Американские, или широконосые, обезьяны

Американские, или широконосые, обезьяны

В ранний третичный период, в эоцене, жили обезьяны в Европе и Северной Америке. Тогда климат там был более им подходящий. Теперь населяют лишь Центральную и Южную Америку, Африку и Южную Азию.

У разделенных ныне океанами обезьян много общего. У всех уши округлые, человеческого типа. Голое или немного волосатое лицо. Череп относительно велик, даже в сравнении с лемурами. Например, карликовый галаго и когтистая обезьянка одинаково малы, но мозг у первого почти втрое меньше!

А эти знаменитые линии «жизни», «сердца» и «ума», бугры «Юпитера», «Меркурия», «Аполлона», равнины «Марса» и прочие «мистические» знаки на ладонях рук, по рисунку которых хироманты предсказывают судьбу, богатство и прочие штуки! Если они правы, то, значит, и каждой обезьяне уготовлены судьбой те же самые удачи и неудачи в жизни. Ведь их безволосые ладони и стопы ног исчерчены таким же сугубо индивидуальным рисунком линий и борозд, как у человека. Настолько индивидуальным и неповторимым, что у обезьян, как и у людей, судебная экспертиза может брать отпечатки пальцев.

Больше того, даже голые хватающие и осязательные «подошвы» снизу у конца хвоста исчерчены так же.

Заговорив о хватающих хвостах, мы подошли к тем морфологическим пунктам, которые разделяют обезьян Старого и Нового Света. Ибо хвосты, превращенные эволюцией в пятую руку, есть только у обезьян американских. Но не у всех: у четырех родов и примерно 14 видов – ревунов, паукообразных и шерстистых обезьян. Обезьяны-капуцины тоже могут, схватив хвостом, подтянуть к себе или тащить за собой разные предметы (например, миску с едой!). Но голой «подошвы» снизу у конца хвоста у капуцинов нет.

Одна из цепкохвостых обезьян – шерстистая.

Среди обезьян Старого Света только молодые гвеноны и взрослые мангабеи могут повиснуть, обхватив хвостом сук.

Американских обезьян многие зоологи называют широконосыми, а обезьян Старого Света – узконосыми. У первых ноздри разделены широкой перегородкой и смотрят немного в стороны. У вторых – носовая перегородка узка, ноздри сближены и направлены вперед. Но разделение это недостаточно четкое, потому что есть виды с промежуточным устройством ноздрей: например, дурукули – широконосая по зоологическому рангу обезьяна, тем не менее узконоса, а гиббоны достаточно широконосы.

У американских обезьян никогда не бывает седалищных мозолей, которые так безобразят «тылы» павианов, мартышек, макак и гиббонов. Нет у них и защечных мешков, которые хорошо развиты у павианов, мартышек, макак и недоразвиты у тонкотелых обезьян.

Американские обезьяны в основном вегетарианцы, но едят насекомых и мелких позвоночных. Ревуны – исключительно листоеды. И этим напоминают Колобовых обезьян Старого Света, а среди лемуров – индри.

Большие пальцы на руках, но не на ногах, американских обезьян (за исключением немногих видов, например саки и уакари) не способны так широко оттопыриваться, как у обезьян Старого Света, противопоставляя себя другим пальцам и образуя прочно хватающие «клещи».

Широконосые обезьяны, кроме когтистых, более зубасты. У них 36 зубов, у узконосых – 32 зуба. У первых беременность – шесть месяцев, а у вторых – шесть-восемь, у человекообразных – 230-290 дней.

В надсемействе широконосых обезьян два семейства: капуцинообразные (с шестью подсемействами): мирикины и тити – 9 видов, саки и уакари – 7 видов, ревуны – 6 видов, капуцины и саймири – 6 видов, коаты и шерстистые обезьяны – 8 видов, прыгающие тамарины-1 вид; когтистые, или игрунковые, обезьяны (мармозетки, игрунки, тамарины) – 33 вида.

