Предшественники Ч. Дарвина в становлении эволюционной антропологии

Давно общепризнанным стало мнение считать Дарвина ученым, впервые выступившим с утверждением о естественном происхождении человека. Уже из приведенного выше исторического очерка видно, что при всем основополагающем вкладе Дарвина в становление эволюционной антропологии это мнение в буквальном его прочтении не совсем оправданно. Даже у великих деятелей науки всегда были предшественники, стоявшие у порога новых открытий. Развитие научных исследований не литературное и художественное творчество, и здесь внезапных озарений вне всякой связи с уже накопленными знаниями не бывает. К примеру, И. Ньютон, по его собственному признанию, пришел к формулировке закона всемирного тяготения, опираясь на «плечи гигантов» Кеплера, Гука и Джильберта. Можно сказать, сходным образом обстояло дело с непосредственными предшественниками Дарвина в становлении эволюционной антропологии, но толчком к их выступлению была его общая концепция эволюции.

Эта концепция явилась мощным стимулом внедрения принципа исторического развития в многосторонние и более глубокие исследования живой природы, на основе которых во второй половине XIX в. формируется разветвленный комплекс отраслей эволюционной биологии (эволюционная морфология, физиология, эмбриология, палеонтология), несколько позднее возникают новые ее направления (эволюционная генетика, экология, биохимия, микросистематика). Примечательно, что по времени появления список этих дисциплин открывает эволюционная антропология, начало которой было положено уже через несколько лет после публикации главного труда Дарвина «Происхождение видов» (1859).

Вслед за выступлением Дарвина начинают формироваться два основных направления, по которым развивались разные отрасли эволюционной биологии: филогенетическое и экологическое. Их выделение обосновывается следующими историческими документами.

После опубликования эволюционной концепции Дарвина логически первой встала задача всесторонних и убедительных доказательств самого факта эволюции, и она была успешно решена в течение двух десятилетий, прежде всего на изучении филогенетического родства между разными группами организмов. Ведущими здесь были исследования по морфологии, эмбриологии и палеонтологии путем сравнительного анализа строения, индивидуального развития и ископаемых останков, в обобщенном виде названного Э. Геккелем (1866) методом тройного параллелизма. Именно эти направления были включены в сбор основных доказательств «животного» происхождения человека в исследованиях предшественников Дарвина по созданию эволюционной антропологии.

Какие же задачи стояли перед основоположниками эволюционного направления в антропологии, решение которых позволило бы заявить о рождении новой научной дисциплины? В тезисной форме их можно сформулировать следующим образом:

детально выявить сходство между человеком и высшими приматами по морфологическим, эмбриологическим и поведенческим признакам;

более убедительно доказать генеалогическое их родство на основе метода тройного параллелизма;

составить филогенетическую родословную Homo sapiens через выявление переходных стадий;

теоретически обосновать положение о естественном отборе как факторе антропогенеза или хотя бы акцентировать на нем.

На первых порах такая обширная и сложная программа, конечно же, могла быть выполнена более или менее основательно только по первым двум пунктам, остальные составили план работы на период до сегодняшнего дня и не оставят без дела антропологов еще на длительную перспективу.

Впервые с научных позиций с обоснованием фактическим материалом таинственную завесу над проблемой происхождения человека приподняли в начале 1860-х гг. три выдающихся биолога К. Фогт, Т. Гексли, Э. Геккель.

Детальное сравнительно-морфологическое исследование человека и высших обезьян, утверждал Фогт («Человек и место его в природе». 1863—1865), не оставляет никакого сомнения в их генеалогическом родстве. С наибольшей полнотой он проводит сравнение морфологического строения мозга, и такая концентрация внимания именно на этом органе была не случайной. Сходство в сложной анатомии мозговых структур у человека и высших антропоидов основательнее всего доказывало филогенетическую близость, связанную с происхождением и эволюцией интеллекта.

К. Фогт

Следующий шаг – поиски палеонтологических доказательств идеи происхождения человека от общего с обезьяной предка. К моменту выступления Фогта уже были известны две находки ископаемых фрагментов неандертальца. Одними из первых человек увидел останки своего ближайшего предка в 1848 г. при раскопках на Гибралтаре. Череп этого существа отличался от черепа современных людей сильно покатым лбом, выступающими надглазничными валиками, массивными костями лицевой части и зубами, имел объем около 1300 см³. Сенсационная находка предковой формы человека стала известной научной общественности в 1864 г., когда о ней сообщил на заседании Британской ассоциации наук геолог Г. Баск, и где она была включена в неандертальский тип гоминид под названием «гибралтарский человек». В 1857 г. И. Фульротт и Г. Шафгаузен сообщили о находке в пещере Фельдгофер близ г. Дюссельдорфа черепа вымершего существа с аналогичными признаками гибралтарского человека. Этой второй находке было дано классическое название «неандерталец»1.

