Отряд XI Парнокопытные (Artiodactyla)

Отряд XI Парнокопытные (Artiodactyla)

Богатый видами и разнообразный отряд парнокопытных, широко распространенный по всем частям света, исключением Австралии и Н. Зеландии, обнимает собой, по предложению Окена, тех копытных животных, у которых мы замечаем только 2 развитых пальца или эти 2 пальца гораздо более развиты, чем три остальных. Различают обыкновенно две большие группы парнокопытных: многокопытных, у которых, кроме двух средних пальцев, развиты второй и пятый, и двукопытных, или жвачных, у которых последние пальцы совсем исчезли или мало развиты.

Громадное большинство жвачных представляет собой мирных, пугливых животных, питающихся исключительно растительной пищей, иногда очень сильных, рослых, но не особенно развитых умственно. Для человека это — наиболее полезные животные, доставляющие ему мясо, молоко, а также материал для нашей обуви и одежды. Поэтому человек издавна одомашнил многих из них.

По организации, несмотря на разнообразие форм, жвачные довольно сходны между собой. Большинство из них имеет рога, но есть и безрогие. По рогам различают полорогих и плотнорогих жвачных. У первых (напр., у коров) рог состоит из костяного футляра, сидящего на костяном пеньке, который образуется на лобной кости; следовательно, эти рога — видоизменение наружной кожи: они никогда не возобновляются, а только делаются с возрастом длиннее и толще у основания. Напротив, рога плотнорогих (напр., оленей) сидят на довольно коротких возвышениях лобной кости, состоят из плотного, костеобразного вещества и бывают часто ветвисты, причем число ветвей увеличивается с возрастом. Эти рога ежегодно отваливаются и потом заменяются новыми. В большинстве случаев плотные рога украшают только самцов, между тем как полые почти всегда имеются и у самок.

Далее, характерно строение зубов жвачных. На нижней челюсти у них 6–8 резцов, чаще всего в виде лопатки с острым краем, на верхней же — совсем нет или только 2; клыков также часто не бывает, а иногда по 1 в каждой стороне челюсти; коренные зубы в числе 3–7 наверху и 4–6 внизу. Наконец, отметим еще удивительное строение желудка, состоящего из 4, редко — из 3 отдельных частей: рубца, рукава, книжки и сычуга. Первый из них соединен с пищеводом, а последний с кишечным каналом. Рубец принимает из пищевода лишь грубо разжеванный корм и небольшими комками проталкивает его в рукав; стенки последнего покрыты сетью складок, которые несколько растирают корм, образуя катышки, а последние снова попадают в пищевод, затем в рот («отрыгаются»). Во рту «отрыгнутая» пища основательно пережевывается коренными зубами, имеющими обыкновенно широкую жевательную поверхность (так называемые «растительные» зубы, в отличие от острозубчатых зубов хищных животных), смешивается со слюной и в виде жидкой кашицы снова попадает в желудок, но на этот раз уже в третье его отделение, книжку, оттуда — в сычуг, где выделяется желудочный сок. У верблюдов и оленьков (Tragulus) третьего желудка нет.

Жвачные разделяются на семь семейств: жирафы, верблюды, полорогие, вилорогие, олени, кабарги и оленьки.

Жирафы. — В Средней Африке, на огромном пространстве от знойных песков Сахары до владений свободных буров, водится одно очень странное животное, которое арабы называют «серафе» (милая), а ученые — Camelopardalis (верблюдо-пантера). Обыкновенно же оно известно под именем жирафа, что представляет испорченное слово от того же «серафе».

Оба названия, — и арабское и латинское, — как нельзя лучше характеризуют жирафа. Действительно, это, с одной стороны, чрезвычайно добродушное, мирное, кроткое, пугливое животное, которое старается жить в мире не только с подобными себе, но и с другими животными. С другой стороны, во всем животном царстве нет ни одного представителя с более странной фигурой тела. Необыкновенно длинная шея, высокие ноги, круглое туловище с покатой спиной и красивая голова, украшенная темными умными глазами, — такова общая наружность жирафа, этого высочайшего из всех зверей: при длине в три аршина его тело достигает трех сажен высоты! Подобная наружность вполне оправдывает его название верблюдо-пантеры. Скажем больше: жираф, по нашему мнению, представляет смесь не только верблюда и пантеры, но и многих других животных. В самом деле, его толстое стройное туловище и продолговатая голова походят на лошадиные, широкие плечи и длинная шея словно взяты от верблюда, большие подвижные уши — от быка, легкие ноги — от антилопы, наконец, желтоватая, с бурыми пятнами шкура чрезвычайно похожа на мех пантеры. Понятно, что жирафа поэтому совсем нельзя назвать красивым, особенно когда видишь его в узкой клетке зоологического сада. Но в раздольных, прекрасных равнинах своей родины он кажется и стройным и привлекательным. Особенно красивы его движения, когда он идет спокойно, — тогда можно просто залюбоваться прямым потомком допотопного сиватерия.

Охота на жирафа не доставляет удовольствия. «Рука не поднимает ружья, — пишет один охотник, — когда посмотришь в эти кроткие глаза, где читаются чисто человеческие чувства. Только однажды я пустился преследовать стадо жирафов. Один громадный самец, убегая от смертоносного выстрела, несколько раз обернулся ко мне головой и пристально поглядел на своего преследователя. Его темные, опушенные шелковистыми ресницами глаза поразили меня своим почти человеческим взглядом. Мольба, укор и какое-то недоумение светились в этом взгляде, как будто кроткое животное спрашивало меня, за что я хочу убить его. Я почувствовал и жалость, и даже стыд и с тех пор дал себе слово не гоняться ради удовольствия за милым животным».

Кроме человека, у жирафа мало опасных врагов, так как длинные, не знающие усталости ноги легко спасают животное от всякого преследователя, а чуткий слух жирафа не дозволяет его врагу напасть на свою жертву врасплох.

