Могущество ноосферы

Могущество ноосферы

До сих пор мы рассматривали активное влияние Солнца на Землю и пассивное подчинение всего земного этому влиянию. Читатель мог убедиться, что все оболочки земною шара, от литосферы до биосферы включительно, очень чутко отзываются на колебания солнечной активности. Но эти реакции пассивные — земные оболочки (геосферы) лишь безропотно подчиняются Солнцу.

С появлением на Земле человека родилось существо, способное, говоря образно, помериться силами даже с Солнцем. Человечество уже теперь успешно противостоит многим вредным воздействиям природы. На наших глазах формируется новая оболочка Земли — сфера Разума, или ноосфера (от греческого слова «ноос» — «разум»).

Ноосферу Земли составляет не только само человечество, но и все то, что связано с его деятельностью. Продукты деятельности человечества нас окружают повсюду. Это прежде всего произведения науки и техники — города и машины, средства сообщения и связи, искусственные водохранилища и лесные насаждения — словом, все то, что Карл Маркс называл «второй природой». В ноосферу входят также и идеальные продукты деятельности человека — все знания, вся, как теперь принято говорить, информация, получаемая в процессе познания мира.

«Ноосфера, — писал академик В. И. Вернадский, — есть новое геологическое явление на нашей планете. В ней человек становится крупнейшей геологической силой. Он может и должен перестраивать своим трудом и мыслью область своей жизни, перестраивать коренным образом по сравнению с тем, что было раньше. Перед ним открываются все большие и большие творческие возможности».

В условиях будущего коммунистического общества человек в полной мере успешно осуществит использование природы для своих целей. В частности, человечество не только сумеет оградить себя от вредных влияний Солнца, но и научится полностью использовать солнечную энергию.

Основы этого будущего закладываются уже сегодня.

Вот почему в заключительной главе этой книги мы кратко расскажем о перспективах близких и далеких, о том, что нужно делать в области гелиобиологии уже сегодня, и о том, что предстоит создать лишь нашим потомкам.

Мы входим в ноосферу

Когда один-два миллиона лет назад биосфера в процессе своей эволюции породила первые мыслящие существа, их влияние на Землю было неощутимо ничтожным. Даже в начале новой эры, то есть две тысячи лет назад, когда на всей Земле обитало (по современным приближенным подсчетам демографов) несколько десятков миллионов человек, человечество еще не могло заметно проявить себя в масштабах всей планеты. Это был младенческий период человеческой истории. Казалось, что младенец никогда не станет великаном, способным покорить себе всю земную природу.

Сегодня резко возросшее в численности человечество стало могучей, поистине «планетарной» силой. Дело тут, конечно, не только в количестве человеческих особей (быстро приближающемся к 4 миллиардам), но и главным образом в техническом могуществе современного человечества.

Долгое время человек почти полностью зависел от окружающей среды. Теперь же он стал одним из мощных факторов дальнейшей эволюции Земли. Он овладел различными видами энергии и начал перестраивать свою планету.

Чтобы почувствовать масштабы деятельности современного человечества, достаточно привести несколько примеров.

Человечество при дыхании ежегодно поглощает около полутора миллиардов тонн кислорода, выделяя при этом в атмосферу несколько большее количество углекислого газа. Ежегодно мы съедаем свыше миллиарда тонн органических веществ.

При сжигании в промышленности каменного угля, торфа и других видов топлива ежегодно из атмосферы поглощается 3,5 миллиарда тонн кислорода. При этом в атмосферу выделяется около 4 миллиардов тонн углекислого газа, а количество получаемой при сгорании топлива тепловой энергии составляет ежегодно 20 000 000 миллиардов калорий. Следовательно, за счет дыхания и разных производственных процессов земная атмосфера постепенно насыщается углекислым газом. Когда его содержание в воздухе достигнет 1 процента, образуется углекислое атмосферное «одеяло». Это увеличит среднюю температуру Земли и приведет к растоплению льдов Антарктиды со всеми вытекающими отсюда последствиями. И такое положение может случиться не через миллионы лет, а всего-навсего через несколько десятилетий.

Этот пример показывает, что, вступая в ноосферу, человек напоминает шкодливого младенца. Обладая разумом, этот младенец пока что в некоторых своих действиях поступает крайне неосмотрительно, неразумно.

Отсутствие планового хозяйства в условиях капиталистического общества особенно часто приводит к истощению природных ресурсов. А когда человек, не познав достаточно глубоко закономерности природы, нарушает их, природа, как отмечал еще Ф. Энгельс, за каждую такую «победу» жестоко мстит человеку.

Так, например, хищническое истребление лесов в Апеннинских горах привело к тому, что в Италии появился сжигающий поля ветер — сирокко. Потоками воды, низвергающимися с безлесных гор, порождаются обвалы, смываются почвы, опустошаются поля на равнине. А истощенно почв превращает страну в пустыню.

Бывают случаи, когда промышленные предприятия спускают в реки и озера ядовитые отходы. Гибнут рыбы и растения, а народному хозяйству такая «промышленная» деятельность наносит непоправимый вред. Не меньший вред получается и тогда, когда плотины на реках строят так, что они мешают нересту рыб. И опять, созидая одно, человек разрушает другое.

Добывая полезные ископаемые, человек тем самым обедняет литосферу. Так, лишь за последние 50 лет из недр Земли для нужд промышленности извлечено не менее 50 миллиардов тонн углерода, 2 миллиардов тонн железа.

