Отряд XIII Китообразные (Cetacea)

Отряд XIII Китообразные (Cetacea)

Киты представляют настоящих водных животных, проводящих всю свою жизнь в море. Однако теплая кровь, присутствие легких и кормление детенышей молоком указывают на принадлежность их к классу млекопитающих. Во многих отношениях они более похожи на рыб.

Тело их массивно и неуклюже, без всякого разделения на части. Голова, часто безобразно большая, постепенно переходит в туловище, оканчивающееся горизонтальным хвостовым плавником (плесом). Передние конечности также представляют из себя настоящие плавники, где нельзя различить пальцев. Далее, характерны: сильно расщепленный рот, не окаймленный губами, в котором мы замечаем или необыкновенно большое количество зубов, или особые небные роговые пластинки; отсутствие мигательной перепонки на глазах, положение сосков назади тела, тонкая, гладкая на ощупь темная кожа, жирная и бархатистая, лишь с крайне редкими щетинообразными волосами. Под кожей отлагается необычайно толстый слой жира. Последним пропитаны и все кости, отчего они всегда имеют желтый вид. Позвоночник — крайне простой, причем многие позвонки срастаются между собой. Настоящих ребер мало (от 1 пары до 6), зато ложных — гораздо больше. Зубы в зародыше существуют у всех китов, но развиваются только у зубастых китов; у беззубых же вместо них развиваются в верхней челюсти и небе своеобразные органы, в виде роговых пластин (китовый ус), которые свешиваются далеко вниз, причем наружные, прикрепленные к верхней челюсти, гораздо длиннее внутренних, небных. Язык большой, слюнных желез нет, желудок разделен на 4–7 частей, соединенных между собой несколькими отверстиями в виде воронок. Желчного пузыря нет.

Нос совершенно потерял значение органа дыхания и служит только для прохода воздуха. Ноздри («дыхала») находятся на самой выдающейся части головы; дыхательное горло широкое, легкие объемистые. Глаза малы, уши едва заметны, впрочем, киты хорошо видят и слышат. Мозг китов крайне незначительный: у кита весом в 300 пуд., длиной в 3 саж., мозг весил лишь 5 фунт., т. е. не более, чем у человека весом в 6 пуд.

Описанная организация китов как нельзя лучше приспособлена для их жизни в воде. Горизонтальный хвост, позволяющий животному подниматься и опускаться в воде, дает возможность получать пищу на разных глубинах; гладкость кожи облегчает движение чудовища, а толстый подкожный слой жира уменьшает его относительный вес; огромные легкие позволяют долго (до 30, 50, а по наблюдениям Пехуэль-Леше, даже 80 мин) оставаться под водой, а расширения артерий, замечающиеся у китов, сохраняют значительное количество очищенной крови, необходимой в тех случаях, когда животное по какой-либо причине долго лишено возможности набрать в легкие воздуха, нужного для окисления крови. Вследствие всего этого киты могут считаться настоящими обитателями моря. Большинство их избегает даже близости берегов, а в пресной воде живут только некоторые дельфины. Остальные киты живут в соленой воде, предпринимая более или менее регулярные, короткие или дальние, путешествия по морям. При этом замечательно, что, несмотря на ежегодное жестокое преследование, они постоянно возвращаются в излюбленные места. «Береговые жители Исландии, — говорит Стенструп, — дают китам, постоянно приплывающим в известные заливы для рождения детенышей, собственные имена, и отдельные экземпляры их знакомы им, как известные им лица». Рыбаки одной шотландской деревушки лет 20 кряду наблюдали одного полосатика, узнаваемого по дырке в спинном плавнике, пока, наконец, не убили его. Беннет рассказывает то же про одного кашалота, известного под названием «новозеландского Тома», которого узнавали по огромному росту, свирепости и белой окраске горба. Плавают киты почти всегда большими стадами, состоящими преимущественно из самок с детенышами, под предводительством каких-нибудь старых самцов.

В воде киты двигаются мастерски, причем, несмотря на свою тяжесть, выскакивают из воды и делают над поверхностью ее большие прыжки. Дышат они таким образом: прежде всего кит с большим шумом выбрасывает воду, попавшую в неплотно закрытые ноздри, и это выбрасывание дает фонтаны до 3 саж. высоты, Эти фонтаны всего удобнее сравнить со струей пара, выходящего сквозь узкое отверстие из котла, а сопение животного напоминает шум, производимый этим паром. Фонтаны состоят не исключительно из воды, а и из насыщенного парами воздуха, принимающего в северных морях вид струи. Тотчас после выдыхания кит быстро втягивает в себя воздух, производя при этом заметный стонущий звук; вдыхается часто 3–5 раз в минуту.

Относительно голоса китов было много споров. Теперь удостоверено, что от сильной боли или во время опасности киты издают крик, похожий на рев, тем более ужасный, чем больше сам кит.

Пища китов состоит из животных, причем самые крупные виды питаются мелкими моллюсками, рыбешками, медузами и пр., а самые мелкие — более крупными морскими животными. Беззубые киты, вероятно, в один день поглощают миллиарды мелких животных.

О размножении китов — мало сведений. Достоверно одно, что детеныши (по одному) являются довольно развитыми, летом, причем имеют 1/3-1/4 длины тела матери; большие киты питаются молоком матери около года, небольшие — меньше. Полного развития кит достигает, вероятно, лет в 20, а сколько живет вообще — неизвестно.