Мирикина, или дурукули, — единственная в мире обезьяна, которая уподобила свой образ жизни совиному: ночами терроризирует сонных птиц, лягушек, ящериц, пауков, насекомых. И фрукты ест, и сосет нектар. Видит во тьме превосходно, а ее ночные атаки так безошибочны, что она хватает в акробатическом прыжке даже пролетающих мимо насекомых.

Охотятся мирикины парами, самец и самка, и вместе спят днем. Ночами и особенно в утренних сумерках джунгли Амазонки и Ориноко оглашают разноголосые концерты мирикин. В них слышится и собачий лай, и кошачье мяуканье, и даже рев ягуара, а иногда тихое, мелодичное щебетанье и чириканье. Более пятидесяти звуков разного тона и характера насчитали исследователи в голосе этих обезьян, акустическая мощь которого совсем не пропорциональна силе и росту животного: вес дурукули 500-1000 граммов, длина без хвоста – 24-37 сантиметров.

Причина в резонаторах – расширенной трахее и воздушном мешке под подбородком у дурукули. Кроме того, обезьянка складывает губы рупором, когда кричит.

Родичи дурукули – обееьяны тити кричат по утрам так же громко.

Тити – четыре, восемь или даже десять видов, по мнению разных авторитетов. Сколько в действительности, установить трудно, так как южноамериканские леса еще плохо исследованы, а внутривидовая изменчивость многих обезьян слишком велика. Ногти у тити удлинены когтеобразно, как у когтистых обезьян, но все другие черты и образ жизни (но дневной) – как у дурукули.

У тити интересная манера караулить добычу: сидят поперек сука, ноги и руки подобрав вместе, а длинный хвост опустив вниз. Из этого неудобного, казалось бы, для атаки положения в молниеносном броске хватают пробегающую или пролетающую добычу.

Саки – обитатели сырых крупноствольных лесов внутренних областей Южной Америки. Многие места, где они живут, на долгое время заливают воды разлившихся великих рек Амазонии. А ведь обезьяны сырость не любят. Поэтому большая часть их жизненного пространства ограничена вершинами леса. И поэтому жизнь заставила их научиться прыгать так далеко и ловко, как не всякая обезьяна умеет. Но если случается спуститься на землю, а спускаются они всегда хвостами вперед, осторожно и без лишней торопливости, то саки обычно ходят на задних ногах, балансируя передними, которые поднимают вверх.

Дурукули, или мирикина, днем спит, ночью промышляет.

В зоопарках заметили, что саки любят натирать свою шерсть кусками лимона. А пьют так: окунут руку в воду и потом облизывают.

Уакари из того же подсемейства, что и саки. Это самые короткохвостые американские обезьяны. Лишь у большого уакари, а их три вида, хвост длиннее одной трети тела. У других он сантиметров 9-15. Уакари и самые «человекоподобные» из всех американских обезьян. Печальным, потерянным выражением голого, апоплексически-красного лица и лысым лбом они напоминают рано состарившегося и потерявшего все надежды ипохондрика.

Однако нрав уакари живой и веселый. Внешность, как нередко бывает, и здесь вводит в заблуждение. Они совсем не апатичны, часто приходят в ярость и тогда энергично и сильно трясут сук, на котором сидят, а угрожая, громко чмокают губами.

Даже громоподобный львиный рык не так громогласен, как крик ревуна – обезьяны, хотя и самой крупной в Америке, но сравнительно небольшой. Длина ее тела без хвоста – метр, а вес – в лучшем случае 8 килограммов. Обычно «запевает» старый самец, затем второй по рангу. Тут вдруг вся стая начинает исторгать такие вопли, что, и заткнув уши, рискуешь оглохнуть. Ближайшая стая немедленно вторит соседям, и дикий концерт звучит порой часами. В нем слышится и львиный рев, и рык тигра, и крики «а-хю, а-хю», и до восьми иных менее громких вокальных «фраз». Кричат ревуны обычно по утрам и вечерам, а также днем и даже ночью, так как нередко не спят и ночами.

В гуще леса за два километра слышны крики ревунов, а на открытом месте и за пять!

