Ядовитые рыбы
Ядовитые рыбы
Среди рыб, населяющих тропические воды, попадается немало видов, которые природа наделила ядовитым оружием.
Ядовитые шипы у рыб расположены в самых различных местах. Например, у звездочета (Uranoscopus scaber) они находятся на жаберных крышках, по одному с каждой стороны, у зигановых (Siganidae) в ядовитые шипы превратились первый и последний лучи брюшных плавников.
Шипы бывают самой различной формы – длинные, тонкие, словно пики, изогнутые, как хирургические иглы, гладкие и зазубренные.
У одних рыб – хирургов семейства Acanturidae всего одна такая колючка, расположенная у хвостового плавника, другие, как, например, рыбы-жабы, принадлежащие к семейству Batrachoidae, имеют по два спинных и два украшающих жаберные крышки острых шипа, а вот крылатка (Pterois Volitans) имеет целый арсенал из 18 ядовитых шипов.
Кстати, красная крылатка из семейства морских ершей (Scorpaenidae), известная также под именем рыбы-зебры, рыбы-бабочки, является одной из самых ядовитых обитателей тропических вод.
Длинные, тонкие ядовитые шипы спрятаны от взора в нежных лентовидных, изящных, словно китайские веера, плавниках.
Укол крылатки, словно удар тока, вызывает пронизывающую острую боль. Известный французский кинооператор Марсель Изи-Шварт (1973), однажды в Тихом океане испытавший на себе укол луча крылатки, писал: «Сунув руку под камень, я вдруг почувствовал сильный укол, похожий на тот, который случается при прикосновении к оголенному электрическому проводу. Боль была такой невыносимой, что пришлось сжимать зубы... С каждым часом мои надежды гасли все больше, взор затягивала пелена. Рука онемела полностью. Только на шестом часу наступило некоторое улучшение – боль стала постепенно утихать и, наконец, исчезла». Но такие истории не всегда имеют счастливый конец.
Не менее опасен для человека яд бородавчатников (Synanceidae), особенно бугорчатки ужасной, или камень-рыбы (Synanceja horrida).
Эта небольшая рыба с уродливой головой и причудливым, лишенным чешуи телом, покрытым множеством бородавок, была впервые описана французским естествоиспытателем Ф. Коммерсоном в конце XVIII столетия. Ее короткие, крепкие, как железо, шипы скрыты в толще бородавчатой кожи. Бородавчатник – донная рыба; она проводит многие часы, зарывшись в песок или прижавшись в расщелине скалы, в коралловых зарослях. Она так похожа ша бурый комок или обломок камня, что, бродя по мелководью, ее трудно заметить и еще легче, на нее наступить.
Страшная стреляющая боль пронизывает человека с ног до головы. Нередко после укола пострадавший теряет сознание, кожа вокруг раны становится синюшной, окруженной воспалительным венчиком. К пораженной конечности нельзя прикоснуться. Больной кричит, мечется. Развивается паралич конечностей. Опухоль ползет вверх, захватывает голень, бедро. Нередко эти явления сопровождаются сердечной недостаточностью, бредом, рвотой, судорогами, кожа у места укола некротизируется (Сальников, 1956).
Явления нарастают в течение 5-8 час., но затем могут пойти на убыль. Смертельные исходы не являются редкостью (Halstead, 1967).
К числу ядовитых, хотя и менее опасных, чем описанные выше крылатки и бородавчатники, относятся средиземноморский талассофрин (Thalassophryne reticulata), морские дракончики из семейства Trachinidae и морские ерши (Scorpaenidae), встречающиеся в Атлантике, Средиземном и Черном морях.
Особое место занимают скаты хвостоколы Trigon pastimaca, Т. limma, Т. grabatus и др., ядовитый аппарат которых состоит из длинного 10-50-сантиметрового зазубренного шипа с железами, вырабатывающими яд нейротропного действия. Укол хвостокола напоминает удар тупым ножом. Боль быстро усиливается, через 5-10 мин. становится совершенно нестерпимой. Местные явления (опухоль, покраснение) сопровождаются ознобом, головокружением, нарушением сердечной деятельности. В легких случаях выздоровление наступает быстро. Тяжелые могут привести к смерти от паралича сердца (Чеботарева-Сергеева, 1971).
В тропиках встречаются различные рыбы, в мясе и внутренних органах которых содержатся токсические вещества, опасные для здоровья человека. К таким рыбам относятся представители семейства двузубых (Diodontidae), в частности причудливая еж-рыба (Diodon hystrix), которая в минуту опасности набирает воздух и всплывает на поверхность, превратившись в шар, покрытый колючими иглами; семейства молид (Molidae), например луна-рыба (Mola mola), чья печень, икра и молока весьма ядовиты; представители широко распространенного в Тихом, Индийском и Атлантическом океанах семейства спинорогов (Balistidae).
Но особенно тяжелые отравления вызывают печень, икра, молоки рыбы, называемой японцами фугу (Tetrodon Vermicularis).
Ее округлое тело, лишенное чешуи, окрашено в серо-коричневые тона, брюшко рыб белое. На спине и боках видны червеобразные и круглые темно-коричневые пятна.
Челюсти фугу с четырьмя долотовидными зубами образуют своеобразный клюв, разделенный посередине швом.