Питаются жирафы листьями, почками и ветками различных мимоз, причем их длинный, гибкий язык и губы остаются совершенно нечувствительны к уколам острых шипов мимоз. В неволе жирафы ведут себя смирно, но редко выносят заточение: по-видимому, недостаток движения в высшей степени вредно отзывается на них.

Второе семейство, верблюды (Camelidae), отличается мозолистыми подошвами, отсутствием рогов, раздвоенной верхней губой и присутствием 2 резцов на верхней челюсти и 6 — на нижней. В желудке нет книжки. Собственно верблюды (Camelus) распадаются на 2 вида: один — дромадер, или одногорбый верблюд, населяет преимущественно Африку, другой — двугорбый верблюд — Азию.

Дромадер (Camelus dromedarius), без сомнения, полезнейшее из всех домашних животных в Африке, но в то же время это самое неприветливое, глупое, упрямое и неприятное создание, какое только можно себе вообразить. В среднем он 2–2,3 м высоты и 3–3,3 м длины от морды до конца хвоста, причем верховые арабские верблюды представляют собой стройных животных, вьючные же — неуклюжи, как водовозные клячи. Голова дромадера — довольно коротка, морда же вытянута и вздута; во время возбуждения из пасти его выпячивается большой кожистый пузырь противного вида, так называемый «ревун»; тогда верблюд начинает реветь, сопеть и скрипеть зубами. Глаза с тупым выражением — велики, уши же — очень малы. Верхняя губа висит над нижней, а последняя отвисает; при быстром движении животного губы его постоянно трясутся вверх и вниз, что придает крайне неприятный вид и без того некрасивому животному. На затылке находятся 2 железы, выделяющие по временам жидкость с отвратительным запахом. На спине лежит жирный горб, весящий у упитанных животных до 1 пуда, у тощих же спадающий до 5–7 фунтов. Ноги — худые, длинные, безобразные. Шерсть мягкая, несколько волнистая, чаще светло-песочного цвета, а иногда серая, бурая или черная. На груди и суставах передних конечностей на коленях — твердые мозоли, служащие животному как бы подушками во время его отдыха. Резцы довольно большие, вроде лошадиных; кроме того, есть крепкие, сильные клыки, которые в верхней челюсти напоминают клыки хищников.

В настоящее время дромадер известен только как домашнее животное во всех странах Африки, от Средиземного моря до 12°, также и в Ю.-З. Азии. Затем, мы находим его в Бухаре, Персии, Малой Азии, Сирии, наконец, в Австралии, Сев. Америке, Италии и Испании. Первоначальная же его родина, по-видимому, Аравия.

Пища его состоит исключительно из растений, причем животное может довольствоваться самым плохим кормом и при случае с удовольствием съедает старую корзину или мат из финиковых листьев. Охотно пожирает верблюд и колючие ветви мимозы, хотя иглы их могут свободно проколоть подошву сапога… Конечно, от сочного, зеленого корма (бобов, зерна и т. п.) он также не отказывается и тогда по целым неделям может обходиться без воды. При сухом же корме ему необходима ежедневно вода, хотя, в редких случаях, эти удивительные животные и тут могут обойтись без нее в течение 7-10 дней. При питье необходимо давать и соль.

Походка верблюда, качающаяся рысь, превращается у верховых животных в быстрый бег, так что никакому коню не выдержать. Бывали случаи, что верблюды пробегали в 12 часов до 170 верст; обыкновенно же, при небольших отдыхах, дромадеры могут пройти в 3–4 дня до 450 верст. Вьючные же верблюды проходят в день не более 45 верст. Плавать верблюд не может.

Из внешних чувств лучше всего развиты слух и осязание, зрение же, кажется, слабое, а обоняние — и еще хуже развито. По характеру — это несимпатичное животное, хотя, конечно, хорошее воспитание часто переделывает его. Но в общем душевные качества верблюда таковы, что даже щедрые на красноречивые похвалы арабы не могут найти их для него, хотя, в пустыне, многие из них не могли бы и существовать без него. Между тем верблюд приносит пользу человеку не только в качестве бегуна и вьючного животного, но и своим мясом, шерстью, из которой прядут материи, и даже пометом, идущим в пустынях за топливо. Поэтому и цена его довольно высока: на месте хороший бегун стоит 100–150 рублей, а вьючный — 40–80 рублей. Несмотря на свою неприхотливость, это животное требует все-таки внимательного ухода, так как часто подвергается тяжелым легочным заболеваниям; кроме того, ему много вредит в Судане одна ядовитая муха.

Почти такое же значение, как дромадер для Африки, имеет двугорбый верблюд (С. bactrianus) для Восточной и Средней Азии, именно степных местностей. Он отличается 2 горбами, на зашейке и перед крестцом. Туловище его длиннее, чем у дромадера, шерсть длиннее, а цвет обыкновенно темнее, чаще всего — темно-бурый, а летом рыжеватый. Оба вида верблюда часто скрещиваются, давая потомство, что заставляет сомневаться, действительно ли двугорбый верблюд составляет отдельный вид.

По привычкам и характеру двугорбый верблюд похож на своего собрата, только несколько добродушнее его, так же вынослив и неприхотлив, но зато так же глуп, равнодушен и труслив. «Случается, — пишет Пржевальский, — что заяц, выскочивший из-под его ног, приводит его в ужас: он бросается в сторону, как безумный, и несется по степи; его товарищи, не распознав, в чем дело, следуют за ним. Большой черный камень на дороге тоже пугает его. Если на него нападает волк, он и не думает о защите. Ему бы легко повалить подобного врага одним ударом ноги, а он только плюет на него и орет во все горло. Даже ворона обижает это бестолковое животное, расклевывая раны, натертые вьюками, а тот только кричит…» Из пищи он требует главным образом солончаковых растений, янтака («верблюжья трава»), колючки и др. и плохо чувствует себя на хороших лугах. При хорошем обращении верблюд живет до 25 лет, все время служа верой и правдой, как вьючное животное. Вес вьюков не должен превышать 15–20 пудов; с этой тяжестью животное проходит в день 50–70 вер. Зимой он переносит страшные зимние метели, но летом часто страдает как в жаркие дни, так и в холодные ночи. Вообще уход за двугорбым верблюдом требует большой опытности и необыкновенного терпения, так как только при этих условиях верблюд является действительно полезным животным.

