Почему наш MPI так высок?

Почему наш MPI так высок?

Нет недостатка в доводах относительно того, почему мужчины склонны заботиться о молодняке. В нашем недавнем эволюционном прошлом есть несколько факторов, которые могут делать родительскую заботу важной с точки зрения генов мужчины. Другими словами, благодаря этим факторам, гены, побуждавшие мужчину любить своё потомство — волноваться, защищать, обеспечивать, обучать — могли побеждать в конкуренции с генами, побуждавшими к длительной отстранённости. Первый фактор — уязвимость потомства. Следуя врождённой сексуальной стратегии самцов — рыскать вокруг, совращать и уходить — много хорошего для своих генов не сделаешь, если получающееся потомство тут же съедается. Похоже, это одна из причин того, почему очень многие виды птиц моногамны (по крайней мере — относительно). Яйца, оставленные без присмотра на время, пока мать вышла поклевать червячков, долго не пролежат. Когда наши предки вышли из лесов, и перешли к жизни в саванне, они были должны справиться с целой армией хищников. И вряд ли это была единственная новая опасность для молодняка. Из-за того, что представители вида стали мозговитее, а их осанка стала более вертикальной, женская анатомия столкнулась с дилеммой: вертикальная ходьба подразумевает узкий таз, и, следовательно — узкие родовые пути, но голова младенца была больше, чем когда-либо до того. Это, по-видимому яляется причиной сильной недоношенности человеческих младенцев в сравнении с другими приматами. Детёныш шимпанзе может цепляться за мать очень рано, почти не мешая ей передвигаться, и не связывая её руки. Человеческие же младенцы ставят под серьёзную угрозу сбор продовольствия матерью! В течение многих месяцев они — комочки беспомощной плоти, приманка тигра.[10] В то же время, поскольку генетическое вознаграждение мужских инвестиций росло, ценность каждой инвестиции понижалась. Похоже, что охота веско фигурирует в нашей эволюции. С мужчинами, поставлявшими удобные, плотные пакеты белка, прокорм семейства был реален. Это, вероятно никакое не совпадение, что моногамия является более обычной у плотоядных млекопитающих, чем у вегетарианцев.

Но более всего — по мере увеличения человеческого мозга моногамность, вероятно, зависела от культурного программирования. Дети с двумя родителями могут иметь более высокий образовательный уровень, чем дети, которых воспитывает только один. Интересно, что естественный отбор как бы принимает это исчисление выгоды, и преобразует результат вычислений в чувство — в частности, в ощущение любви. И не только любви к детям; первый шаг к формированию прочной родительской единицы — и для мужчины, и для женщины — сформировать сильное взаимное влечение. Генетическая выгода от наличия двух родителей посвящена благосостоянию ребенка — потому-то и мужчины и женщины могут впадать в беспамятство друг от друга; включая и беспамятство очень длительное.

До недавнего времени это утверждение было ересью. Полагалось, что "романтическая любовь" была изобретением западной культуры; имелись сведения о культурах, в которых выбор партнёра не имел никакого отношения к любви, и пол человека не имел никакого эмоционального веса. Но позднее антропологи, помнящие дарвиновскую логику второго плана, изучили эти сведения вновь, и усомнились в первоначальной трактовке. Любовь между мужчиной и женщиной явно имеет врождённую природу. В этом смысле гипотеза "парной привязанности" получила поддержку, хотя и с совсем другой стороны, чем представлял Десмонд Моррис.

В то же время термины "парная привязанность", и, в этом отношении, термин «любовь» передают ощущение постоянства и симметрии, что, как может видеть любой, наблюдающий наш вид извне, не всегда гарантируется. Чтобы полностью оценить, насколько велика дистанция между идеализированной любовью и практически реальной версией любви у людей, мы должны делать то, что Триверс делал в своей статье 1972 года: сфокусироваться не на эмоции как таковой, а на абстрактной эволюционной логике, её воплощающей. В чём состоят соответствующие генетические выгоды самцов и самок у видов с внутренним оплодотворением, длительным сроком беременности, длительной зависимостью младенца от молока матери и довольно высокой мужской родительской инвестиционности? Обозрение этих выгод проясняет пути понимания того, как эволюция не только изобрела романтическую любовь, но и с самого начала развратила её.