Темпы добычи полезных ископаемых стремительпо растут, а запасы этих ископаемых ограниченны.

Подобных примеров множество. Они доказывают, что пока человек далеко не всегда разумно и по-хозяйски использует богатство своей планеты. Но научиться хорошо хозяйствовать ему все равно придется.

Ноосфера появилась в результате закономерной эволюции биосферы, как неизбежный в земных условиях продукт этой эволюции. И нет никаких оснований полагать, что, достигнув уровня ноосферы, эволюция повернет вспять и прогресс сменится регрессом. Наоборот, все факты говорят о том, что ноосфера — не только высшая форма существования материи в пределах Земли, но и форма чрезвычайно быстро прогрессирующая. Это заставляет нас вместе с основоположником учения о ноосфере Владимиром Ивановичем Вернадским оптимистично смотреть на будущее человечества.

«Цивилизация культурного человечества, — писал В. И. Вернадский, — поскольку она является формой организации новой геологической силы, создавшейся в биосфере, не может прерваться и уничтожиться, так как это есть большое природное явление, отвечающее исторически, вернее, геологически сложившейся организованности биосферы…

В настоящее время под влиянием окружающих ужасов жизни приходится слышать о приближении варварства, о крушении цивилизации, о самоистреблении человечества.

Мне представляются эти настроения и эти суждения следствием недостаточно глубокого проникновения в окружающее. Реальная обстановка в наше время не может дать развиться и победить силам варваризации, которые сейчас как будто выступают на видное место. Страхи обывателей о возможной гибели цивилизации связаны с недооценкой силы и глубины геологического процесса, каким является происходящий, ныне нами переживаемый переход биосферы в ноосферу…

Идеалы нашей демократии идут в унисон со стихийным геологическим процессом, с законами природы. Можно смотреть поэтому на наше будущее уверенно. Оно в наших руках. Мы его не выпустим».[14]

Как же ноосфера отзовется в будущем на вредные влияния Солнца? Сумеет ли человечество обезопасить себя и действовать в дальнейшем совершенно независимо от солнечной активности?

О будущеем гелиобиологии

Мы «обвинили» Солнце в стихийных бедствиях и содействии всяческим болезням.

Но смягчим приговор. Будем справедливы — ведь в защиту Солнца можно сказать гораздо больше, чем сказано в его обвинение. Достаточно вспомнить, что и сами обвинители и планета, их носящая, — прямые или косвенные порождения Солнца, его не только вредоносной, но и в гораздо большей степени животворящей энергии. А если Солнце пока что вредит человеку, то лишь из-за нашей пезрелости. Повзрослев, человек оградит себя от вредных влияний Солнца и поставит его себе на службу. Возможно ли, однако, такое?

Еще в 1937 году А. Л. Чижевский опубликовал ряд статей, в которых доказывал, что в дни активного Солнца, когда оно усеяно крупными пятнами или когда на нем произошла вспышка, больных и стариков следует помещать в специальные палаты при больницах.

Представьте себе комнату без окон, стены которой и двери обиты металлическими листами определенной толщины. Сообщение с остальными помещениями больницы производится через тамбур. Каждая такая палата освещается искусственным дневным светом. Воздух в ней насыщен отрицательными ионами и постоянно обновляется через систему вентиляции. Внутри — привычная, комфортабельная обстановка, благоприятно действующая на психику больного. Можно даже устроить окна-витражи с подсветом и красивыми гардинами. Для большей надежности палаты целесообразно помещать под толстым слоем земли, куда не пройдут обычные, знакомые нам излучения Солнца.

Если Солнце влияет на человека своими радиоволнами, то экранированные металлом палаты — надежная от них защита. Практика показала, что этими вполне доступными для современной техники средствами можно спасти тысячи человеческих жизней.

Еще перед войной во Франции уже упомянутый нами французский академик Морис Фор и его сотрудники организовали Международный институт по изучению солнечных, земных и космических радиации. Впервые в истории, по рекомендации А. Л. Чижевского, институт наладил «медико-астрономическую службу Солнца». Регулярно по больницам, госпиталям и другим лечебно-профилактическим учреждениям Франции рассылались специальные астрономические бюллетени. В них за 10–12 дней заранее сообщалось о состоянии солнечной активности и о предстоящем прохождении больших пятен через центральный солнечный меридиан.

Получив эту информацию, врачи принимали меры. Они предупреждали своих пациентов, прописывали им соответствующие лекарства, поддерживающие сердечную деятельность, а наиболее тяжелых больных госпитализировали.

По сообщению М. Фора, за три-четыре года с помощью несложных профилактических средств удалось спасти десятки тысяч жизней.

Уже ряд лет в Сочи благодаря энергии знакомого нам Н. А. Шульца и главного терапевта курорта Н. В. Романского успешно проводится массовая профилактика инфарктов, инсультов, гипертонических кризов и других опасных сердечно-сосудистых заболеваний. Медицинская служба Солнца заблаговременно извещает все сочинские санатории о солнечных бурях, которые здесь условно называют «погодой номер четыре». Получив предупреждение, врачи принимают профилактические меры. И снова, как когда-то во Франции, тысячи людей оказываются спасенными благодаря очень нужному сегодня союзу медицины и астрономии.

Подобные профилактические меры некоторые советские медики (Б. А. Рыбкин и др.) успешно применяют в Свердловске и в Подмосковье.