В сравнении с дромадером и двугорбым верблюдом верблюды Нового Света, так называемые ламы (Auchenia), могут назваться карликами. Они принадлежат к горным животным. Голова у них большая, с острой мордой, большие уши и глаза, тонкая шея, высокие ноги с незначительными мозолями и длинная, волнистая шерсть. Горба нет. Длинный, узкий язык покрыт твердыми роговыми бородавками; книжки в желудке нет; длина кишечника в 16 раз больше длины туловища.

Ламы разделяются на 4 отдельных вида: гуанако, собственно ламы, пако, или альпака, и викунья. Но многие считают лам и альпак лишь за прирученных потомков гуанако. В диком состоянии теперь встречаются лишь последние и викунья. Живут все ламы только в высоких холодных странах Кордильер.

Гуанако, или хуанако (Auchenia huanaco), — самое крупное и одно из важнейших млекопитающих Ю. Америки. По росту оно приблизительно равняется благородному оленю, по внешности же представляет странную смесь овцы с верблюдом. Общая длина тела, считая и 24 см хвост, — 2,25 м, а вышина в плечах — 1,15 м; самки меньше. Туловище гуанако довольно коротко и сжато, голова длинная, с тупой мордой; длинные, узкие ноздри могут закрываться; уши равняются с половину головы и очень подвижны; большие глаза, с поперечным зрачком, оживлены; ноги высокие и стройные, на суставах передних ног нет мозолей, как у верблюдов и других лам. Шерсть длинная, густая, волнистая; состоит из короткого, тонкого подшерстка и более жестких длинных волос ости. Цвет ее — грязно-буровато-рыжий, местами с темно-бурыми пятнами, снизу — беловатый. Распространены гуанако по всем Кордильерам от лесистых островов Огненной земли до Северного Перу. Живут небольшими стадами в 12–30 штук на горных пастбищах; имеют странную привычку выпускать свой помет в одну общую кучу, так что индейцам, употребляющим его на топливо, нет надобности и трудиться собирать его.

Эти дикие, пугливые животные отлично лазают по горам и потому их нелегко поймать, если не загнать в узкую долину. Охотники прибегают обыкновенно к одному странному средству, основанному на крайнем любопытстве этих пугливых животных: они ложатся на землю и начинают болтать руками и ногами, и гуанако почти всегда приближаются, чтобы рассмотреть это странное, на их взгляд, явление. В это время их не пугают даже ружейные выстрелы. Но чаще их стараются поймать живыми, особенно молодых, так как в неволе они очень смирны и приятны; старые же, напротив, всячески стараются освободиться от власти человека и плеванием в лицо доказывают, как он неприятен им. При защите от врагов гуанако защищаются кусаньем и ляганьем, но чаще стараются спастись бегством.

Лама, вернее, льяма (Auchenia lama), встречающаяся преимущественно в Перу и уже давно одомашненная там, несколько выше гуанако и отличается мозолистыми наростами на груди и на передней части сустава, соединяющего предплечье с кистью. Голова ее короткая и узкая, губы — волосатые, уши короткие; цвет шерсти различный — белый, черный, пегий и т. д. Длина до 2,8 м, при вышине в плечах 1,2 м. В качестве вьючного животного лама легко делает по трудным горным дорогам, с ношей до 8 пуд. на спине, по 25–30 верст в день. Нужно еще заметить, что под вьюками идут лишь самцы, самок же держат для завода.

«Караван этих животных, — говорит Стефенсон, — представляет очень красивое зрелище: ламы идут в большом порядке гуськом, следуя за своим вожаком — передней, ламой, которая отличается от других украшенным недоуздком, колокольчиком и маленьким флагом на голове. Караваны эти проходят по снежным вершинам Кордильер и по крутым горным тропинкам, где лошади или мулы могли бы пройти с большим трудом; при этом ламы так послушны, что погонщики их не употребляют ни палок, ни кнутов, чтобы погонять их. От стоянки до стоянки они идут спокойно, не останавливаясь». Чуди прибавляет к этому, что ламы постоянно оглядываются из любопытства по сторонам. По словам Мейена, эти животные столь же важны для перуанцев, как северный олень для лапландцев. Ночью лам запирают в загородку из камней, а днем выпускают; они бегут тогда на пастбище без пастухов и сами возвращаются вечером домой. С ними часто пасутся гуанако и викунья.

Размножаются ламы слабо, — самка родит в год только 1 детеныша, да и то свирепствующие эпизоотии (напр., чума) сильно уменьшают число этих драгоценных животных. Мясо лам всюду едят охотно, но шерсть идет только на грубые материи. В зверинцах эти животные чувствуют себя довольно хорошо, но к чужим людям недоверчивы. Пищей их может служить обыкновенное сено.

Третий вид группы, пако, или альпака (Auchenia pacos), ростом меньше ламы и по строению тела несколько похожа на нашу овцу, но шея у нее длиннее, а голова красивее; шерсть ее — длинная (до 10 см) и удивительно мягкая; индейцы издавна приготовляли из нее одеяла и плащи. Цвет ее чаще всего белый или черный. «Альпак, — говорит Чуди, — держат большими стадами, которые целый год пасутся на высоких, горных лугах, и их гоняют вниз к хижинам индейцев только на время стрижки. Едва ли существует животное более упрямое, чем альпака. Если одна из них отделена от стада, то она бросается на землю, но ни ласки, ни удары не заставят ее встать. Она перенесет самые мучительные побои и все-таки ни за что не послушается. Отдельных животных только тогда можно заставить идти, когда их присоединят к стаду лам или овец». Пробовали разводить альпак в Европе, но без успеха.