Из врагов китов самые алчные — акулы и косатки, затем человек, уже в течение нескольких столетий ведущий ожесточенное преследование морских гигантов. Ловля кита происходит обыкновенно следующим образом.

«Когда корабль прибудет в море, — говорит Пехуэль-Леше, — где можно найти китов, то он начинает крейсировать в разных направлениях, пока поставленные на мачте матросы не дадут знать, что открыт кит, охота за которым прибыльна. А это узнается по фонтанам, по форме спинного и хвостового плавников. Когда это решено, спускают лодки, обыкновенно 4, длиной до 41/2 саж. и шириной в 1 саж., без киля и с заостренными концами, чтобы они одинаково могли поворачиваться во все стороны и идти вперед и назад. На носу около гарпунщика приготовлены необходимые орудия: 4 гарпуна, копья, ружье с разрывными пулями, топор и нож. В корме прячут компас, съестные припасы и фонарь со свечой. Важнейшей частью снаряжения лодки нужно считать еще веревку, по крайней мере в 350 саж. длины и палец толщины, из лучшей пеньки. Ее, тщательно осмотрев, укладывают в 2 чана между скамьями для гребцов. Экипаж лодки состоит из гарпунщика, рулевого с длинным кормовым веслом и 4 гребцов. Все это должны быть опытные, смелые люди. Хороший гарпунщик должен кидать гарпун на расстояние 4–5 саж., но большей частью, хотя это и опасно, к киту подплывают гораздо ближе и даже просто втыкают оружие в его тело. Как только это сделано, лодку сильно гонят назад, так как раненый гигант может одним ударом хвоста разбить ее в щепки или опрокинуть. В глубоком море кит с гарпуном ныряет отвесно вниз, в мелком же плывет вперед на небольшой глубине. В обоих случаях веревка, к которой прикреплен гарпун, быстро «травится», как говорят; иногда ее выходит 100–150 саж. в минуту. Тогда нужно быть осторожными. Если кит ныряет слишком глубоко, подзывают другую лодку и как можно скорее привязывают новую веревку к той, которая уже спущена; если этого не успели сделать, то киту дозволяют вытянуть всю веревку и свободно плавать с нею. Но ее уже редко можно найти опять.

В большинстве случаев хватает одной веревки. Кит, нырнув в глубину и пролежав там несколько минут, иногда, как выше сказано, более получаса, необходимо должен, наконец, появиться на поверхности воды, чтобы вдохнуть свежего воздуха; тогда веревку наматывают и бросают второй гарпун. Если это сделано, добыча может считаться верной. Вторично раненный кит или самка нападает на преследователей или быстро плывет по поверхности воды, так как недостаток воздуха не позволяет ему нырнуть. Затем начинается бешеная гоньба. Пыхтя и фыркая, несется темное чудовище по волнам, с пеной рассекая их и поднимая вверх водопады брызг от неистовых ударов хвостом по воде. За ним смело несутся 2–3 лодки, которые часто исчезают в пене и брызгах, часто как бы опускаются вглубь, но все-таки бесстрашно несутся вперед среди безграничного океана, не обращая внимания на наступающую ночь. Наконец, усталый кит останавливается и в слепой ярости начинает бить во все стороны своим страшным хвостом. Тогда лодки осторожно приближаются, и люди стараются убить гиганта из ружья или втыкая тонкие копья позади плавников, причем оружие погружается в тело животного на целую сажень. Если кит снова нырнет или спасается вплавь, гоньба возобновляется, пока, наконец, не покончат с ним или не отрежут веревки, если борьба окажется людям не под силу. Если же разрывная пуля или копье достигли легких, то кит через ноздри выдувает кровь или «выкидывает красный флаг», по выражению китобоев. В этом случае он умирает довольно скоро, но в агонии страшно бьется, так что лодки держатся в некотором отдалении».

От первого удара гарпуном до смерти кита проходит обыкновенно 1–2 часа; редко дело оканчивается в 15 минут, зато, бывало, охота затягивалась и на несколько часов, причем часто дело не обходилось без беды. Когда, наконец, кита убили, его подтягивают на буксире к кораблю, привязывают цепью и начинают «работать» — отделять жир и китовый ус, а у кашалотов — зубы. «Работа» продолжается 4–8 часов; жир тут же растапливается, из него вываривают ворвань, а костяк кита бросают на произвол волн.

Однако с конца 60-х годов XIX ст., когда изобрели пушку, стреляющую гарпуном, стали перерабатывать и кости на удобрение. Пушка эта обыкновенно сразу убивает кита, так как, когда гарпун вонзится в тело животного, разбивается находящийся в рукоятке его пузырек с взрывчатым составом. Конечно, такое усовершенствованное орудие стало сильно уменьшать число китов (в 1887 г. их было убито у берегов Норвегии и России 854, а в 1888-м — 717): поэтому норвежское и русское правительства издали закон, запрещающий ловлю китов в продолжение нескольких месяцев в году, кроме того, дозволяется убивать китов только не более 2 миль от берега. На нарушителей закона наложен штраф в 3000 крон. От одного животного, ворванью и усом, получается 800-5000 марок (400-2500 р.) чистого барыша.

Мы уже говорили, что всех китов можно разделить на 2 группы — беззубые киты и зубастые.