Тетродотоксин – действующее начало яда фугу – был открыт японским ученым Тахара. Тетродотоксин поражает отростки нервной клетки – аксоны, блокируя передачу нервных импульсов. Он в 10 раз ядовитее знаменитого кураре, а по своей активности в 160 000 раз превосходит кокаин (Кнунянц, Костяновский, 1965).
Первому описанию симптомов отравления тетродотоксином мы обязаны английскому мореплавателю Джеймсу Куку, на себе испытавшему его действие.
В 1776 г. Д. Кук высадился на берегах неизвестного острова, названного им Новой Каледонией.
«Один из моих спутников приобрел рыбу неизвестного вида. Она имела огромную длину и уродливую голову. К назначенному часу зажарили лишь одну печень. В три часа ночи мы оба почувствовали себя очень плохо. Симптомами отравления была почти полная потеря чувствительности и онемение конечностей. Я потерял способность ощущать вес вещей. Горшок емкостью в кварту, наполненный до края водой, и перо казались мне одинаковыми по весу. Своевременно принятое рвотное помогло нам[8]. Утром околела одна из свиней, которая съела внутренности рыбы» (Кук, 1948).
Для отравления ядом фугу характерны такие симптомы, появляющиеся через 10-15 мин. после еды, как зуд губ и языка, расстройство координации движений, обильное слюнотечение, мышечная слабость, рвота, судороги.
Смертность, вызванная параличом дыхания от яда фугу, достигает 60% (Linaweaver, 1967). Только за один 1947 г. в Японии было зарегистрировано 470 случаев смертельных отравлений ядом фугу, а с 1956 по 1958 г. – 715 случаев.
Иногда у людей, поевших мидий, устриц или других двустворчатых моллюсков, которые встречаются в изобилии в песчаных отмелях после отлива, через некоторое время развивается отравление в виде тяжелого желудочно-кишечного расстройства, аллергических высыпаний.
Самый тяжелый вид поражения, – протекающее по паралитическому типу, когда к явлениям зуда губ и десен присоединяется онемение, постепенно распространяющееся по всему телу. Эту форму заболевания связывают с присутствием в моллюске яда динофлагеллят.
При сборе съедобных моллюсков и ракообразных на мелководье тропических побережий невольно привлекают внимание большие ярко окрашенные раковины, в которых скрываются их грозные обитатели – ядовитые моллюски конус. Это представители многочисленного (более 1500 видов) семейства Conidae. Размеры их раковин варьируют от 6 до 230 мм, окраска их разнообразна и причудлива, но все они имеют характерную конусовидную форму (Hinton, 1972). К наиболее опасным относятся географический конус (С. geographus), чьи крупные раковины красивой кремово-белой окраски украшены коричневыми пятнами и полосами; С. magus – с небольшими беловатыми пятнистыми раковинами; С. stercusmuscarum – беловатая раковина усыпана черными точками; С. catus – черная с белыми пятнами раковина; коричнево-голубой С. monachus.
К числу крайне ядовитых относятся также С. tulipa. Его небольшая, закрученная на конус раковина, голубая, розоватая или красно-коричневая, покрыта белыми и коричневыми точками и спиралями. Мраморный конус (С. marmoreus) можно узнать по крупной белой раковине с многочисленными треугольными черными пятнами и придающими ей мраморность. Блестящие, словно полированные, раковины С. textil отличаются пестрым орнаментом из коричневых и белых точек и спиралей.
Конусы очень активны, когда к ним прикасаются в их среде обитания. Их токсический аппарат состоит из ядовитой железы, связанной протоком с твердым хоботком радулой-теркой, расположенной у широкого конца раковины, с острыми шипами, заменяющими моллюску зубы. Если взять раковину в руку, моллюск мгновенно выдвигает радулу и вонзает в тело шипы. Укол сопровождается острейшей, доводящей до потери сознания болью, онемением пальцев, сильным сердцебиением, одышкой, иногда параличами (Изи Шварт, 1973).
На островах Тихого океана зарегистрированы случаи смерти собирателей раковин от укола конусов (Зал, 1970).
К ядовитым моллюскам также относят теребру (Т. maculata). Его раковина, похожая на длинный узкий конус, имеет своеобразный рисунок в виде многочисленных треугольных белых пятен, разбросанных по коричневому или черному фону.
В 1962 г. Пастеровский институт в Новой Каледонии провел исследования моллюсков, которые были причиной гибели нескольких лиц, и издал специальный документ, заканчивавшийся словами: «Собирая раковины, помните, Вы шагаете по минному полю».
Определенную опасность для выживающего представляют морские ежи (Echinoidea), покрытые сплошным панцирем из множества игл. Они очень тонкие, острые, как стекло, и ядовитые, каждая иголка жалит на свой манер (Хасс, 1959).
Иглы настолько остры и хрупки, что мгновенно впиваются глубоко в кожу и тут же обламываются, после чего извлечь их из ранки крайне трудно.
Яд морских ежей вызывает жгучую боль в месте укола, а в тяжелых случаях паралич губ, онемение конечностей, продолжающееся несколько часов. Помимо игл ежи вооружены маленькими хватательными органами – педицилляриями, разбросанными у основания игл.