Конечно, у них мощные голосовые связки, но этого мало, нужен еще рупор и резонатор. Рупор – гибкие губы обезьян, которые ревуны складывают воронкой. Вот вам и мегафон. А резонатор – вздутая, полая… подъязычная кость: совсем необычная модель среди всех резонаторов, изобретенных природой за миллионы лет.

Разные виды ревунов обитают от Южной Мексики до Парагвая. Цвет шерсти сильно варьирует, но обычно преобладают три типа: черный, желтовато-бурый и ярко-рыжий. Цепкий хвост так силен, что ревун, ухватившись им за ветку, без помощи рук и ног может перескочить на ближайший сук.

Прыгать они не любят, а бегают и лазают по веткам, но так быстро, что человек, по земле преследуя их, не угонится, отстанет.

Один молодой ревун, который жил у воспитавшего его человека, очень любил морковь. Забавно было наблюдать, что он вытворял, когда ему показывали разные ботанические книги с иллюстрациями. Многие неаппетитные, на его взгляд, овощи и фрукты он игнорировал, но стоило ему увидеть морковь, как сразу пытался выхватить ее рукой из книги. Это, естественно, не удавалось, тогда он тянулся к ней ртом. Лизал рисунок и в этом находил, как видно, какое-то удовлетворение.

«Из всех американских обезьян капуцины внешне и поведением напоминают мартышек Старого Света. У них нет особых образований, как, например, огромных глаз ночных обезьян, лохматой шерсти саки, когтей тамаринов, чрезмерно длинных конечностей паукообразных обезьян и голой хватающей „подошвы“ на конце хвоста или мощных усиливающих крик приспособлений ревунов. Капуцины в известной степени „совершенно нормальные обезьяны в усредненном понимании этого слова“» (Дитрих Хайнеманн).

Уикари – самые короткохвостые из американских обезьян: хвост 9-15 сантиметров. Они часто лысы, и вид у них (но не нрав!) мрачных ипохондриков.

Капуцины – самые «интеллигентные» из американских обезьян, которые в этом смысле очень уступают обезьянам Старого Света. Живут капуцины, их четыре вида, от Гондураса до Северной Аргентины.

Не все даже человекообразные обезьяны умеют, как капуцины, взяв в руку камень, колоть им орехи. У капуцинов врожденная повадка бить твердыми предметами по всему. Если нет под рукой твердых орехов, колотят камнями по решетке, по стеклам вольер.

Капуцины, подобно панголинам и многим птицам, натирают свою шерсть муравьями и, подобно ежу, смазывают ее слюной. Их привлекают пахучие вещества. Луком, апельсинами, лимонами и даже одеколоном, если доберутся до него, натираются усердно.

Немного похоже на капюшоны монахов-капуцинов топорщится шерсть на голове у некоторых видов капуцинов, образуя «прически» в виде хохлов, чепчиков, рогов и гребней. Капуцины с «прической» обычно бурые, без каких-либо ярких пятен. Без «причесок» – с белой отделкой вокруг морды или на плечах, горле и сверху на руках, например велоплечий капуцин. Впрочем, у разных подвидов, рас, возрастов окраска сильно изменчива, что часто ставит систематиков в большое затруднение.

Ревун, пожалуй, самое громогласное создание на свете. Резонатор, усилитель крика, у ревуна совсем необычный: два полых окостенения, образованных – передний – из подъязычной кости, задний – из щитовидного хряща. Черные ревуны обычны в Центральной Америке и Парагвае, медно-красные – в лесах Амазонки.

Дальних странствий капуцины избегают: владения стаи ограничены всего несколькими сотнями метров и сильно «надушены» маркировочными запахами. Придя на место, богатое плодами или насекомыми, члены стаи часто разбредаются кто куда и довольно далеко. Но звукового контакта друг с другом не теряют, постоянно выкрикивая им одним понятные сигналы и сообщения. Среди дня – время отдыха, и тогда они опять собираются вместе. Старые дремлют, но молодежь обычно веселится и скачет вокруг, так что старшим нередко приходится громкими окриками призывать ее к порядку.

Из обезьян Нового Света к капуцинам ближе всех саймири.