Беззубые киты, у которых вместо зубов находится во рту 250–400 роговых пластинок китового уса, представляют собой громадных животных с очень большой головой, широко расщепленным ртом, двойными дыхалами, скрытым ушным отверстием и очень маленькими глазами. Позвоночник их состоит из 7 шейных, 14–15 грудных, 11–15 крестцовых и 21 и более хвостовых позвонков. Из ребер лишь одна пара соединяется с грудной костью, все прочие нужно считать ложными. Челюсти громадной величины, согнуты дугами и вытянуты в виде клюва. Огромный язык по краям прирос к коже рта и неподвижен. Отверстие пищевода узко, а желудок разделен на 3 части. Длина китов 10–15 саж., вес 1250–9500 пуд. Масса тела большого кита приблизительно равняется 30–35 слонам или 150–170 быкам; из жира этого чудовища получается до 300 гектол. ворвани (более 600 сорокаведерных бочек). Беззубые киты встречаются большей частью поодиночке; пища их состоит из мелких рыб, моллюсков, медуз и червей, из которых многие едва заметны простым глазом; кит разом проглатывает миллион этих существ. Для этого, широко раскрыв свою громадную пасть, он наполняет полость рта водой и животными, в ней живущими; когда чувствительный язык покажет ему присутствие достаточного количества пищи, он закрывает ловушку и выпускает воду через «китовый ус», как через сито, между тем как животные задерживаются. Затем пища проталкивается незначительным движением языка через пищевод в желудок. Понятно, что проглатываются при этом и случайно попавшие водоросли.

Из внешних чувств у беззубых китов развиты зрение, слух и осязание; душевные же способности невысоки: эти киты робки, пугливы и легко обращаются в бегство. Впрочем, иногда в них пробуждается мужество, и тогда они начинают отчаянно бить по воде своим страшным плесом. Детеныши являются по одному, редко по 2; величиной они с 1/3-1/4 тела матери. Последняя относится к своему произведению очень нежно, ласкает его и защищает с большим мужеством.

Группа беззубых китов заключает в себе, по Грею, два семейства — полосатиков и настоящих китов.

Полосатики (Balaenopteridae) получили свое название от глубоких продольных бороздок на горле, шее, груди и части живота. Кроме того, у них всегда заметен спинной плавник, ласты — длинные, ланцетовидные, а роговые пластинки во рту короткие, но широкие. Сюда относятся: длиннорукий полосатик, или горбач, большой полосатик, полярный кит, желтобрюхий кит, малый полосатик и остроголовый кит. Настоящие киты — неуклюжие и массивные; у них нет спинного плавника и бороздок на животе, ласты — широкие, пластинки во рту узкие и длинные, Представителем их считается гигант морей — гренландский кит.

Длиннорукий полосатик, или горбач (Megaptera longimana). отличается длинными ластами, достигающими при общей длине кита в 71/2 саж. (15 м) — 11/2 арш. шир. и 11/2-2 саж. (3–4 м) длины. Ширина плеса — до 2 саж. Толстое, неуклюжее туловище принимает еще более некрасивый вид от привычки животного горбить спину и плыть боком. Нижняя часть тела у него выпуклая; нижняя челюсть длиннее верхней. На последней четверти спины находится жирный плавник, «горб». Окраска гладкой кожи чаще черная, а снизу беловатая с мраморным рисунком, другие киты сверху черные, снизу — чисто белые.

Немногие киты встречаются морякам и китоловам чаще горбача в большом числе и во всех широтах, начиная с экватора и до Ледовитого океана; его можно встретить и в открытом море, и вблизи берегов. Появление его, впрочем, неправильно. Только у берегов В. Калифорнии они появляются в октябре — ноябре, затем переселяются к северу и снова возвращаются в конце сентября. У Гренландии, по Броуну, его находят лишь летом, а на западных берегах Америки и Африки во всякое время. Впрочем, такая распространенность его объясняется тем, что его стали преследовать сравнительно недавно; горбач дает меньше выгоды, чем кашалот или гренландский кит, так как из его жира получается меньше ворвани, чем можно ожидать по объему. Охотятся за ним с гарпунами. Но убитый кит часто идет ко дну. Ценность его, по Кюкенталю, равняется 2500 мар. (1250 руб.).

Большой полосатик (Phyealus antiguorum) — более стройного вида и достигает 121/2 саж, длины (25 м), причем длина ластов равняется 1/10, а ширина — 1/50 длины тела. В хвостовой части тело сильно сжато с боков (высота вдвое больше толщины). На передней части головы есть несколько коротких щетинистых волос. Прочая часть тела голая, сверху густо черного, снизу белого цвета. Этот вид главным образом встречается у берегов Новой Земли, Шпицбергена, Медвежьих о-вов и т. п., у Гренландии же его нет. Это — один из самых быстрых и ловких китов: питается он рыбешками, которых целыми стаями гонит к берегу или же льдине, ловя своей широкой пастью, причем в охотничьем азарте забывается до того, что наплывает на мель или входит в узкие фиорды, откуда ему нет выхода. Охота за ним вследствие его ловкости труднее, а между тем менее выгодна, чем за гренландским китом. Поэтому часто китобои не обращают на него внимания. Теперь большой полосатик ценится около 2500 мар. (1250 р.).

Большого полосатика часто смешивают с полярным (Sibbaldus borealis). Между тем последний гораздо крупнее: до 31 м длины; сверху черного, снизу блестяще-белого цвета; плес очень широкий. Похож на него — желтобрюхий кит (S. sulfureus), до 29 м длины и окружностью около 12 м, названный так по серо-желтому цвету живота. Этот кит встречается в большей части Тихого океана и притом во все времена года, держась недалеко от берегов; он в мае — сентябре соединяется в большие стада. Часто они упорно следуют за кораблем; плавают быстро и отлично ныряют. Ценность — до 5 тыс. мар. (2500 р.).