Примечательно, что Фогт сам свидетельствует о влиянии книги Дарвина «Происхождение видов» на его рассуждения по поводу переходной формы: «Человек является… не особенным каким-то созданием, сотворенным совершенно иначе, нежели остальные животные, а просто высшим продуктом прогрессивного отбора животных родичей, получившимся из ближайшей к нему группы животных». В этой фразе привлекают внимание слова о роли «прогрессивного отбора» как фактора антропогенеза, что, отмечает Фогт, не осмелился сделать Дарвин в силу закоснелости общественного сознания английского общества.

Саркастическое замечание в адрес английского менталитета снимает своими работами соратник и близкий друг Дарвина Томас Гексли.

Т. Гексли

В один год с публикацией книги Фогта выходит в свет его небольшая по объему работа с весьма созвучным названием «Человек и место его в природе», неоднократно переизданная в разных странах, в том числе на русском языке, и получившая очень широкую известность. Основное внимание Гексли сосредоточил на сравнительно-морфологических и эмбриологических доказательствах родства человека с антропоидами.

Многие известные ученые в сравнительных исследованиях развития мозга у зародышей обезьян и человека приходили к выводу, что последовательность стадий этого процесса не согласуется с законом К. Бэра, согласно которому в эмбриогенезе позвоночных животных вначале закладываются признаки наиболее крупных таксонов (типов, классов) и затем более частных признаков с окончательным формированием видовых особенностей морфологического строения. Независимо от того, справедливы или нет утверждения о «небэровской» последовательности в закладке, к примеру, височных и лобных борозд в развитии мозга у человека и обезьян, утверждал Гексли, она не отрицает появления у человеческого эмбриона многих признаков приматов. Этот факт, продолжал он, и следует ожидать, если признать, что «человек произошел путем постепенных видоизменений от той же самой формы, от которой произошли и остальные приматы».

Тщательно проведенный Гексли на большом фактическом материале сравнительный анализ генеалогического родства человека с антропоидами предстал современникам существенным вкладом в укрепление симиальной концепции. Далеко не разгаданную еще тайну происхождения человека Гексли назвал «вопросом всех вопросов», и этот призывающий к научным поискам лозунг вдохновлял еще одного исследователя, стоявшего у истоков эволюционной антропологии, – знаменитого немецкого зоолога и эволюциониста Эрнста Геккеля.

Э. Геккель

Выступление на международном конгрессе зоологов в Кембридже (1898 г.) он начал с патетической фразы по поводу вопросов зоологической науки: «Из этих вопросов ни один не представляет такого величайшего общего интереса, такого глубокого философского значения, как вопрос о происхождении человека – этот колоссальный вопрос всех вопросов».

В капитальном труде «Всеобщая морфология организмов» (1866) много места Геккель отводит объяснению антропогенеза с использованием метода тройного параллелизма, основного биогенетического закона и построению генеалогических схем.

Исследования Геккеля в области сравнительной морфологии и эмбриологии человека и животных дополняли фактическим материалом данные Фогта и Гексли по доказательству генеалогического родства и принципиально новых открытий в себе не содержали. В реконструкции прошлого нашлось место предкам человека на гипотетических «древесах» развития животного мира и последовательной эволюции отряда приматов от полуобезьян к низшим обезьянам, далее к антропоидам и от них через переходную стадию к гомо сапиенсу. Промежуток в эволюционном ряду между антропоморфными обезьянами и человеком был настолько очевиден, что потребовалась вставка переходной формы (Ubergangsform). Геккель придумал для ее обозначения широко известное название «питекантроп» – обезьяно-человек и дал ему видовое наименование Pithecanthropus alalus, переводимое с латинского языка словами «существо, не обладающее речью». Эволюционное происхождение питекантропа выводилось от высших обезьян, а сам он считался предком человека разумного, наделенного «даром речи». Упреки в излишнем увлечении научной фантазией, сделанные в частном письме Дарвином, относились и к этому терминологическому изобретению Геккеля. Время показало, что они были не совсем дальновидными.

* * *

В течение длительного времени накапливались данные о близком родстве человека с высшими животными и элементы представлений об эволюционном его происхождении из царства животных. Полтора столетия назад были сделаны два весьма существенных шага вперед, положившие начало становлению эволюционного направления в антропологии. Во-первых, фактически основательно доказано очень близкое родство человека с высшими обезьянами, откуда пошло и само название «антропоиды» – подобные человеку. Во-вторых, выдвинуто положение о появлении человека не прямо от обезьяны, а от промежуточного звена. Достижения в этой области означали утверждение симиальной концепции, составившей первооснову последующих исследований происхождения Homo sapiens.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.