«Красивее ламы, — говорит тот же путешественник (Чуди), — викунья, или вигонь (Auchenia vicunia); по величине она стоит между ламой и пако, но отличается от обоих более короткой, вьющейся шерстью замечательной тонкости. Сверху животное окрашено в особенный красно-желтый цвет (цвет вигони), а снизу — в светло-желтый и частью (живот) белый. В дождливое время викуньи живут на хребтах Кордильер, где растительность очень скудная. Они постоянно остаются на лугах, поросших травой, так как копыта их мягки и чувствительны, и никогда не бегут при преследовании по каменистым голым вершинам; более всего избегают они глетчеров и снежных полей. В жаркое время года они спускаются в долины, где в это время только и есть вода и трава. Стадо состоит из 6-15 самок и 1 самца, который заботливо предупреждает их громким свистом о малейшей опасности. Все животные с любопытством поворачивают тогда головы по направлению опасности, затем бросаются в поспешное бегство. Иногда встречаются стада штук в 20–30, состоящие исключительно из самцов. Ловят викуний из-за их вкусного мяса и ценной шерсти при помощи загонов. Для этого огораживают веревкой большой круг, обвешивают его пестрыми тряпками и гонят сюда викуний; пугливые животные ни за что не решаются пройти под веревкой, — и охотнику не стоит большого труда убить их. В качестве домашних животных викуньи ведут себя смирно и доверчиво; но это только до поры до времени, с годами и они, подобно всем своим сородичам, делаются злыми и постоянно плюются.

Третье семейство жвачных образуют полорогие (Bovidae), животные, широко распространенные по всей земле, за исключением Ю. Америки и Австралии. Между ними человек выбрал самых необходимых себе домашних животных (овец, коров и пр.). Отличительными признаками их служат: не спадающие, полые рога и зубная система: 6 резцов и 2 языка на нижней челюсти, отсутствие передних зубов на верхней и по 12 коренных зубов на обоих. Строение же тела и образ жизни так разнообразны, что сказать что-нибудь общее в этом отношении невозможно. Полорогих делят козлы, бараны, быки, горные американские козы и антилопы.

Коренастое, крепкое туловище козлов (Capra) опирается на сильные ноги; шея короткая; голова также, сравнительно, короткая, но широкая в лобной части, глаза большие, живые; уши стоячие, подвижные. Четырехугольные, закругленные с краев и сжатые в боках рога имеют ясные кольца, соответствующие годовому приращению, и снаружи вздуты; их имеют оба пола, только самки — меньше. Мех состоит из тонкого подшерстка и более грубых остей. Окраска его — более или менее темная, под цвет скал. В качестве отличительного признака нужно еще указать на неприятный, «козлиный» запах, испускаемый этими животными.

Дикие козлы водятся в Средней и Южной Азии, в Европе и Северной Африке, прирученные же животные этого вида распространены по всему свету. Все вообще дикие козлы — жители гор, причем многие из них поднимаются за границу вечных снегов. Водятся они стадами, под предводительством смелых самцов. Пребывание среди скал и утесов развило в них замечательную смелость, ловкость в прыгании и лазании, выносливость и силу, а также остроту чувств: козлы очень хорошо видят, слышат и чуют. В умственном отношении они отличаются храбростью, соединенной иногда с злобностью и хитростью. Детенышей у диких видов родится не более 2, у домашних же — не более 4. Козлята родятся очень развитыми, с открытыми глазами, и спустя несколько минут по появлении на свет Божий уже бегают за матерью. Козлов три рода — козерог и, собственно козлы и полукозлы.

Типичный и самый сильный представитель всей группы козлов — козерог (Ibex) живет на такой высоте в горах, где другие крупные млекопитающие не могли бы существовать. Только в самые сильные холода он спускается в более низкие ложбины, вообще же круглый год пасется на недоступных вершинах. Различают несколько видов козерога, именно, козерог альпийский (Capra ibex), живущий в Альпах; пиренейский к. (Capra pyrenaica) в Испанских горах, тур (Capra caucasica), водящийся на Кавказе, беден (С. beden) — в Аравии, вали (С. walie) — в Абиссинии и скайн (С. skyn), — в Гималаях. Но так как все они похожи друг на друга, отличаясь только бородкой и рогами, то многие считают их за один вид.

Альпийский козерог, когда-то широко распространенный в Европе, а теперь чрезвычайно редкий, гордое, стройное и видное животное, с телом в 1,6 м длины, до 85 см высота и до 6 пуд. весом. Крепкие сильные рога его достигают длины 11/2 арш., при 30–35 фун. веса; у самки — гораздо меньше. Мех, довольно грубый и густой, летом имеет рыжевато-серую окраску, зимой — желтовато-серую или чалую. Никакое другое жвачное, кажется, не способно жить на таких крутых и высоких горах. «Какие смелые и быстрые прыжки делают козероги с одного утеса на другой, — говорит Геснер, — трудно даже поверить. Где есть хоть малейшая точка опоры для его расщепленных и острых копыт, там он не видит никаких препятствий для достижения в несколько прыжков любого утеса, как бы высок он ни был и как бы далеко ни отстоял от другой скалы». И действительно, козерог бегает быстро и неутомимо, карабкается по горам с удивительной ловкостью и с невероятной быстротой взбирается на самые крутые утесы.