Но все это лишь первые, робкие шаги. Придет время, и осуществится мечта А. Л. Чижевского: наладится всесоюзная, а затем и всемирная медико-астрономическая служба Солнца. Не только оптическими средствами, но и главным образом с помощью нечувствительных к погоде радиотелескопов ежедневно и ежечасно будет регистрироваться состояние Солнца. О «погоде номер четыре» будут оповещаться буквально все — до отделений милиции включительно. Тогда вредным влияниям Солнца удастся поставить надежный заслон.

Когда медицина находит эффективные средства борьбы с болезнью, связи Солнце — болезнь тотчас же исчезают.

Пока же этого нет, все врачи обязаны внимательно следить за Солнцем. Хирурги, например, должны знать, когда можно, а когда нельзя делать сложную операцию — не всегда ведь выдержит сердце больного.

Огромную, нередко решающую роль играют социально-экономические меры: улучшение быта людей, организация правильного питания, здорового режима работы, своевременной и квалифицированной медицинской помощи.

Все это, конечно, известно. Но мы часто забываем, что и на этом пути могут и должны быть одержаны победы над Солнцем.

Допустим, что мы оградили себя от вредоносных излучений Солнца. Справились и с опустошительными нашествиями животных — опыт успешной борьбы с саранчой показывает, что это вполне возможно. Научились, наконец, регулировать размножение тех видов животных и растений, которые могут быть использованы в народном хозяйстве. Но остались бури и наводнения, землетрясения и извержения вулканов, капризы погоды и нежелательные колебания климата. Возможно ли и здесь обуздать Солнце?

Сумеет ли когда-нибудь человек управлять погодой и климатом, поставить внутреннюю энергию Земли на службу своему хозяйству, переделать всю планету на свой лад и вкус?

Это — увлекательная тема, достойная не одной книги.

Все, что по этому поводу сказано, написано и сделано, не оставляет сомнений в положительном ответе на поставленные вопросы. Да, со временем, и исторически скоро, человек станет полным властелином планеты. Путь к победе, однако, труден. В отлично написанной, глубокой и очень смелой по содержанию книге известного ученого-географа и писателя Игоря Михайловича Забелина «Физическая география и наука будущего» («Мысль», 1970) рассказано о великих трудностях, связанных с коренной переделкой нашей планеты.

Покажем это хотя бы на примере некоторых проектов управления климатом.

Известно, что льды Арктики и Антарктики играют громадную роль в формировании климатов Земли. Вполне естественно желание уничтожить эти земные холодильники, утеплить тем самым нашу планету, создать в околополярных районах обстановку, благоприятную для человека.

Проектов уничтожения льдов Северного Ледовитого океана немало. В последнее время один из них усиленно пропагандирует советский географ М. П. Борисов.[15] Идея этого проекта достаточно проста.

Берингов пролив перегораживают огромной плотиной, снабженной мощными насосами. Они перекачивают поверхностные арктические воды в Тихий океан, а на их место из Атлантического океана в арктический бассейн поступают теплые воды. В итоге Северный Ледовитый океан не будет сковываться льдом, климатическая обстановка всей Арктики смягчится. Казалось бы, просто и технически вполне осуществимо. На самом же деле в этом проекте очень много спорного и неясного. Прежде всего неясно, как скажется потепление Арктики на других, весьма удаленных от нее районах Земли. Так, например, когда в 30—40-х годах текущего столетия ледовитость арктических морей резко уменьшилась, это привело к сильному падению уровня Каспийского моря и, наоборот, к значительному повышению уровня Аральского моря.

Как это ни парадоксально, уничтожение льдов Арктики, по-видимому, приведет к новому ее оледенению! Дело в том, что с открытой поверхности Ледовитого океана будет обильно испаряться влага, начнутся мощные снегопады. Снег, не успевая таять за короткое арктическое лето, будет накапливаться на островах и побережье, превращаясь в ледники. Выходит, что добиться потепления Арктики совсем не просто.

Если же каким-либо способом растопить льды Антарктиды (тоже модный проект), то, кроме затопления материков, это мероприятие приведет к резкому увеличению облачности, общему из-за этого похолоданию на Земле и новому оледенению. Не менее катастрофические последствия произойдут и в том случае, если искусственно уничтожить повсюду на Земле слой вечной мерзлоты.

Словом, мы пока еще далеки от решения задачи об управлении климатом. Хорошо, однако, что уже сегодня трудность этой задачи осознается почти всеми. Нужно, очевидно, глубже познать нашу планету, закономерности ее жизни, и только тогда в переделке Земли мы можем рассчитывать на успех.

«Пока мы не знаем закона природы, — писал В. И. Ленин, — он, существуя и действуя помимо нас, вне нашего сознания, делает нас рабами «слепой необходимости».

Раз мы узнали этот закон, действующий (как тысячи раз повторял Маркс) независимо от нашей воли и от нашего сознания, — мы господа природы».

Еще, пожалуй, более сложная задача, чем управление климатом, — это обуздание внутренних сил Земли или хотя бы предупреждение опасных последствий землетрясений.

Ежедневно поверхность Земли во многих точках содрогается не один раз. Ежедневно где-то на земном шаре происходят два-три землетрясения, по силе сравнимых с недавним ташкентским. К счастью, большинство их приходится на пустынные, ненаселенные районы Земли.

Ныне на сейсмических станциях не только регистрируют землетрясения, но и разрабатывают методику предсказания землетрясений, их прогнозирование.