Окрашены они ярко. У саймири-белки на морде белый рисунок, несколько похожий на то жуткое изображение черепа, которое мы видим нередко на столбах линий электропередачи и прочих местах, где необходимо предупреждение о смертельной опасности. Поэтому и называют порой эту обезьянку «мертвоголовой».

Густые леса по берегам рек – излюбленные места поселения саймири. Как и капуцины, они редко ходят по земле. Как и капуцины, натирают себя пахучими соками и, прежде чем съесть какой-нибудь фрукт, мнут его, давят, зажав между листьями, или колотят по нему хвостом. На разные выдумки, забавы, игры саймири горазды. Резвы и очень любопытны.

«Веселые, разбитные, болтливые малыши ворвались вдруг в палатки, открыли все ящики и коробки, перевернули каждый предмет, прошмыгнули в кухню, вытащили свежеиспеченный хлеб из горячей еще формы. Хотя пять мужчин пытались метлами и прочим неопасным оружием прогнать их, они стащили все съедобное. Они не боялись. Они не обращали внимания на людей, конечно, лишь потому, что еще не знали двуногих» (Айвен Сэндерсон).

Так саймири разграбили лагерь исследователя. В одиночку эти обезьяны не ходят, всегда десятками, сотнями. Сэндерсон насчитал как-то в Гвиане 550 саймири, которые одна за другой в нескончаемом ряду скакали через узкую просеку леса.

Крик саймири звучит почти как флейта. Но когда ссорится вся стая, особенно по вечерам за центральные места на деревьях, где они спят (никто не хочет оставаться с краю!), то поднимают такой шум, что издали кажется, будто волны прибоя плещут о берег.

У самцов саймири странная и, на наш взгляд, непристойная манера угрожать противнику: они, поднимаясь на ногах, выставляют напоказ то, что люди, даже на картинах, обычно прячут хоть под фиговым листком.

Саймири во многом похожи на капуцинов. Так же смазывают себя мочой, но предпочитают «ароматизировать» не руки, а тело, и особенно конец хвоста, который у них по этой причине всегда мокрый. Как и капуцины, они заинтересовали зоопсихологов. Только вот содержать в неволе их трудно (капуцины переносят ее легко).

«Мертвоголовая» саймири – обезьяна удивительная!

Даже не странным рисунком на лице, который наводит на некоторые мрачные сравнения, не хвостом, который хоть и не хватающего типа, но способен, однако, обвивать ветки, а феноменом более загадочным для науки. В одной стае, в одной семье у этих обезьян порой вместе с обычными маленькими родятся самцы-великаны: они вдвое крупнее своих братьев, а весят во много раз больше. Самцы плодовиты, но потомство у них мелкое, обычное. Подобный феномен замечен также у некоторых землероек-белозубок.

Мозг у саймири относительно еще более крупный, чем у капуцинов. Это самые «мозговитые» из приматов и, пожалуй, вообще из всех живых существ, включая человека. Вес их мозга – ¹/₁₇ веса обезьяны, у человека – только ¹/₃₅.

«Обезьяны сделали живой мост… одна свесила хвост с ветки вниз и обхватила им голову другой, и таким же образом пять последующих обезьян образовали висячую цепь. Затем раскачали эту цепь вперед и назад, пока нижняя обезьяна, перекинутая, как на качелях, через лесной прогал до другого дерева, не ухватилась за него. Другие обезьяны, включая двух самок с малышами на шеях, прошли по мосту. Тогда первая обезьяна, составлявшая мост, отпустила сук, живая цепь устремилась через прогал к новому дереву. Там, расцепившись, обезьяны последовали своим прежним курсом. На все им потребовалось меньше времени, чем мне, чтобы описать это» (Карл Ловелас).

Давно уже, со времен Аристотеля, рассказывают люди такие неправдоподобные, как считалось да и считается, истории про обезьяньи мосты.

Скорее всего, если подобное вообще возможно, сооружают живые мосты паукообразные обезьяны, или коаты.

Паукообразные! Часто черные, хотя есть и серые, бурые, а панамская – рыжая, ноги и руки тонкие и длинные, тело тощее, несоразмерное с длиной «паучьих» конечностей и особенно хвоста, который относительно длиннее, чем у любой обезьяны вообще. Он такой сильный и цепкий, что легко держит да еще, раскачав, бросает почти полупудовую обезьяну с сука на сук.