Содержащиеся в неволе животные возбуждают не меньше интереса, чем живущие на свободе. Однажды в Берне один молоденький козерог без разбега вскочил на голову взрослого мужчины и твердо удержался на ней всеми своими четырьмя копытами. Другого видели стоящим всеми ногами на верхушке столба; случалось также видеть, как козероги взбирались по отвесной стене, не имея других точек опоры, кроме выступов, образовавшихся от обвалившейся штукатурки.

Голос козерога похож на свист серны, только гораздо протяжнее; в испуге он издает короткое чихание, в гневе фыркает. Питается горными растениями, очень любит соль.

Пойманные молодыми, козероги скоро становятся ручными, но, придя в возраст, теряют это качество, превращаясь в злых, упрямых животных. Такого же характера и потомство от дикого козерога и домашней козы. Поэтому опыты разведения их всегда кончались неудачей: приходилось резать все такое потомство, иначе не было сладу с этими животными.

Пиренейский козерог — величиной с альпийского, но имеет более закрученные рога. Преобладающая окраска — светло-бурая, к которой примешиваются черные волосы в некоторых частях тела и белые (внизу, сзади). Подобно своему альпийскому собрату, и это животное в настоящее время быстро исчезает вследствие усиленного преследования со стороны охотников.

Козлы (Hircus), в тесном смысле этого слова, в общем немного меньше козерогов; рога их сплюснуты, у самцов острее и снабжены поперечными буграми, у самок — кольчатые или сморщенные. Во всем остальном козлы похожи на козерогов.

Происхождение домашнего козла, как и остальных домашних животных, до сих пор не выяснено.

Многие считают его потомком безоарового, или дикого козла (С. aegagrus), распространенного в Малой Азии, Персии и Афганистане, на острове Крите и пр. Этот козел — 1,5 м длины, при вышине в зашейке 95 см; большие, сильные рога достигают 40–80 см длины. Общая окраска — светлая рыжевато-серая или ржаво-буровато-желтая. По образу жизни, нраву и характеру живо напоминает козерога. Мясо его нежное, мягкое, мех идет на коврики для молитв (у мусульман), а рога — на сабельные эфесы, пороховницы и пр.

Затем, нужно еще упомянуть о винторогом козле (С. falconheri), величиной с альпийского козерога. Он отличается тяжелыми винтообразно закрученными рогами и удлиненной спереди шерстью, принимающей вид гривы, у старых самцов волосы висят часто до ступней. Общая окраска — летом светло-чалая, борода же темно-бурая; зимой мех светлее. Водится этот вид в Западных Гималаях и Афганистане.

Что касается, наконец, пород домашних козлов, то их так много, то нет возможности и описать. Одна из самых благородных — ангорская коза (С. hircus angorensis) с длинными рогами и роскошным, длинным тонким, мягким, блестящим, шелковистым, курчавым мехом, ради которого ее и разводят в Анатолии (в Малой Азии). Название эта порода получила от маленького анатолийского городка Ангоры, который был известен еще древним. Для ангорской козы необходим чистый, сухой воздух. Летом в Анатолии руно моют и чешут по нескольку раз в месяц, чтобы поддержать его красоту и вызвать лучший рост. По-видимому, эту ценную породу можно отлично развести в Испании, Алжире, а также в Капской колонии. Опыты уже производились и дали блестящие результаты, так что в Капской колонии дело это поставлено на широкую ногу.

Почти так же драгоценна и кашмирская коза (С. h. laniger), довольно маленькое, но очень стройное животное, до 1,5 м длины, при высоте в плечах 60 см, с висячими ушами, немного длиннее половины головы, и винтообразными рогами. Водится от Тибета до киргизских степей, доставляя мягкий, нежный пух. Этот вид развели теперь во Франции и в России, в оренбургских степях: в последнем месте готовят очень легкие и тонкие «оренбургские» платки.

Похожа на кашмирскую по своему длинноволосому меху мамбрийская коза (С. h. mambrica), из Сирии, но отличается своими ушами в 11/2 раза длиннее головы. Наконец, упомянем еще о нильской козе (С. h. aegyptica), с гладким, ровным, ярко-рыже-бурым мехом, разводимой в нижней Нильской долине, и карликовой козе (С. h. reversa), не более 70 см длины при 50 см высоты и около 11/2 пуда весом. Короткий, густой мех — темной окраски, в которой преобладают смешанные черный и рыжевато-чалый цвета с белыми пятнами. Водится между Белым Нилом и Нигером.

Все вообще козы созданы для гор, и чем последняя круче, уединеннее и недоступнее, тем лучше они чувствуют себя там. По характеру коза — резвое, веселое, любопытное, задорное создание, способное доставить много удовольствия наблюдателю. «Уже двухнедельная козочка, — говорит Ленц, — проявляет большую охоту к удивительным прыжкам и отваживается на всякие опасные восхождения. Инстинкт влечет ее к высоким предметам, — и самое большое удовольствие для нее — лазать на кучу дров, взбираться по стенам, лестницам» и пр. Козел, напротив, проявляет важность и сановитость, что не мешает ему, впрочем, не упускать ни одного случая подраться. Эти животные легко привязываются к человеку и, при ласковом обращении, охотно выучиваются от него разным фокусам. В горах Испании козлов держат, благодаря их уму, в качестве проводников для овечьих стад, и пастухи вполне полагаются на этих вожаков. Почти везде коз предоставляют своей воле и только местами загоняют по вечерам домой, для защиты от хищных зверей. Нередко в Африке такие козы взбираются на деревья и там спокойно ощипывают нежные побеги. Особенную ловкость в этом отношении проявляет карликовая коза, для которой достаточно какого-нибудь косо наклонного ствола, чтобы по нему взобраться на самую верхушку.

Кроме Старого Света, домашние козы распространены теперь и в Новом, даже в Австралии; в объяснение такой широкой распространенности нужно заметить, что содержание коз — вообще чрезвычайно дешево, между тем польза большая: кроме шерсти хорошая коза может дать до 1200 бут. молока в год.