Более того, в принципе возможно даже предотвращение опасных последствий землетрясений. Вот какое интервью дал 7 января 1971 года корреспонденту газеты «Правда» начальник Центральной сейсмической станции «Ташкент» В. И. Уломов:

«Станция «Ташкент» фиксирует практически все землетрясения, в какой бы точке земного шара они ни происходили. Однако табло с тревожной надписью и звонок включаются автоматически лишь тогда, когда почва здесь смещается не менее чем на десять микронов. Чтобы представить себе эту ничтожную по обычным понятиям величину, можно привести в сравнение толщину человеческого волоса — она составляет 50 микронов.

Впрочем, на станции есть и более чуткие приборы. Например, тот, что фиксирует малейшие изменения наклона почвы. Если этот прибор установить на одном конце идеально ровной 20—30-километровой балки, а под другой ее конец подложить спичку, точнейшая аппаратура отметит угол, измеряемый миллионными долями градуса.

Здесь, в Ташкенте, впервые в стране налажен прием сейсмических сигналов по радио других станций, расположенных на территории республики, и научные сотрудники по показаниям приборов могут проследить, как идет волна землетрясения, мчащаяся по коре планеты с космической скоростью — восемь километров в секунду. Это дает возможность гораздо быстрее и точнее определить эпицентр.

Придет время, когда мы научимся с точностью до нескольких месяцев предсказывать землетрясения. Хотя более определенные сроки назвать вряд ли удастся, но и это уже будет огромным достижением. Что оно даст? Конечно, предотвратить стихию не удастся, но и временно выселять людей из опасной зоны, останавливать работу местных предприятий на довольно продолжительный срок вряд ли стоит.

Наверное, лучше приблизить срок предстоящего землетрясения, назначить его на определенный час. Но как?

Например, в предполагаемом эпицентре, который установят ученые, пробурить глубокую скважину и опустить в нее мощный заряд. Пусть сила взрыва, предположим, равного атомному, станет той каплей, которая поможет быстрее «вылиться» накопившейся в недрах энергии…

Попробуем представить себе такую картину. Накануне определенного дня все оповещаются: «Землетрясение назначено на 13 часов». Люди эвакуируются в безопасное место, отключаются вода, газ, останавливают работу предприятия. Затем — безопасный подземный взрыв, вызывающий уже «созревшее» землетрясение. Сейсмостойким зданиям оно не страшно. Ну, возможно, где-то полопаются стекла, осыплется штукатурка, треснет стена… Но никто не пострадает. Люди возвращаются к своим делам. А ученые продолжают наблюдения, чтобы, может быть, еще через сто лет предупредить людей в данном районе о вновь надвигающейся опасности».

До сих пор говорилось о том, как оградить себя от вредных воздействий Солнца. Но ведь возможен и другой подход к Солнцу. Человек пока еще очень плохо, явно недостаточно использует солнечную энергию. А когда мы в полной мере сумеем это сделать, Солнце станет нашим другом несравненно в большей мере, чем теперь. Превратить Солнце в полноценного друга — разве это не достойная для ноосферы задача?

На каждый квадратный метр земной поверхности падает солнечная энергия, способная в среднем заставить работать двигатель мощностью 1 л. с.

Площадь 500 км² получает от Солнца столько же энергии, сколько получают на всем земном шаре при сжигании всех видов топлива. За год Солнце растопило бы сплошной ледяной панцирь толщиной 3–4 м, если бы он покрыл вдруг Землю. Все энергетические потребности современного человечества вполне можно удовлетворить той энергией, которая падает на площадь в несколько тысяч квадратных километров. Это в тысячи раз меньше всей энергии, получаемой Землей от Солнца. А вся энергия, излучаемая Солнцем, в 500 миллионов раз больше этой, улавливаемой нашей планетой, доли. Как же использовать практически почти неисчерпаемые резервуары солнечной энергии?

Нехитрая мальчишеская забава — выжигание на древесине с помощью сконденсированного линзой солнечного тепла указывает на первый способ использования солнечной энергии. В фокусе огромных собирательных металлических зеркал концентрируют солнечные лучи.

Температура здесь получается близкой к 3000° — лишь вдвое меньше,

чем у солнечной поверхности. Уже сегодня в солнечных печах можно выплавлять из руды неокисляющиеся и не подвергающиеся коррозии металлы, электропроводящие и электроизоляционные материалы.[16] Тут же в солнечных печах можно исследовать физические и физико-химические свойства тугоплавких и жаропрочных материалов.

Если концентрированным солнечным светом кипятить воду, образующийся пар можно использовать для небольших паровых турбин и двигателей. В других случаях нагретая Солнцем вода используется в солнечных банях, а также для отопления жилых домов и зданий учреждений.

В физико-техническом институте Академии наук Узбекской ССР сконструированы плоскостные гелиоводонагреватели, способные одновременно служить крышей домов.

Есть и другой способ использовать энергию Солнца.

Фотопреобразователи и термоэлементы переводят энергию солнечных лучей в электрическую энергию. Уже созданы двигатели такого типа мощностью 1 квт — для начала совсем неплохо. Солнечные опреснители воды и солнечные водоподъемпые насосы давно уже используются при освоении среднеазиатских пустынь.

Концентрированный солнечный свет убивает вредные микроорганизмы, излечивает инфекционный полиартрит, бронхиальную астму и другие болезни. Облученные импульсным, «мигающим» солнечным светом некоторые семена дают урожай на 20–30 % выше обычного.

Из всех растений лучше всего усваивает солнечную энергию знаменитая водоросль хлорелла. Это, кстати, отличный корм для животных, а кроме того, хлорелла быстро очищает сточные воды от микроорганизмов. Облучая импульсным солнечным светом хлореллу, можно обеспечить животноводческие фермы обильным и отличным кормом.