В морях, окружающих Северный полюс, водятся малые полосатики (Balaenoptera), позвоночник которых состоит лишь из 48–50 позвонков. Самый известный — полосатик-карлик (В. rostrata), всего 10 м длины (а самка — 8). Туловище несколько напоминает щучье: спинная линия немного выпукла, брюшная — круче, голова сужена около морды, рот большой; дыхала — между глазами, окраска сверху — темно-серая, снизу — красновато-белая. К этому же виду, вероятно, относится и описанный Скаммоном остроголовый кит.

Малые полосатики зимой путешествуют к югу, появляясь у берегов Европы, Америки и В. Азии, причем также иногда выбрасываются на берег. Все они довольно трусливы и пугаются даже крика людей.

Семейство настоящих китов заключает в себе самых неуклюжих и массивных животных среди рассмотренной нами группы. У них нет спинного плавника и бороздок на животе, ласты — широкие, на конце как бы обрубленные, китовый ус длинный и узкий. Наиболее известный представитель — гренландский кит.

Гренландского кита (Balaena mysticetus) можно считать за самое огромное из всех животных, ныне обитающих на земном шаре. Правда, некоторые полосатики часто превосходят его длиной, — гренландский кит имеет в длину не более 10 сажен, — зато последний гораздо массивнее и толще своих соперников; толщина гренландского кита позади грудных плавников равняется 40 футам, а вес — около 8000 пудов. Добрую треть этой огромной массы, в 30 раз превышающей массу слона, в 40 — носорога и в 200 — быка, занимает чудовищная голова с огромной пастью такой величины, что в ней смело может поместиться целая лодка (длина почти до 3 саж., а ширина 11/2 саж.). Какой ужас внушила бы всему живому эта страшная пасть, если бы она была вооружена соответственной величины зубами! Но вместо последних мы находим у кита несколько сот роговых «усов», треугольных пластин, длина которых достигает 21/2 сажен, а ширина — 15 дюймов. За этой роговой оградой лежит, неподвижно прикрепленный снизу, огромный мягкий язык в 10 футов ширины и 18 футов длины. Вблизи от углов рта расположены два маленьких глаза, не превышающих глаз быка, а выше их — два отверстия, через которые кит с шумом выбрасывает воду, попавшую в ноздри, в виде столбов до 40 футов вышиной.

Громадная голова морского исполина без малейшего признака шеи переходит в массивное туловище, сверху окрашенное в темно-синий цвет, а снизу — в ярко-белый. Мягкая, как бархат, тонкая кожа имеет в толщину один дюйм. Под ней лежит толстый слой жира (20–45 см), служащий главной приманкой для китоловов. На конце туловище оканчивается громадным хвостом, поверхность которого нередко превосходит 200 квадратных футов. Это — главный орган передвижения кита и главное его оружие. При помощи хвоста неуклюжий исполин с быстротой стрелы мчит свое громадное тело, ловко ныряет, становится на голову, словом, выказывает необыкновенное проворство. Одного удара этого грозного оружия достаточно, чтобы разбить в щепки самую крепкую лодку и убить самое сильное из животных. «Будь у китов, — говорит один немецкий натуралист, — ум, соответствующий их росту и силе, не только лодки, но даже ни один корабль не мог бы устоять против их ударов; они сделались бы исключительными и единственными хозяевами океана».

Но кит — тупое, слабоумное животное. Мозг у него развит крайне слабо. Внешние чувства, кроме осязания, также развиты у громадного животного очень слабо. Из всех душевных способностей только любовь к детям проявляется очень ярко. Знаменитый китолов Скоресби описывает следующий пример этой любви.

«В 1811 году, — говорит он, — один из моих гарпунщиков захватил гарпуном молодого кита-сосуна, в надежде овладеть его матерью. Последняя выплыла возле самой лодки, схватила раненого детеныша и поплыла с ним прочь, с замечательной быстротой и силой вымотав из лодки до 600 футов каната. Потом она снова выплыла на поверхность и стала яростно метаться, то останавливаясь, то внезапно меняя направление со всеми признаками крайнего отчаяния. Лодки преследовали ее по пятам, но, поглощенный своей тревогой за детеныша, кит, казалось, не замечал окружавшей его опасности.

Наконец, одна из лодок подошла близко к громадному животному. В последнее бросили гарпун, который попал, но соскользнул. Второй гарпун также соскользнул, но третий засел крепко. Но и тут кит не хотел оставить детеныша и дал приблизиться другим лодкам. Через несколько минут его захватили еще тремя гарпунами, а спустя час он был убит».

Видя опасность, грозящую детенышу, кит становится чрезвычайно отважным, яростным и опасным. С мужеством отчаяния кидается он в самую середину врагов выручать свое детище и сыплет при этом направо и налево ужасные удары хвостом, разбивая все встречающееся на пути. Но при обыкновенных условиях гигантский обитатель ледовитых морей — животное крайне мирное и трусливое: даже птицы, садящиеся на его спину, способны привести кита в ужас и заставить его нырнуть.