Представителем группы полукозлов (Hemitragus) считают тара (С. jemlaica), красивое, рослое, безбородое животное, водящееся по вершинам Гималайских гор, до 1,8 м длины при 87 см высоты в зашейке. Шея, передние бедра и задние бока его покрыты длинной (до 30 см) гривой; общий цвет — беловато-чало-бурый, с темными пятнами. По характеру и привычкам это — настоящий козел. Пойманные молодыми, тары скоро превращаются в настоящих домашних животных.

Вторая группа, бараны (Ovis), по строению тела похожи на козлов, по характеру же только дикие виды представляют некоторое сходство с козлами. В общем бараны отличаются от козлов присутствием слезных ямок, плоским лбом, угловатыми, почти трехгранными, спирально закрученными рогами с поперечными складками и отсутствием бороды. Дикие бараны живут на горах северного полушария (от Азии до Ю. Европы и Африки и в Сев. Америке). Пища их состоит из свежей травы летом и мха, лишаев и сухой травы — зимой. Подобно козлу, дикий баран также проворен, резв, ловок, смел, умен и задорен; напротив, домашний представляет глуповатое создание, трусливо убегающее от последней шавки. Целое стадо, испугавшись какого-нибудь безобидного животного, слепо кидается за своим вожаком, не обращая внимания, свалится ли оно в бездонную пропасть или шумный поток. В общем домашние бараны — кротки, миролюбивы и равнодушны даже к собственным детям, тогда как дикие отчаянно защищают своих детенышей от всякого врага. Самки приносят 1–4 детенышей, которые вскоре после рождения в состоянии следовать за своими родителями. В противоположность диким козлам дикие бараны легко приручаются и, размножаясь в неволе, скоро превращаются в настоящих домашних животных.

Из диких баранов гривистый баран (Ovistragelaphus) больше всего напоминает по виду, а также по отсутствию слезных ямок козлов. Длинная грива, а также большие, выразительные глаза, благодаря своей бронзового цвета радужной оболочке, из которой рельефно выступает поперек стоящий зрачок, придают этому животному замечательный вид. Общая окраска его — чало-рыже-бурая. Длина до 1,9 м, включая 25 см хвост, высота до 1 м, рога длиной до 70 см, у овцы — 40. Встречается в Атласских горах, на Верхнем Ниле и в Абиссинии, предпочитая высочайшие карнизы гор, куда можно проникнуть только через целый лабиринт обломков скал и нагроможденных валунов. Вследствие этого охота на него в высшей степени трудна и опасна. Встречается большей частью поодиночке.

Двумя градусами севернее гривистого барана, именно на горах Сардинии и Корсики, живет муфлон (Ovis musimon), единственный дикий баран, обитающий в Европе. Длина его достигает 1,25 м, считая 10 см хвост, при высоте в 70 см и весе в 21/2-3 пуда. Рога длиной до 65 см и весом 10–12 фунт. Довольно короткий и густой мех, за исключением груди, где образуется вроде гривы, имеет красно-рыжую окраску, которая на голове переходит в пепельно-серую, а на животе в белую. Зимой мех принимает каштаново-бурый цвет. В противоположность гривистому барану муфлон живет стадами, под предводительством сильных самцов; животное это очень пугливо и вместе с тем подвижно и ловко; подобно козлам, оно забирается на самые неприступные скалы, так что охота за ним не легка. В неволе пойманные молодыми муфлоны скоро ручнеют и охотно скрещиваются с домашними овцами. Даже и старые бараны легко переносят потерю свободы, только остаются дикими и пугливыми.

В Средней Азии и Сев. Америке обитают самые большие породы диких баранов, отличающиеся сильными рогами и высокими ногами. Таков аргали монголов, или аркар киргизов (Ovis argali), достигающий длины 1,93 м, при высоте 1,12 м, с могучими трехгранными широкими рогами в 1,22 м. Преобладающий цвет шерсти — матовый бледно-серый, темнеющий на морде и животе. Область распространения его простирается от гор Акмолинского округа до юго-восточного склона монгольского плоскогорья и от Алтая до Алатау. Бродят эти бараны поодиночке или небольшими партиями в 3–5 голов. Рано утром они покидают свои неприступные скалы, где проводят ночь, и спускаются к подошве гор, на пастбище, затем в полдень взбираются на крутые склоны и предаются покою, а перед вечером еще раз спускаются вниз — на водопой. Зимой они довольствуются мхом, лишаями и сухой травой. По остроте чувств, живости характера, резвости, пугливости и осторожности аргали напоминает диких козлов, но характер его более мирный; он легко уживается в неволе и, без сомнения, может стать вполне домашним животным.

Далее к югу, в области Тянь-Шаня, в Тибете, на Памире и пр. аргали заменяется другим видом, качкар (Ovis polii), достигающим длины почти 1 саж., при высоте в 11/2 арш. и весе около 14 пудов. Трехгранные, глубоко закрученные вниз рога — до 2 арш. по изгибу. Монголы уверяют, что они так сильно вырастают, что выступают перед ртом животного, препятствуя ему брать пищу, — и такой баран обрекается на голодную смерть. Сивая или светло-бурая шерсть образует вокруг шеи как бы гриву, до 13 см длины; морда и низ туловища — белые. По образу жизни качкар похож на аргали.