В Советском Союзе наиболее успешно работают над проблемами гелиотехники (то есть проблемами использования солнечной энергии) узбекские ученые во главе с членом-корреспопдентом Академии наук Узбекской ССР Г. Умаровым. Широкое изучение этих проблем началось в США и Франции. Проблемы гелиобиологии и гелиотехники должны решаться совместно: ведь конечная цель одна — максимально и наилучшим образом использовать для человечества животворную солнечную энергию.

Мы наметим лишь в самых общих чертах будущее гелиобиологии. Несмотря на все трудности, у нас есть уверенность, что человек все же сумеет разумно переделать свое земное жилище, оградить себя от всех вредных космических влияний. Ведь ноосфера прогрессирует весьма стремительно — объем информации, добываемой человечеством, удваивается каждые десять лет. Это означает, что в ближайшее десятилетие человечество узнает о мире столько же, сколько узнало за всю предшествующую историю науки! А с ростом науки прогрессирует и техника, усиливается воздействие человека на природу.

Уже сегодня ноосфера вышла за пределы Земли, космонавты обследовали окрестности Земли, посетили Луну, а созданные на Земле автоматы успешно изучают не только нашу вечную спутницу, но и далекие области Солнечной системы. Как далеко пойдет прогресс человечества? Есть ли предел могуществу ноосферы?

Человек и космос

Это очень интересная задача — проследить, как на протяжении тысячелетий менялось отношение человека к космосу, точнее, его внутреннее самосознание, решение им извечной проблемы «Я и мир». Что такое человек? Творение сверхъестественных сил, с призрачным ощущением свободы — а по существу «тварь», всецело зависящая от «творца»? Или, как и все живое, какой-то исключительно редкий, побочный продукт в развитии материи? Или, наконец, хозяин мироздания, восстающий ныне из немощи, чтобы перестроить по-своему сначала ближний, а потом и дальний космос?

Вопросы эти отнюдь не праздные. Их решение всегда определяло и будет определять впредь практическую деятельность человека. Чтобы разумно творить будущее, надо понять, каково наше место в космосе. Именно «наше», а не «мое», так как, будучи «общественным животным» еще на самых ранних стадиях развития общества, человек и поныне немыслим вне коллектива. Стало быть, проблема ставится не в индивидуальном, а в коллективном плане — «Космос и мы, человечество».

Наметим лишь в самых общих чертах историю решения этой проблемы и выясним, какое отношение к этой проблеме имеет гелиобиология.

Говорят, что удивление — начало познания. Может быть, и так. Но, перейдя от первоначального удивления к последующему познанию, человек нередко совершает две роковые ошибки: во-первых, кажущееся принимает за действительное и, во-вторых, становится жертвой предвзятых идей.

Пожалуй, в истории развития наших представлений о космосе эти слабости человеческого мышления проявились особенно ярко.

Где бы ни находился человек древнего мира, он всегда видел себя в центре полусферического небосвода, опирающегося своими краями на Землю. Не эти ли непосредственные обманчивые ощущения послужили основой для наивных представлений о небесной тверди, плоской Земле и пресловутом «крае света»?

Не менее очевидным казалось и то, что Солнце, Луна и все небесные светила обращаются вокруг Земли, и, постоянно видя это, трудно было удержаться от соблазна посчитать Землю центром мироздания, а себя — «венцом творения». Не на этой ли геоцентрической и антропоцентрической основе покоились все древние системы мира и все древнее религиозное мировоззрение?

Не только смешение «очевидного» и реального послужило причиной многовековых заблуждений человеческой мысли. Мешала предубежденность, слепое преклонение перед авторитетами, забвение той бесспорной истины, что единственным авторитетом в науке должен быть только факт.

Вопреки популярному мнению о наивности системы Птолемея, эта система на самом деле была высшим достижением науки той эпохи. Известно, что при достаточно большом количестве эпициклов система Птолемея с любой степенью точности могла предсказывать движение планет. Как это ни парадоксально, ее можно использовать даже сегодня для расчета траекторий межпланетных ракет. И не мудрено, что первое время правильная в основе система Коперника предсказывала небесные явления хуже, чем порочная в принципе система Птолемея.

Причина известна: Коперник, слепо веря авторитету Аристотеля, считал планетные орбиты круговыми (вот она, предвзятость!), и его теория нуждалась в том существенном уточнении, которое дал Кеплер. А позже Ньютон получил законы Кеплера как неизбежное следствие закона тяготения. Окончательный, сокрушающий удар «очевидной» системе Птолемея нанесли телескопические открытия, начатые Галилеем. Крушение древних представлений о космосе изменило и отношение к нему. Эти представления никак не располагали к активной деятельности в космосе (даже само сочетание таких слов выглядело совершенно нелепым). Все вокруг Земли — для Земли, и Земля — вот единственное поприще для практической деятельности человека.

Телескоп раскрыл перед человеком (пусть поначалу не в полной мере) заурядность Земли и неисчерпаемость космоса. По мере усовершенствования телескопов древние умозрительные идеи о бесконечности Вселенной и многочисленности обитаемых миров приобретали постепенно всё большую и большую весомость.

Менее чем за четыре века человечество в своем познании достигло таких глубин космоса, до которых даже лучи света доходят за миллиарды лет, — такова стремительность человеческого познания!

