Новая теория объясняет ранее необъяснимое

Новая теория объясняет ранее необъяснимое

Это те факты, на которых базируется новая гипотеза, но для высокой объяснительной силы гипотеза должна объяснять и то, что иначе не объясняется. Прежде всего новая гипотеза объясняет быстродействие нашего ума, поскольку процесс мышления в гипотезе не связан с процессом перемещения масс атомов и молекул. Затем гипотеза объясняет факты, не имеющие внятного объяснения — гипноз и эффективность знахарей. Новая гипотеза объясняет явления, возникающие в ходе клинической смерти. Еще раз остановимся на ней.

Масса людей побывала в состоянии клинической смерти, то есть в течение нескольких минут у них не билось сердце, и масса людей описывает свое возвращение в сознание. Медики, зацикленные на том, что личность и тело это одно и то же, не могут дать этому внятного объяснения. Вместо них следуют объяснения, что это некое экстраординарное состояние организма, когда человек, умерев, вдруг приходит на короткое время в сознание. Но как это объяснить физически или физиологически? Об этом ни слова или общие слова. Интересно, что я тоже умирал (от потери крови) и тоже приходил в сознание после остановки сердца.

С точки зрения того, что уже достаточно надежно изучено физиологией, сознание человека включено, пока организм обеспечивает мозг энергией для работы, — пока нейроны головного мозга обеспечиваются энергией для своей работы. Эта энергия образуется в нейронах в результате реакции окисления глюкозы кислородом крови. Таким образом, для того чтобы человек был в сознании, необходимо непрерывное поступление в мозг определенного количества крови.

Когда человек начинает терять кровь (как и было в моем случае), организм предпринимает усилия, чтобы обеспечить работу сознания, и это логично. Ведь организму требуется, чтобы ум человека как можно дольше занимался спасением тела. Что это значит и как это может выглядеть?

Такой пример. На Курской дуге мой отец был тяжело ранен в левое бедро большим осколком. Он так описывал это ранение: «В глазах все стало желтым, из бедра хлестала кровь, я понял, что перебита артерия. Быстро слабел, но сумел сбросить с себя поясной ремень, затянуть его на бедре, а затем закрутить стволом автомата и этим наложить жгут, чтобы как-то остановить кровотечение. Потерял сознание, а в госпитале мне сказали, что этот жгут меня и спас». Ведь сам организм без сознания — без участия самого человека — не может наложить жгут и остановить кровотечение, вот он и старается, чтобы человек был в сознании как можно дольше.

И для того, чтобы человек оставался в сознании как можно дольше, организм изнутри тела начинает сужать капилляры и кровеносные сосуды, питающие кровью иные участки и органы тела (мускулатуру, печень, почки), а все остатки крови направляет в мозг. Но при дальнейшей потере крови и этого перестает хватать уже для продолжения жизнеспособности нейронов, тогда организм для спасения тела отключает и сознание, чтобы на его работу не тратился кислород (а наша умственная работа требует много энергии, о чем поговорим в следующей части). То есть оставшийся кислород пускается только на поддержание нейронов в жизнеспособном состоянии.

Далее все же если смерть невозможно предотвратить, то останавливается сердце, питание мозга кровью полностью прекращается. И по существующим представлениям, в это время нейроны постепенно если и не отмирают, то полностью прекращают «мыслительные способности», то есть полностью прекращают то, что по современным научным представлениям и является нашим сознанием. Все окончено! Нет никаких ни биохимических, ни физиологических, ни просто химических оснований для того, чтобы сознание включилось даже в виде каких-то «остаточных процессов», которые, повторю, придуманы «серьезной наукой» только для того, чтобы хоть что-то сказать, когда совершенно нечем объяснить возвращение сознания у умерших людей.

Подчеркну — раз сознание потеряно ввиду уменьшения поступающего в мозг кислорода, то сознание больше нечем восстановить иначе, чем восстановлением подачи кислорода в мозг. Так было и с моим отцом — в сознание он пришел тогда, когда ему в госпитале влили кровь медсестры и его собственный организм выработал дополнительное количество крови, способное увеличить кровоснабжение мозга и довести в мозгу количество кислорода до такого уровня выработки в мозгу энергии, при котором организм включил сознание.

А я в случае своего попадания в состояние клинической смерти совершенно не ожидал произошедшего и никаких мер к остановке крови не предпринимал, да это и невозможно было сделать без операции, — я потерял сознание, когда из меня вытекло более полулитра крови. Далее она продолжала вытекать — остановить ее можно было только операцией, но пока меня доставили в операционную, я уже лежал в каталке в луже собственной крови. Остановилось сердце. В операционной мне немедленно ввели наркоз и начали раскрывать грудину, одновременно вводя в горло трубку искусственного дыхания. И вот тут, когда сердце уже долго не билось, я ПРИШЕЛ в сознание. А потом врачи запустили сердце в работу и ввели в меня два литра кровезаменителя. И я ПОТЕРЯЛ сознание, что естественно — кислорода для его функционирования в теле еще не хватало, да и действовал наркоз. И я снова пришел в сознание только тогда, когда меня вывели из наркоза.

Таким образом, то, что я осознал себя при остановившемся сердце, означает, что я осознал себя, когда был ВНЕ ТЕЛА. А как иначе это объяснить?

Новая теория объясняет и недавние открытия ученых. Руководитель Российско-британской лаборатории нейрофизиологии памяти К. Анохин, само собой, искренне убежденный, что тело и личность это одно и то же, а память хранится в нейронах, в поисках лекарства «забвения» провел целый ряд экспериментов на цыплятах. В ходе этих экспериментов Анохин получил необъяснимые выводы: как ни воздействуй реактивами на нейроны головного мозга, но мозг не теряет однажды полученную информацию (хотя заблокировать эту информацию, воздействуя химическими веществами на нейроны, можно): «Проще говоря, мозг животного не удаляет информацию даже после приема «таблетки забвения», однако прячет так глубоко, что не дает сигнала своему хозяину о ее наличии даже при угрозе гибели». То есть Анохин химическими реагентами повредил нейроны, в которых якобы хранилась информация, а память все равно сохранилась, иными словами, «пластинка сломана, а музыка играет». Но ведь это означает только то, что сломали не пластинку, а на том, что сломали, музыка и не была записана. Это говорит о том, что в нейронах нет памяти, следовательно, память находится не в теле.

Новая теория объясняет слаженное действие стай и стад животных безо всякого звукового сигнала, она объясняет наличие и действие подсознания. Наконец, я об этом еще не писал, но объясняется также и то, на что направлена та огромная работа, которую выполняет мозг.

Новая гипотеза адекватна — полностью соответствует всем известным законам природы и опытным данным, включая накопившиеся в прежних теориях и гипотезах необъясненные ими факты.

Новая гипотеза проста — она объясняет многое с единых позиций эфира и гравитации.

Новая гипотеза корректна — она внутренне непротиворечива и логически совершенна.

О предсказательной силе, полноте и законченности, устойчивости, надежности, математической простоте и эффективности гипотезы еще рано говорить. Ведь новая гипотеза предназначается для определения направления исследований, а по настоящее время никаких специальных исследований гипотезы вообще не проводилось — о них никто пока еще и не думает.

Все силы науки (все деньги общества) сосредоточены на исследованиях молекулярной структуры живых организмов в рамках официальной теории о том, что личность человека (его память, ум, эмоции) имеет молекулярную природу и представлена веществом тела человека. Давайте с позиций истинности теорий взглянем и на официальную теорию, но сначала сформулируем ее.