Дикого барана, живущего на Камчатке, часто считают сходным с американским толсторогим бараном (Ovis montana), между тем он отличается от последнего рогами, хотя и похожими, но заметно слабее развитыми. Толсторогий баран живет от 68° с.ш. до 40° в скалистых горах и далее на западе, в самых диких и недоступных горах. Для него оказываются безопасными дорогами самые узкие карнизы скал; пещеры и гроты дают ему убежища, трава — подходящую пищу, а места с солью служат для удовлетворения потребности, присущей вообще всем животным. Длина барана почти 1 саж., считая 12 см на хвост, при высоте в 11/2 арш. и весе в 8 пуд.; самки — меньше. Толстые, могучие рога имеют до 70 см длины, в обхвате — 35; в разрезе они представляют острые ребра, тогда как у аргали — более плоского вида. Толстая, хотя и мягкая на ощупь шерсть совсем не похожа на овечье руно, слегка волниста; волоса не более 5 см длины. Преобладающая окраска — грязно-серо-бурая; зад — белый. По образу жизни толсторогие бараны не отличаются ничем существенным от своих сородичей и даже козерогов: так же отлично бегают по скалам, так же осторожны, пугливы и, подобно другим диким баранам, легко скрещиваются с домашними овцами, давая плодовитое потомство.

Относительно пород домашних овец приходится сказать то же, что и о домашних козах: праотец их также неизвестен, а пород также много. Важнейшей и наиболее выгодной породой считаются мериносы (О. aries hispanica), приобретшие, как известно, в Испании свои отличительные признаки и послужившие для облагорожения почти всех европейских пород. Они — средней величины, плотного сложения и отличаются большой, плосколобой и горбоносой головой, с тупой мордой, маленькими глазами и большими слезными ямками; уши — средней величины, острые; крепкие рога (только у баранов) загнуты двойным винтом; шея короткая, толстая, с глубокими складками и подгрудком; ноги — сравнительно низкие, но крепкие и сильные, с тупыми копытами; чрезвычайно густое руно, состоящее из короткой, мягкой и тонкой ости, очень правильно вьется.

Затем, нужно еще упомянуть о курдючной; или жирнохвостой, овце (O. aries steatopyga), которую в несметном количестве разводят во Внутренней Азии и Северо-Восточной Африке. Это — довольно большое животное, с маленькими рогами, некурчавым, грубым руном, которое нельзя ткать, и отвесными ушами. Ягнята покрыты нежным, мягким мехом. В Африке встречается преимущественно так назыв. черноголовая овца с небольшими рогами, в Туркмении и Киргизских степях — другие, безрогие породы. Курдюк у туркменских пород не особенно развит; любимое пастбище — солончаки, и тем не менее эти овцы дают отличное мясо, а молодые ягнята — красивый, дорогой мех («мерлушка»). Разводят преимущественно белых и черных овец. Киргизская овца — большого роста, плотного сложения, с довольно высокими ногами, с выпуклым носом и отвислыми ушами; вес ее — до 5 пуд. Грубая шерсть ее идет на кошмы (войлок), находящий широкое применение в жизни киргиза.

Домашняя овца — в общем спокойное, терпеливое, кроткое, лишенное воли, трусливое животное, которое бы совсем пропало, не приди человек на помощь к ней. От всякого неведомого звука пугается целое стадо; молния, гром, буря и гроза совсем лишают их присутствия духа. От этого в степях России и Азии пастухам приходится много терпеть с такими животными. Вот рассказ одного пастуха, передававшего Колю бедствия, испытанные им со стадом овец в снежную бурю.

«Мы пасли сам-семь наше стадо в 2000 овец и 150 коз в степях под Очаковом. В первый раз мы выгнали стадо в марте; когда показалась уже молодая трава, погода была хорошая; но к вечеру пошел дождь и поднялся холодный ветер, а спустя несколько часов по закате солнца забушевала настоящая снежная буря, так что мы перестали видеть и слышать. Овчарни и жилище находились недалеко от нас, мы было и стали гнать туда стадо, но ветер гнал обезумевших животных в обратную сторону. Тогда нам пришло в голову повернуть козлов, за которыми привыкло следовать стадо, но и те не слушались нас; а овцы теснились, давили друг друга и все больше и больше отдалялись от жилья. Когда наступило утро, мы уже ничего не видели вокруг себя, кроме снега и мрачной, бурной пустыни. Бешеная буря продолжалась, — и нам пришлось отдаться на произвол судьбы: мы сами шли во главе, за нами — блеющая и кричащая куча овец, далее — рысью быки с возом, нагруженным припасами, за ними — стая наших воющих собак. В этот день исчезли наши козы, и путь был устлан околевшими животными. Настала новая мучительная ночь. Мы знали, что буря гонит нас как раз на крутой обрыв морского берега, и со страхом ожидали, что вот-вот свалимся с него вместе с глупым стадом. Наконец, с наступлением дня мы заметили в стороне сквозь снежный туман несколько домов. Они были всего шагах в 30 от нас, но обезумевшие овцы не обратили на это внимания и продолжали двигаться по направлению ветра, устилая путь своими трупами. К счастью, лай наших собак привлек внимание обитателей домов, — это были колонисты. Они бросились навстречу нашим овцам, поволокли передовых и мало-помалу направили стадо к своим жилищам. Но тут явилась другая беда: едва животные заметили защиту, которую доставляли им дворы и кучи соломы, как стали бешено толпиться, давить друг друга и скучиваться, как будто злой дух бури все еще гнался за ними. Мы потеряли тогда до 500 овец…»

Точно так же ведут себя овцы в деревне во время сильных гроз, при наводнениях или пожарах. Во время грозы они скучиваются, и их невозможно сдвинуть с места. «Если молния ударит в стадо, — пишет Ленц, — то сразу погибают многие; если загорается овчарня, то овцы не выбегают из нее или даже прямо кидаются в огонь».

Эти факты во многом характеризуют овцу. Конечно, и она не лишена некоторых умственных способностей: она знает своего хозяина, следует его зову, по-видимому, любит игру пастухов на рожках, но все-таки ей далеко до умной, живой козы.

В Европе (на севере и юге) овец преследуют волки, в Азии, Африке и Америке — дикие кошки и дикие собаки, в Австралии — крупные сумчатые хищники. Ягнятам опасны орлы и ягнятники. Зато овцы, меньше всего защищенные от врагов, мало подвержены болезням, чем и уравновешиваются потери среди них. Доживают овцы до 14 лет, но уже в 8–9 лет лишаются всех зубов, и их следует резать.