На смену «очевидному» древнему миропредставлению пришло куда менее очевидное, но зато несравненно более истинное понимание космоса и места в нем нашей планеты.

Однако, как это ни удивительно, современная астрономия до сих пор так и не нашла решения проблемы «человек п космос».

«Космос» — это прежде всего «порядок». Таково буквальное значение слова «космос» (в отличие от слова «хаос» — «беспорядок»).

Упорядоченность космоса, «стройные» движения небесных тел, четко выраженная структурность, то есть делимость на материальные системы разного порядка сложности — вот то, что прежде всего привлекает внимание астронома. Взаимное тяготение всех тел Вселенной — не единственная причина стройности космоса. Немалая роль принадлежит и другим силам — в первую очередь магнитным и электрическим.

Человеческую мысль поражает обилие неодушевленной, неорганической материи в космосе. Все живое на Земле, вся земная биосфера составляет по массе мизерную долю процента нашей планеты. Нет оснований думать, что гипотетическая биосфера Марса сколько-нибудь существенно изменит количественное соотношение мертвого и живого в пределах Солнечной системы. За ее же пределами мы пока видим только мертвое.

В самом деле, основной тип известных нам космических тел — звезды. Все они в большей или меньшей степени напоминают Солнце. Это также газообразные самосветящиеся шары из водорода и гелия с ничтожной примесью более тяжелых элементов. Не будет преувеличением, если мы скажем, что космос в основном состоит из водорода и гелия, сосредоточенных главным образом в звездах.

Межзвездные газы и пыль — второстепенная деталь в строении нашей Галактики и других ей подобных звездных систем.

Кстати сказать, остается неясным, как далеко простирается иерархия космических систем. На самой нижней ступени этой иерархической лестницы — системы спутников планет. Далее идут планетные системы, затем кратные системы звезд, звездные скопления и, наконец, галактики.

Соблазнительно продолжить эту лестницу вверх и считать, что галактики объединяются в сверхгалактики и т. д., быть может, до бесконечности. Но этому препятствуют два обстоятельства. Во-первых, мы не знаем ни одного примера «сверхгалактики», где бы роль звезд выполняли обычные галактики (двойные и кратные галактики в счет не идут).

И, во-вторых, есть серьезные основания сомневаться в пространственной бесконечности Вселенной. Не исключено, что космос представляет собой четырехмерный шар (не пытайтесь его себе представить, тут поможет лишь мышление по аналогии.[17] Иначе говоря, трехмерное пространство замкнуто, и мы уже близки, образно говоря, к тому, что, стремясь проникнуть как можно дальше в космос, в конце концов увидим собственный затылок.

До сих пор ни в окрестностях Земли, ни на Луне, ни в ближнем или дальнем космосе не обнаружена жизнь.

В лучшем случае есть косвенные улики, допускающие разные истолкования, но прямых доказательств универсальности жизни, увы, нет. Зато имеется богатейший ассортимент разнообразных гипотез, от самых пессимистических до таких, где оптимизм не знает границ. Каждый может сделать выбор по вкусу, но из-за отсутствия конкретных фактов этот выбор ни для кого не обязателен. Не предрешая, что именно окажется в действительности, предлагаем читателю три разных решения проблемы «человек и космос».

Два из них представляют собой крайние точки зрения, третье — некий средний компромисс.

Решение первое.

Космос мертв. Жизнь существует только на Земле. Тем самым человечество и ноосфера — уникальнейшие произведения природы. Не видно, чтобы человечество в будущем сколько-нибудь существенно проявило себя в космосе. Так как «все возникающее достойно гибели», через некоторое время человечество исчезнет, отомрет, как некий случайный, совсем не обязательный, а скорее побочный продукт в эволюции неорганической материи.

Для того чтобы читатель не заподозрил автора в нарочитом сгущении красок, сообщаю, что гипотезы об уникальности человечества в самое последнее время высказывались не только журналистом-физиком В. Е. Львовым, но и, например, таким видным советским биологом, как доктор биологических наук А. А. Нейфах.[18]

Решение второе, самое популярное.

И Земля и человечество не уникальны. Хотя в пределах Солнечной системы вне Земли, мы встретим в лучшем случае формы жизни, уступающие по уровню развития человеку, в Галактике и тем более во всем космосе есть множество обитаемых планет. На некоторых из них уровень цивилизации более высок, чем на Земле. В принципе возможно установить радиосвязь с этими далекими братьями по разуму. Однако прямые контакты с ними, по-видимому, исключены, так как не видно технических средств, с помощью которых удастся преодолеть межзвездные расстояния. По этой причине объединение цивилизаций для совместной переделки космоса — идея утопическая. Время жизни любой цивилизации ограничено, хотя оно может быть достаточно продолжительным. Причины гибели цивилизаций могут быть разные — от катастрофических истребительных войн до вполне естественного вырождения. Не столь важны детали, как важен общий вывод: жизнь сравнительно широко распространена в космосе, но Разум, этот высший продукт жизни, никакой «организующей миссии» не имеет и существенного влияния на структуру и развитие космических тел, а тем более космоса в целом не оказывает.

Решение третье.

Поначалу оно кажется совсем «сумасшедшим». Еще всего десяток лет назад казалось, что этот вариант решения не заслуживает даже обсуждения (многие остались до сих пор на этой точке зрения). Но теперь постепенно оно находит все большее и большее число сторонников. Более того, открыты факты, как будто его подтверждающие. И, во всяком случае, этот вариант решения начал обсуждаться даже в самых серьезных научных работах.[19]

Итак, настройтесь на оптимизм, самый крайний, но знающий границ.