Этой трусостью пользуются враги морского исполина, смело нападающие на кита и нередко одерживающие над ним верх, несмотря на всю его силу. Среди рыб таких врагов кит имеет в мече-рыбе и акулах. Первая прокалывает его своим страшным оружием, вторые, собравшись целой шайкой, бьют бедное животное своими хвостами и вырывают зубами огромные куски мяса из его тела. Иногда оба хищника заключают между собой союз и сообща преследуют кита.

«Когда мы были близ Гебридских островов, — рассказывает капитан Арн, — то раз утром, во время штиля, всю команду корабля вызвали наверх смотреть битву между несколькими экземплярами акулы-лисицы и меча-рыбы с одной стороны и громадным китом — с другой. Была середина лета, и так как день был ясный, а рыбы толпились у самого корабля, то мы могли прекрасно следить за борьбой. Лишь только спина кита показывалась над водой, акулы подпрыгивали в воздухе на несколько ярдов и всей тяжестью падали на предмет своей злобы, нанося ему своими длинными хвостами жестокие удары, звук которых напоминал отдаленные ружейные выстрелы. С своей стороны и мечи-рыбы нападали на несчастного кита и кололи его снизу, так что когда бедное животное, осаждаемое со всех сторон, страшно израненное, вышло на поверхность, то вся вода вокруг него окрасилась кровью. Так мучили хищники свою жертву в течение нескольких часов, пока, наконец, мы не потеряли их из вида. Я не сомневаюсь, что в конце концов они добились-таки своего».

Другой наблюдатель также передает, что он видел, как акулы выскакивали из воды до высоты верхушки мачты и затем падали на кита, а мечи-рыбы в то же время наносили удары снизу. Атакованный этими врагами, трусливый гигант однажды спрятался под корабль, на палубе которого находился наблюдатель, и пролежал там полтора часа совершенно неподвижно.

Еще более опасного врага имеет кит в своем родственнике косатке, самом крупном и вместе самом хищном, храбром и кровожадном из всей зубастой семьи дельфинов. Недаром в Новой Англии косатку называют не иначе, как «убийцей китов». Страшные разбойники, косатки собираются стаей и неотступно преследуют морского гиганта. Одни впиваются в бока кита, другие вырывают огромные куски мяса из его губ и языка, третьи бьют его хвостами. Напрасно громадное животное оглашает воздух жалобным ревом, напрасно сыплет во все стороны ужасные удары хвостом, волнуя море, которое на месте битвы кипит, как котел. Горе неосторожному дельфину, на которого упадет это могучее оружие, — он убит наповал. Но на место погибшего являются новые враги, с остервенением кидающиеся в бой. В конце концов отчаянная борьба кончается обыкновенно гибелью гиганта. Замечательно при этом, что косатки никогда не едят своей жертвы, — они нападают на кита просто из какой-то врожденной ненависти.

Но самым страшным врагом кита является все-таки человек. Привлекаемый надеждой на добычу, он ежегодно снаряжает целые флоты для ловли гигантских обитателей морской бездны. Благодаря истребительной деятельности китоловов, гренландский кит, прежде во множестве водившийся во всех северных морях, теперь встречается лишь в самых недоступных частях Ледовитого океана. Но и там не оставляет его в покое отважный китолов.

Есть у кита и другие враги, более мелкие. Киамы сотнями тысяч впиваются в его тело и до того разъедают спину, что словно какой хищный зверь сдирает кожу с бедного великана. В этом отношении дружескую услугу оказывают последнему морские чайки, целыми тучами опускающиеся на спину плывущего кита и с жадностью истребляющие паразитов. Морские желуди также сильно мучат громадное животное, покрывая сплошь все его тело. Иногда кит носит на себе целый мир животно-растений и представляет нечто вроде плавучего острова.

Водится гренландский кит в северных частях Атлантического и Тихого океанов, а также в Ледовитом, не имея определенного местопребывания. По наблюдениям Пехуэль-Леше, этот вид китов дает 12–15 тыс. л ворвани и 700-1000 килограммов китового уса, — всего на 10 000 руб., а иногда и вдвое больше.

Группа зубастых китов заключает в себе 4 семейства: дельфинов, единорогов, клюворылов и кашалотов.

Дельфины (Delphinidae) отличаются присутствием на обеих челюстях конусообразных зубов, одним дыхалом, в виде полулуния, вытянутым туловищем со спинным плавником и часто заостренной мордой. Пищевод у них широкий, а кишки в 12 раз длиннее тела. Живут они во всех морях и даже реках, обыкновенно целыми обществами; питаются моллюсками, ракообразными и лучистыми животными, не брезгуя, однако, и собственным братом. Вообще эти киты выдаются по своей кровожадности, прожорливости и жестокости. Единственное нежное чувство их — материнская любовь. Человек преследует их меньше, чем других китов, хотя и мясо и жир многих из них идут в дело. По образу жизни все дельфины очень сходны.