На далеком севере, в тех безотрадных странах, где земля только летом немного оттаивает на поверхности, где широко протянулись моховые и лишайные тундры, рядом с северным оленем бродит еще другое жвачное — овцебык, или мускусный бык (Ovibos moschatus), когда-то распространенный в Северной Европе и Азии, а теперь встречающийся только в Сев. Америке и близлежащих полярных островах, начиная с 60° с.ш. и далее на север. Это странное животное, до 2,44 м длины, считая 7 см хвост, при высоте в 1,1 м, соединяет в себе признаки овец и быков. Короткий хвост, отсутствие подгрудка и голого пятна на морде и неодинокие копыта делают его похожим на овцу, размеры же, сила и храбрость — как у быков. Сильное туловище, покоящееся на коротких, крепких ногах, покрыто необыкновенно густым мехом, верхняя часть морды и ноги — также. Довольно толстые волосы ости образуют на груди гриву, почти до земли, а по бокам, особенно сзади, спускаются до копыт в виде длинной бахромы. Грива — гладкая, остальной же мех — волнистый. Кроме морды и ног, между остями замечается обильный подшерсток. Общий цвет меха — темно-бурый, местами — светло-серый. Водятся овцы стадами в несколько десятков голов и, несмотря на свою неуклюжую фигуру, двигаются с ловкостью антилоп. Подобно козам, они лазают по скалам, без всяких усилий взбираются на крутые стены и без головокружения смотрят с высоты вниз. «В 3–4 минуты, — говорит Копеланд, — преследуемые нами овцебыки поднялись по крутой базальтовой скале на высоту 150 м, а нам на это потребовалось не менее получаса…»

Что касается умственных способностей и остроты внешних чувств этого животного, то едва ли можно сомневаться в их слабом развитии: маленькие глаза с тупым выражением не говорят об особенном развитии зрения, почти спрятанные в мехе уши также мало свидетельствуют о тонкости слуха. Напротив, обоняние, вкус и осязание едва ли развиты слабее, чем у быков. Умственные способности также не особенно развиты, хотя вовсе уже не так слабо, как говорили прежде. Дело в том, что пока овцебык мало еще знает смертоносную силу оружия человека, он обнаруживает, подобно многим другим диким животным, любопытство и отчасти смущение. Бывали случаи, что целое стадо овцебыков дозволяло перестрелять себя до последнего. Но, узнав в человеке опасного врага, овцебык стал крайне пуглив, а раненый овцебык приходит в настоящее бешенство; тогда человеку грозит серьезная опасность от его страшных рогов, тем более что и пуля в лоб не берет его, а только сплющивается в лепешку.

Охотятся на овцебыков из-за мяса и шерсти. Последняя так тонка, что из нее можно бы выработать превосходные ткани; из хвостов эскимосы приготовляют опахала от мух, а из кожи — хорошую обувь.

Группу быков (Bovinae), распространенных в настоящее время благодаря человеку по всем частям земного шара, составляют большие, сильные, неуклюжие жвачные, имеющие более или менее круглые и гладкие рога, широкую морду с далеко отстоящими одна от другой ноздрями, длинный, до пяточного сустава, хвост, с кистью на конце, и часто — отвислый подгрудок. Слезных ямок нет; вымя у самок с 4 сосками, кости грубые, толстые. Все быки кажутся неуклюжими, на самом же деле — очень проворны и ловки; все хорошо плавают, живущие на горах отлично лазают. По характеру — большей частью кротки и доверчивы, но, придя в раздражение, не знают пощады. Особенно горячо защищают самки своих детенышей. Все виды поддаются приручению и охотно подчиняются человеку, которому служат и мясом, и молоком, даже шерстью и навозом.

Один из самых диких и сильных быков — як (Bos grunniens), или длинношерстный, иначе монгольский, бык, населяющий возвышенности Монголии, Тибета и Туркестана. Он представляет собой одно из самых странных животных не только Азии, но, пожалуй, и всего Старого Света. Начать хотя бы с того, что он водится только на отчаянной высоте, куда тяжело взбираться и ламе, а не только обыкновенному животному. Ниже 8000 футов над уровнем моря он уже чувствует себя нехорошо; обыкновенная же излюбленная им область распространения лежит между этой высотой и 20 000 футов!! Что может он найти там, кроме вечных снегов, льдов да — изредка — лишаев и мхов?! Нужно вспомнить еще, что на этих высотах давление воздуха вдвое меньше, чем на уровне моря. При таких условиях едва ли может жить и птица, а между тем як, такое крупное млекопитающее, — длина его доходит до сажени, — не только не страдает здесь, а, напротив, тоскует, когда силой заставляют его спускаться с этих высот.

Такому странному свойству яка вполне отвечает и необыкновенная наружность животного: это какая-то невообразимая смесь зубра, быка, лошади, козы и барана. Красивые, круглые формы и пушистый хвост сильно напоминают лошадь; по своей длинной шерсти, которая иногда волочится по земле, он похож на козу и барана; голова, украшенная двумя сильными, серпообразно загнутыми рогами, — бычачья, а сильное мускулистое тело как будто взято у буйвола или зубра. Густая шерсть покрывает его голову, плечи, загривок, бока, бедра и верхнюю часть ног в виде длинных жестких, косматых волос, обыкновенно черного цвета. На хвосте волосы особенно удлиняются (до 2–3 фут.) и образуют мягкое опахало.

Чтобы дополнить характеристику этого животного, остается упомянуть о голосе, который тоже как раз под стать странной наружности яка: это — не блеяние овцы, не мычанье быка, не ржание лошади, а нечто вроде хрюканья свиньи, но глуше и однообразнее его.