Жизнь — высшая и отнюдь не случайная форма развития материи. Всюду, где появляется жизнь (это хорошо известно по земным примерам), она не только чрезвычайно упорно борется за свое существование, но и стремится переработать в органическую массу как можно большее количество неорганического вещества (вспомните хотя бы почти безудержное размножение бактерий).

Разум — закономерный и во многих случаях неизбежный продукт эволюции жизни. Человечество и ноосфера, разумеется, не уникальны, нас окружает густо населенный космос. В принципе возможно, а в будущем вполне осуществимо объединение человечества с внеземными цивилизациями для совместной переделки космоса на свой лад.

Хозяйственная деятельность в космосе, зачатки которой видны уже в современной космонавтике, имеет безграничные перспективы. В будущем «хозяйствование» в космосе примет поистине вселенский размах. Цивилизации космоса, жизнь которых практически беспредельна, рано или поздно превратят весь космос в царство Разума. Ныне кажущийся равнодушным к жизни, космос со временем неизбежно «одухотворится», «очеловечится», наполнится повсюду высшими формами материи, оттеснившими все неорганическое, косное на второй план.

Таковы три возможных варианта решения интересующей нас проблемы.

Первый из них лично мне кажется очень мрачным.

Может быть, он удовлетворит нашему тщеславию (мы — уникальны!), но, увы, не располагает ни к освоению космоса, ни к каким-либо сходным по масштабам практическим делам. Не исключено, что в самое ближайшее время будут так или иначе найдены конкретные внеземные формы жизни (например, на Марсе), тогда «вариант номер один» придется сдать в архив человеческих заблуждений.

Вариант второй — убедителен. Во всяком случае, сегодня ему ничто не противоречит. Кроме того, в нем есть умеренность. Скажу больше — вероятно, именно этот вариант соответствует действительности.

И все-таки удивительно привлекателен третий вариант, самый «отчаянный», самый невероятный и в то же время самый уважительный к человеку. И так ли он «безумен», как кажется с первого взгляда?

Излишне напоминать, что главным сторонником «третьего варианта», развившим это решение в удивительных подробностях, был и остается Константин Эдуардович Циолковский.

Хотя бы из уважения к этому действительно уникальному гению мы должны спокойно рассмотреть предложенное им решение. Рассмотреть и оценить с позиций современной науки. Ошибочное отбросить, верное или правдоподобное принять.

Первым, кто призвал человечество по-хозяйски отнестись к космосу, был Николай Федорович Федоров (1820–1903). К сожалению, имя и творения этого замечательного русского мыслителя и ученого почти забыты. Отчасти в этом повинны своеобразная форма и религиозная подоплека, присущие идеям Федорова. Поразительные по прозорливости, строго научные и материалистические высказывания переплетаются у Федорова с явно неприемлемыми для современного сознания мистическими утопиями.

Но Федоров (к сожалению, это знают немногие) был не только предшественником, но и учителем Циолковского.

Лев Толстой гордился тем, что живет «в одно время с подобным человеком». Высоко ценили Федорова Ф. М. Достоевский и другие знаменитые его современники. Уже это обстоятельство заставляет нас внимательно отнестись к творческому наследию Н. Ф. Федорова и предать широкой гласности наиболее ценные из его идей. Тем более это уместно, что в планах хозяйствования в космосе Федорову принадлежит бесспорный приоритет.

Главное творение Н. Ф. Федорова — его двухтомная «Философия общего дела» — давно уже стало библиографической редкостью. Между тем в этой книге впервые в истории науки высказаны необычайно смелые идеи, непонятые даже великими современниками Федорова, но вполне созвучные нашей эпохе.

«Загадочный мыслитель» (как назвал И. Ф. Федорова один его современник) еще сто лет назад предлагал человечеству развернуть «мировую небесную деятельность».

От опытов в земных лабораториях Федоров призывал перейти к «экспериментированию в масштабах космоса». По его глубокому убеждению, «Земля — только исходный пункт… Поприще для человека — целое мироздание».

Прекрасно понимая несовершенство и ограниченность обычных земных энергетических ресурсов, Федоров предлагал для преобразования Земли широко использовать солнечную энергию. Прямое превращение солнечной энергии в электричество изменит облик нашей планеты. По словам Федорова, «солнечная сила, проведенная во все хижины, явится там в виде очага, домашнего Солнца, освещающего, согревающего и созидающего телесный организм». Со временем вся Земля превратится в исполинскую лабораторию, где люди займутся «регуляцией климата» и вообще переделкой земной природы.

Но это только начало. За десятки лет до взлета первого аэроплана и публикации первой работы Циолковского Н. Ф. Федоров заявлял, что «средствами аэро- и эфиронавтическими» человечество в конце концов «будет строить не только новую Землю, но и новое небо». Рано или поздно хозяйствование человечества в космосе приобретет такой размах, что «всё будет небесами, оставаясь и землями», и тогда весь мир будет управляться сознанием и волей человека.

Оптимизм Н. Ф. Федорова не знает границ. Но в основе своей (если отбросить мистико-идеалистическую шелуху) это оптимизм ученого, непоколебимо верящего в безграничные возможности науки. Федоров гениально предвидит создание вокруг Земли «колец» из искусственных спутников Земли, которые могли бы «служить как бы на создание нового небесного свода». А разве не претворяются в реальность мысли Н. Ф. Федорова о том, что со временем география превратится в науку «о небольшой небесной звездочке — Земле» и что когда-нибудь появятся и такие специалисты, как «небесные физики» и «небесные механики» в буквальном смысле этих слов?