Один из известных видов — вышеупомянутая страшная косатка (Orcagladiator), с очень длинным и узким спинным плавником, довольно справедливо сравниваемым с саблей или косой. Средняя длина — 5–6 м, ласты — 60 см длины и 15 шир., плес — 1,5 м шир. Голова маленькая, с плоским лбом; маленькие также глаза и уши; гладкая, блестящая кожа сверху большей частью черная, снизу — ярко-белая. Водится в сев. частях Атлант. и Тихого океанов, а также в Ледовитом, однако заходит летом, в противоположность другим китам, к югу, к берегам Англии и Франции; плавают обыкновенно небольшими стаями (не более 10 голов), грациозно двигаясь по воде и время от времени пуская низкие фонтаны. Кровожадность этого кита была отмечена уже древними. Плиний называет его прямо разбойником. Знаменитый Линней также подтверждает это мнение, считая косатку «тираном китов и тюленей». Даже близкие родственники — белухи сильно страдают от него. Как настоящий разбойник, косатка убивает жертв больше, чем в состоянии съесть. Неудивительно, что даже такие гиганты, как гренландский кит, позорно бегут от нее, к неудовольствию китоловов. Между тем за самим разбойником нигде правильно не охотятся, так как, хотя, по замечанию Стеллера. «у них почти нет мяса, а все тело наполнено жидким жиром», но жир этот — плохого достоинства и дает мало ворвани; к тому же косатка — чересчур быстрое, неуловимое для остроги животное. Больше ее убивают, когда это животное выбросит на берег. Кровожадный разбойник громко хрипит и стонет, даже, по уверению некоторых, плачет.

Самым обыкновенным дельфином европейских морей, начиная от Гренландии до Сев. Африки, включая и Балтийское море, нужно считать морскую свинью (Phocaena communis); у нее короткое, толстое, веретенообразное туловище, треугольный плавник на середине спины и прямые, сжатые с боков, острые зубы, в числе 80-100. Длина — до 2 м. Голова небольшая, с широкой мордой и желто-бурыми глазами. Мягкая, гладкая, блестящая кожа — сверху темно-бурая или черная с зеленоватым или фиолетовым отливом, снизу — белая. Летом эти дельфины уходят к северу, зимой же к югу, причем в погоне за пищей (рыбой) не только плавают вблизи берегов, но заходят и в реки, разрывая тонкие рыбачьи сети и пожирая всю рыбу из них. Плавая, морская свинья любит «кувыркаться», опускаясь головой вниз, валяется на воде (перед бурей) и вообще держит себя игриво. Ночью она целыми стаями шныряет около кораблей. Летом появляются детеныши (1–2) всего до 50 см длины и 12 фунт. веса. Целый год они кормятся молоком матери, пока не возмужают. Обильное молоко самок — соленого вкуса и пахнет рыбой. Кроме сельдей эти дельфины едят также макрелей, лососей и др. рыб, а также водоросли. Морская свинья так вредит рыболовству, что ее везде жестоко преследуют, тем более что жир ее имеет некоторую ценность, да и мясо (особенно молодых).

Белухи (Beluga leucas) отличаются отсутствием спинного плавника, очень выпуклым ртом, почти отвесно спускающимся к короткой, широкой и тупой морде, и короткими, тупыми ластами. Многие зубы в старости часто выпадают. Тело длиной до 4–6 м, ласты 60 см длины и 30 шир., плес — 1 м ширины. Кожа — желтовато-белая. Водится белуха во всех морях кругом Северного полюса, спускаясь летом до 63° и изредка — до берегов Средней Европы. Подобно морской свинье, она не уходит далеко в глубь моря, а держится ближе к берегу, попадая даже в реки. Питается рыбами, раками и головоногими, захватывая много песку, что дало повод гренландцам, в виде шутки, утверждать, что она не может плавать без балласта.

Плавают белухи целым обществом, представляя красивую картину, причем слышатся, от их дыхания, звуки вроде мычания быка; иногда эти звуки переходят в настоящий свист, похожий на пение птицы, так что моряки прозвали в шутку белуху «морской канарейкой».

Китоловы с радостью приветствуют появление белухи, так как она предвещает близость гренландских китов, но за нею не охотятся, хотя и мясо ее, и жир довольно ценны: это животное слишком быстро и ловко. Напротив, северные инородцы отчаянно преследуют белух.

Гораздо более полезным для человека дельфином является гринда, или черный дельфин (Globiocephalus melas), принадлежащий к роду круглоголовых китов, с шарообразной головой, серповидными ластами, сжатым с боков туловищем, прямой спиной и 24–28 толстыми, конусообразными зубами, увеличивающимися по длине и ширине спереди назад и в старости часто выпадающими. Длина тела до 6 м, окружность — до 3 м, длина ласты — 1,6 м, а ширина 50 см. Об образе жизни гринды мало известно. Водится она в сев. части Тихого и Сев. Ледовитого о., спускаясь иногда к югу до Гибралтара; водится стадами штук в 100, а иногда и 1000, причем все стадо следует за своими вожаками с таким же равнодушием и тупоумием, как овцы. По словам Пехуэль-Леше, гринды также кувыркаются при плавании, выпуская фонтан до 11/2 арш. высоты. Часто они любят играть около кораблей. Питаются каракатицами, а также рыбой и моллюсками. Детеныши, длиной до 11/2 арш., родятся, вероятно, летом. Никакое китообразное не выбрасывается на берег так часто и в таком большом числе, как гринды. В Исландии, на Шотландских о-вах, в Бретани бывали годы, когда их сотнями выкидывало на берег. Многие рыбачьи деревушки живут за счет этой добычи, хотя и ловля, при пугливости и глупости животного, нетрудна: рыбаки просто загоняют их, криками и шумом, в какую-нибудь узкую бухту и здесь начинают избиение.