Хвост у коаты в буквальном смысле пятая рука. Выпрашивая и принимая лакомство в зоопарке, его, а не руку, протягивает она из-за решетки.

Ухватив за ручку, открывают хвостом двери. Просясь обратно в дом, хвостом нажимают кнопку звонка! Это ручные.

А дикие? Дикие, увидев с дерева человека, ягуара или другого врага, рвут хвостом (и руками тоже) ветки потяжелее и бросают вниз. Такие «бомбы» весят порой килограммов пять!

Четыре вида коат рода ателес обитают от Южной Мексики до Парагвая. Еще два рода и четыре вида близких к коатам, так называемых шерстистых обезьян – главным образом в Амазонии. Они многим похожи на коат, но не так ловки в прыжках, и не так проворен в разных проделках их цепкий хвост. У них густой, плотный, богатый подшерстком мех. У коат шерсть грубая, без подшерстка.

В 1904 году директор одного музея в Белене (Бразилия) получил в подарок странного вида маленькую черную обезьянку. Когда она умерла, ее шкуру послали в Британский музей. Так был открыт новый вид обезьян – прыгающий тамарин. Но поскольку шкуру в Лондон прислали без черепа, британские специалисты сначала зачислили прыгающего тамарина в одно семейство с когтистыми, или игрунковыми, обезьянами. Только в 1911 и 1914 годах еще пару таких обезьянок привезли на пароходе с верховьев Амазонки в портовый город Белен. Там их изучила Миранда Рибейро и доказала, что если решать вопрос о родственных связях прыгающих тамаринов лишь по шкуре (и коготкам на пальцах!), то они действительно близки к когтистым обезьянам. Но, исследовав череп и зубы, Миранда Рибейро нашла в них много черт обычных для обезьян из семейства капуцинообразных. Прыгающие тамарины – промежуточная форма, связующее звено между теми и другими.

Коата, паукообразная обезьяна, хвостом владеет так же ловко, как и руками.

Прежде, до открытия прыгающих тамаринов, в зоологии преобладало мнение, что игрунковые – древнейшие из обезьян не только Америки, но и всего мира. Теперь, когда найдено связующее звено, вопрос решился иначе: когтистые обезьяны лишь боковая специализированная ветвь широконосых обезьян, и ветвь скорее молодая, чем древняя.

Прыгающий тамарин – обезьяна, которой долго удавалось сохранять свое инкогнито в сырых лесах Верхней Амазонки. Открытие прыгающих тамаринов помогло зоологам пересмотреть гипотезы о происхождении некоторых групп американских обезьян.

Специализированная, то есть приспособившаяся к жизни в самом сердце «леса лесов» – амазонской сельвы. В листве гигантских деревьев, увитых лианами, поросших орхидеями, в сырости, в полумраке, среди обилия муравьев, пауков, зреющих круглый год фруктов и орехов нашли они себе пристанище и пропитание. На землю когтистые обезьяны почти никогда не спускаются.

Чичико чуть крупнее мышиного лемура. Однако весит впятеро больше. Самец и самка носят своих малышей на себе почти до полного их возмужания, которое случится через год с небольшим после рождения.

Они крохотные – с крысу, белку, редко больше. Лилипут среди обезьян, карликовая когтистая обезьянка чичико весит всего 85 граммов! Она чуть крупнее мышиного лемура. Вид у многих презабавный: у одних длинные «седые» усы, как у кайзера Вильгельма, у других прически, как у Бабетты, которая ходила на войну, у многих гривы на шее и плечах, а уши с пышной оторочкой из длинных белых волос. Жабо, да и только, но не на шее, а на ушах. Окраска яркая, многоцветная. Мех мягкий, шелковистый. И у всех только 32 зуба! Как у «старосветских» обезьян.

Тех, у кого нижние клыки равны или чуть больше резцов, называют обычно мармозетками. У тамаринов, наоборот, нижние клыки много длиннее резцов.