Нет пределов могуществу человеческого гения, и размах хозяйственной деятельности человека будет настолько велик, что когда-нибудь наука откроет «способы восстановления угасающих солнц». И именно в своих соотечественниках, в великом русском народе Н. Ф. Федоров провидел тех, кто начнет осуществлять его проекты. «Ширь русской земли, — писал он, — самый ее простор не послужат ли естественным переходом к простору небесного пространства?.. На русской земле прозвучит приглашение всех умов к новому подвигу, к открытию пути в мировое пространство».

Даже эти немногие цитаты показывают, что в лице Н. Ф. Федорова мы встречаем ум самобытный, прямое влияние которого на К. Э. Циолковского несомненно.

Если Н. Ф. Федоров нами почти забыт и во всяком случае еще не оценен по достоинству, то значение научного наследия его гениального ученика также оценивается не всегда правильно.

При всем разнообразии работ К. Э. Циолковского и многогранности его научной деятельности творчество Циолковского преследует одну цель — доказать могущество человечества, его способность освоить и по-своему переделать (в содружестве с другими цивилизациями) практически весь космос. Космонавтика (не говоря уже о других технических открытиях Циолковского) — лишь средство для достижения этой грандиозной цели. Поэтому неправы те, кто полагает, будто единственно ценное в творчестве К. Э. Циолковского — это его работы в области наземного транспорта, авиации и космонавтики.

На самом деле развитие науки за последние годы показывает, что проблемы хозяйствования человечества в космосе и установления связи с внеземными цивилизациями вполне научны и актуальны.

При всем сходстве космических проектов Федорова и Циолковского между ними есть и существенное различие.

Если первый из них полагает, что для переделки космоса достаточны, по существу, усилия одного человечества, то Циолковский глубоко убежден в необходимости объединить усилия всех разумных существ Вселенной. Тем самым коллективизм в трудах Циолковского поднят на еще более высокий уровень, чем даже у Федорова. То, что жизнь вообще и ее высшие сознательные формы в космосе почти повсеместны, для Циолковского представлялось бесспорным.

«Сколько солнц, столько почти и планетных систем, — пишет К. Э. Циолковский в неизданной рукописи «Разум и звезды».[20] — Поэтому каждая из них служит колыбелью для зарождения жизни или пристанищем разумных существ. Мы судим только по Земле, в иных мирах распространение Разума может быть безмерно больше…

Население такой фантастической планеты может достигнуть недосягаемой высоты. Оно окружит свое Солнце кольцами эфирных поселений и распространится не только в своей планетной системе, но и заселит множество других систем — отчасти пустых, отчасти с едва зачавшейся несовершенной жизнью, принявшей уродливые формы. Такую жизнь она ликвидирует без страданий и заменит своей.

Не доберется ли она и до Земли, где успехи не ахти как великолепны? А может быть, нам суждено дать добрые плоды и мы еще терпимы?» Так или иначе, но в процессе творческой переделки космоса в конце концов «объединяется планета, планетная система, может быть Млечный Путь, но дальше идти уже отказывается воображение и человеческий слабый разум».

Остановимся на этом. Решение проблемы «человек и космос», предложенное Н. Ф. Федоровым и К. Э. Циолковским, даже в наши дни кажется совершенно утопичным.

Но так ли это?

Земная цивилизация обладает, по крайней мере, потенциально безграничными возможностями прогресса. В настоящее время техносфера, то есть все то, что создано трудом человека, составляет примерно 100 миллиардов тонн.

В сравнении с земным шаром это пока не выглядит внушительным — масса Земли в 10 миллиардов раз больше массы техносферы. Но важна тенденция.

Ныне человечество вступило в «век экспоненты». Эта быстро взмывающая вверх кривая стремительно выносит человечество на вершины технологического могущества.

Если годовой прирост производства составит и впредь 4 процента, то за какие-нибудь 2000 лет человечество превратит в техносферу 1045 т вещества, что равно массе более десяти миллионов галактик!

Конечно, речь идет о принципиальных возможностях и расчет сделан совершенно формально. На практике распространение человечества в космосе будет совершаться в гораздо более медленном темпе. Нелепо же в самом деле говорить об освоении за 2000 лет миллионов галактик, когда луч света пробегает диаметр нашей галактики за 100 тысяч лет! Однако вряд ли можно сомневаться, что в ближайшие тысячи лет человечество в принципе способно освоить существенную часть нашей звездной системы.

Расширение техносферы сопровождается очень быстрым ростом производства энергии. Через какие-нибудь 800 лет (если все пойдет в таком же темпе, как сегодня) человечество будет вырабатывать столько же энергии, сколько Солнце, а спустя еще 700 лет столько же, сколько все полтораста миллиардов звезд нашей Галактики.

По мнению ведущих советских специалистов в области космонавтики, «расселение человечества за пределы Земли, а потом по всей Солнечной системе вызовет необходимость в развитии индустрии в космосе. Возможно, полное использование энергии Солнца будет основой энергетики будущих космических поселений».[21] Тем самым солнечная энергия будет всецело поставлена на службу человечеству.

Сто лет назад, когда Н. Ф. Федоров разрабатывал планы овладения космосом, технология человечества развивалась очень медленно и не было никаких оснований предполагать, что через несколько десятилетий земная цивилизация начнет стремительный взлет на вершины прогресса.