Собственно дельфин (Delphinus delphis) отличается клювовидной мордой, с очень многочисленными (до 212) конусообразными, остающимися на всю жизнь зубами. Длиной он в среднем около 1 саж., спинной плавник 30 см, а ласты 50–60 см длины и 15–18 шир. Зеркально гладкая кожа сверху зеленовато-бурая, снизу — чисто-белая. Водится во всех морях северного полушария, забавляя наблюдателя своей игрой. Плавают иногда очень большими стадами, обыкновенно же в количестве 10-100 голов; пища — рыбы, раки, моллюски. Злейшим врагом дельфина является косатка, хотя и человек не отказывается от него, когда нельзя добыть свежего мяса. Любопытно, что перед охотой весь экипаж, по словам Пехуэль-Леше, собирается на носу корабля и начинает свистеть на разные лады, что образует страшную какофонию. Но говорят, что дельфин любит музыку и из-за этого свиста еще более приближается к судну. Тогда, влезши на рею, гарпунщик кидает свое оружие. Мясо дельфина употребляют, впрочем, только в случае нужды.

Наконец, в заключение укажем еще на пресноводных, длинноклювых дельфинов: 1) иния, или ю. — американский речной дельфин (Inia amazonica) с узкой, круглой, тупой и покрытой щетинами мордой, усаженной 132–134 зубами; длина его — 2–3 м; кожа сверху — бледно-голубоватая, снизу — красновато-розовая. Живет в пресных водах Ю. Америки от 10° до 17° ю. ш.; плавает стаями, держась больше поверхности воды; движения инии не так быстры, как у морских дельфинов. Туземцы оставляют ее совсем в покое, так как мясо ее очень твердо, а жира нет; 2) сусук гангский (Platanista gangetica) в водах Инда, Брамапутры и Ганга; на челюстях его 30–32 больших конических зуба; кожа сверху серовато-черная, снизу — серовато-седая. Мясо и жир сусука идут в дело у индусов.

Что касается представителей семейства единорогов, то они принадлежат к числу тех животных, о которых в доброе старое время ходили самые невероятные рассказы. Одни из старинных авторов отождествляли единорога с библейским единорогом, т. е. с носорогом, животным сухопутным; другие, как Альберт Великий, признавали, правда, единорога морским обитателем, но считали его рыбой и сочиняли небылицы о кораблях, пробитых страшным рогом чудовища. Единорог, или нарвал (Monodon monoceros), живет в северных полярных морях (между 70–80° с. ш.), где достигает трехсаженной длины. Цилиндрическое тело, пестрая кожа и, главное, колоссальный (до 11/2 сажен длиной), пустотелый, винтообразный бивень, развивающийся из одного, большей частью левого, резца, составляют характерные его особенности; самки, впрочем, очень часто лишены этого последнего украшения.

Несмотря на свое страшное оружие, нарвал — животное крайне мирное, безобидное, флегматичное. Питаясь мелкой рыбой и моллюсками, он не только никогда не нападает на человека, но сам часто служит легкой добычей последнего. Хищная косатка и прожорливая акула также часто избирают нарвала целью своих нападений. Только раз в году единорог изменяет своему обычному миролюбию: это случается весной, когда между самцами нередки ожесточенные схватки из-за самок; единоборство обыкновенно кончается тем, что рассвирепевший победитель пронзает своим бивнем соперника в самое сердце. Во все остальное время года нет животных миролюбивее единорогов. Они часто соединяются в дружные стаи и, построившись в ряды, как солдаты на смотру, предпринимают далекие путешествия.

В старину человек деятельно охотился на единорогов ради их бивней, которым приписывались чудесные свойства и за которые платились невероятные цены. По словам Фицивгера, трости из этого рога, украшенные великолепной резьбой, обыкновенно носили за королями и императорами; драгоценные посохи епископов делались также из бивней нарвала. В XVI веке четыре зуба, принадлежавших императору Карлу V и хранившихся в Плассенбургском архиве, считались редкими сокровищами. Два из них пошли в уплату за очень крупный долг императора. Третий венецианцы предлагали купить за огромную сумму в 30 000 червонцев, но получили отказ. Наконец, четвертый употреблялся в качестве лекарства исключительно для членов императорского дома; лекарство это считалось такой драгоценностью, что при отпиливании каждой пластинки зуба присутствовали особые чиновники.

Теперь все переменилось. Бивни нарвала можно приобрести по 10–30 рублей за штуку, и одни только китайцы продолжают верить в их целебную силу. Вместе с тем прекратилась и охота за нарвалами, которых человек преследует теперь далеко не с той настойчивостью, как их ближайших родственников, китов и кашалотов.

Наконец, прежде чем перейти к кашалотам, упомянем, для полноты описания, о третьем семействе зубастых китов, клюворылых китах, водящихся в северных морях, в числе нескольких видов. Они отличаются от дельфинов вытянутым в виде клюва рылом и зубами: на нижней челюсти с каждой стороны у них по 1–2 зуба, а иногда еще несколько неразвитых зубов, коронки которых не выдаются из десен. Наиболее известный вид — доглинг, или высоколобый клюворыл (Hyperodon bidens), до 4 саж. длины, с мордой в 30–60 см. Гладкая, блестящая кожа почти везде одноцветно-черная. Водится в Ледовитом океане и сев. ч. Атлантического, спускаясь до Фарерских о-вов и даже до Франции, точно так же и до других берегов Европы. Его часто выкидывает бурей на берег.

Представителем последнего семейства зубастых китов служит кашалот (Catodon macrocephalus), бесспорно, самый неуклюжий и безобразный из всех китообразных. Его массивная, в виде огромной колоды, голова, с сильно раздутой и как бы обрубленной мордой, занимает целую треть всего тела; длина доходит до 15 саж., обыкновенно же 10–12, окружность — 41/2-6 саж., а ширина огромного, без большой вырезки, как у других китов, плеса — 21/2 саж.; напротив, ласты сравнительно маленькие: 1 саж. длины и 11/2 арш. ширины. Огромная пасть с более узкой и короткой, чем верхняя, нижней челюстью усажена на нижней челюсти рядом конусообразных, острых зубов, в числе 39–52, на верхней же — только недоразвитыми зубами. Дыхало одно, в виде буквы S. На последней трети тела возвышается низкий, горбовидный и как бы раздутый жировой неподвижный плавник.

Водится кашалот во всех морях за исключением ледовитых океанов, но истинным его отечеством надо считать море между 40° с. ш. и 40° ю. ш., откуда он заходит градусов на 10 к северу и югу.

Обыкновенно кашалоты держатся на большой глубине, вдали от берегов, плавая стройными стадами в 20–30 голов, под предводительством опытных самцов. Мелководье гибельно для них, так как, попав на мель, кашалот не в состоянии сдвинуться с места и неминуемо погибает, становясь добычей мелких хищников воды, воздуха и суши. Зато на просторе открытого моря он выказывает такое проворство, какого трудно ожидать от этой громадной туши: он то несется по поверхности воды со скоростью самого быстроходного корабля, то глубоко ныряет в глубину, то становится в воде совершенно вертикально головой вниз и с силой бьет по волнам своим могучим хвостом. Все эти эволюции сопровождаются громким, характерным пыхтеньем и выбрасыванием целых фонтанов воды. Под водой громадный зверь может оставаться около 20 минут, но затем должен подниматься на поверхность, чтобы запастись свежим воздухом.

Питается кашалот главным образом различными видами головоногих, также рыбой и растительными веществами. Прежние наблюдатели утверждали, что он зачастую охотится и за крупными морскими животными, дельфинами и акулами, но исследователи последнего времени отрицают этот факт.

Подобно самкам китов, самки-кашалоты отличаются замечательно развитым материнским чувством. Они ни на шаг не отпускают от себя детенышей, которые уже при самом рождении имеют до двух сажен длины, — оберегают их от всяких опасностей, кормят молоком и т. п.

Обладая страшной мускульной силой, снабженный такими грозными орудиями защиты, как мощный хвост и усаженная зубами пасть, кашалот почти не имеет врагов. Ему опасны лишь прибрежные волны, нередко разбивающие его об острые скалы и выбрасывающие на берег; главным же врагом является человек. Надобно заметить, что прибыль от убитого кашалота весьма велика: под кожей его находится толстый, в несколько дюймов толщиной, слой сала, дающего отличную ворвань; далее, кашалот дает массу ценного спермацета; наконец, в его мочевом пузыре нередко находят куски амбры, которая представляет собой патологическое образование, аналогичное мочевым камням человека, и находит себе значительное применение в парфюмерии.

Всего этого достаточно, чтобы возбудить алчность человека и заставить китоловов ревностно охотиться за громадным млекопитающим. Но охота на кашалота — далеко не то, что охота на кита. Кашалот вовсе не отличается миролюбивым характером последнего, он мстителен и храбр, да к тому же вооружен гораздо лучше, отчего несчастья при охоте за ним встречаются сплошь и рядом. Приведем наудачу несколько примеров.

Однажды матросы китоловного корабля «Эссекс» ранили кашалота с лодки. Животное сильно ударило лодку хвостом и настолько повредило ее, что матросы принуждены были бросить охоту и скорее плыть к кораблю. Пока экипаж хлопотал около испорченной шлюпки, вблизи корабля показался другой кашалот, внимательно посмотрел на судно, нырнул, потом снова выплыл и с быстротой стрелы ринулся на корабль, ударив его головой. Затем разъяренный кашалот снова нырнул и бросился на носовую часть «Эссекса». Удар был настолько силен, что корпус не выдержал, образовалась пробоина, и через несколько минут корабль пошел ко дну, причем лишь очень немногим из экипажа удалось спастись.

Другое китоловное судно, «Александр», также погибло из-за кашалота. Его матросы сильно ранили могучего зверя двумя гарпунами. Кашалот, вместо того чтобы бежать, начал с такой яростью бросаться на лодку, что ловцы принуждены были спасаться на корабль. Но животное не оставило их там: налетев на судно с разбега, оно так ударило его головой, что образовалась течь, и корабль со всеми людьми пошел ко дну. Вскоре после этой катастрофы китоловное судно «Ревекка» убило громадного кашалота; когда матросы стали осматривать добычу, то нашли в теле убитою зверя два гарпуна с надписью «Александр», а на голове кашалота зияла огромная рана, из которой торчали обломки корабельных досок.

Бывали случаи, когда кашалот, раздраженный чем-нибудь, даже без всякого повода нападал на проходившее судно и топил его. Так, например, случилось с купеческим английским бригом «Ватерлоо», который шел с грузом плодов и имел несчастье подвергнуться нападению гигантского кашалота.

Но все подобные случаи не страшат смелых китобоев, и англичане, а особенно североамериканцы, ежегодно снаряжают для ловли кашалотов десятки судов, так как выгода от этих животных очень значительна: одной ворвани кашалот дает 80-120 бочек, а все животное оценивают в 5-10 тыс. руб.