В чем же феномен человека?

В чем же феномен человека?

Рассмотрим, как на высшем этапе конкретно материализуется та многоуровневая информационная структура, к которой пришло все живое после миллионнолетней эволюции. Речь пойдет об асимметрии больших полушарий человеческого мозга, а также о многочисленных последствиях этой асимметрии.

В процессе эволюции над одним уровнем переработки информации надстраивается другой, над ним – следующий уровень и т. д. И каждый раз такое «надстраивание» природа обеспечивает морфологически – в виде тех или иных «конструкций» (устройств). Самый высокий из надстраиваемых уровней – так называемый рефлективный уровень. Выяснилось, что процессы данного уровня сосредоточены в левом полушарии человеческого мозга. Между тем подавляющее большинство других процессов (например, переработка зрительной информации) подобной локализации не имеют: они протекают симметрично в правом и левом полушариях. А процессы, связанные с речью, с восприятием человеком слов других людей и с его собственными высказываниями (речепорождением), как было установлено еще в конце XX в., сосредоточены преимущественно в левом полушарии. Таким образом, в левом полушарии сосредоточены по крайней мере два вида психической деятельности: рефлексивная и речевая. С чем может быть связана такая локализация?

По-видимому, причина здесь заключается в том, что на высшей ступени эволюции – на стадии перехода к homo sapiens – информационные потребности стали развиваться очень высокими темпами. И вот, чтобы устройства переработки информации могли поспевать за этим быстрым ростом потребностей, обеспечивать его «технологически», понадобились должные «конструкции».

В принципе, эволюция могла бы пойти здесь по уже известному, проторенному пути – надстроить над корой больших полушарий мозга некую «сверхкору» подобно тому, как сама кора была когда-то надстроена над подкоркой. Однако темпы морфологической эволюции (то есть развития «конструкций», занимающихся переработкой информации) оказались, по-видимому, недостаточными для этого. И тогда для эволюционной задачи нашлось другое решение: были попросту перестроены отношения между обоими полушариями головного мозга, существовавшие уже в достаточно развитом, «готовом» виде. Из двух полушарий, которые у животных обычно дублируют друг друга, одно (левое) было «надстроено» – в функциональном отношении – над другим (правым). В результате левое полушарие стало средоточием устройств и процессов рефлексии и речи. Видимо, именно поэтому для человеческого мозга характерно столь мощное развитие многочисленных каналов связи между полушариями: эти связи обеспечивают новый (не свойственный животным), «вертикальный» тип отношений между ними.

Произошедшая «специализация» полушарий мозга имела огромные последствия как для самого человека, так и для его отношений с другими людьми. В самых общих чертах эти последствия можно определить так: «обновленное» левое полушарие превратилось в аппарат приспособления к новой, культурной среде, состоящей из созданных человеком орудий, средств коммуникаций и т. п.; оно сделалось также «органом сознания», рефлексии, речи, саморегуляции и самоуправления, короче – всего того, что у нас ассоциируется с термином «ratio»; что же касается «старого», правого полушария, то оно стало специализироваться на интуитивно-чувственном, образном способе освоения окружающего мира, на эмоциональном его переживании.

Последствия такой «специализации» для межчеловеческих отношений и культуры очень важны. Одно из этих последствий – выявленный факт: в социально-психологической жизни общества обычно наблюдаются периодические процессы колебания между господством настроений, типичных для доминирования то левого полушария (20—25 лет), то правого (тоже 20—25 лет). Такие циклы удалось проследить (строго количественно) непосредственно на материале социально-психологического «климата» общества, а также на материале тех сфер, которые подвержены сильному влиянию этого «климата»: например, на стиле архитектуры и стиле музыки. Вот как далеко заходят последствия «специализации», которые сами в свою очередь – плоды «надстройки», позволяющей реализовать принцип максимума информации!

А теперь немного поговорим о такой важной особенности человека, как наличие речи, возможности языковой коммуникации. Что дает человеку эта возможность? Очень многое, и притом не только в плане общения людей друг с другом, но и в плане общения человека с самим собой, саморегуляции, самоуправления.

Если бы кошка захотела управлять своими чувствами, ее постигла бы неудача. Человек – другое дело: он может в достаточной степени управлять своими чувствами, потому что у него есть внешняя точка опоры – слово. Существование такой опоры – важный и вполне закономерный продукт эволюции информационных структур. Главное – в «выгодности» надстройки информационных уровней; ведь «надстроенный» языковой уровень может работать (управлять нижележащими уровнями переработки информации) очень эффективно, ибо в его распоряжении появляются «внешние средства» передачи и хранения информации – звуки, знаки, символы… В особенности эта эффективность возрастает при возникновении письменности: информация теперь может храниться и в больших количествах, и очень долго (а порой надолго переживает ту культуру, которая ее породила).

Кстати, информационный подход позволяет ответить на весьма существенные вопросы: почему именно звуковой канал передачи информации (а не, допустим, зрительный канал) стал предпочтительным при зарождении языка? Сколько фонем должно быть в языке? Каков оптимальный частотный диапазон человеческой речи? Оказывается, ответы фактически уже заложены в схеме эволюции информационных структур.

И наконец, о таком свойстве, совершенно специфическом для человеческого сообщества, как существование искусства. Выяснилось, что даже этот сугубо социальный феномен во многих своих чертах обусловлен эволюцией информационных структур и теми результатами, к которым эта эволюция пришла на стадии homo sapiens. Таких черт много, но мы остановимся только на одной – информационном фундаменте семантики (содержания) искусства.

Дело в том, что один из важнейших инструментов, которыми человек пользуется для ориентации в окружающем мире, – это система признаков объектов или их свойств (на базе каковых человек может классифицировать объекты). И вот с этими-то признаками возникает любопытная ситуация. Даже когда признаков не слишком много, число возможных их колебаний способно стать астрономически большим. Например, человек может быть охарактеризован 7 признаками, допустим, это: пол, возможны две градации – мужской или женский; возраст, представим его в виде 10 градаций – младенец (0-2 года), маленький ребенок (3-7 лет) и так далее; образование, пусть здесь будет 7 градаций – менее 4 классов, не более 8 классов, среднее общее (10, 11 классов), среднее специальное, незаконченное высшее и высшее.

Остальные признаки мы так подробно описывать не станем; пусть ими будут: место жительства (5 градаций), социальное положение (9 градаций), состояние здоровья (4 градации) и уровень культуры (8 градаций).

При таком раскладе различные градации этих признаков могут образовывать 2 Ч 10 Ч 6 Ч 5 Ч 9 Ч 4 Ч 8 = 172 800 комбинаций. И индивид, встречая другого человека, должен отнести его к какому-то одному из этих 172 800 классов! Если этот индивид встречал раньше хотя бы нескольких (скажем, 6-9) представителей данного класса, то он может судить о каких-то чертах их поведения – к примеру, посещают ли такие люди регулярно театр? В принципе, да, он может судить, но тогда ему надо было бы иметь круг знакомых около 1-1,5 млн человек. А это, конечно же, нереально. Такую ситуацию американский математик Беллман назвал проклятием размерности. Как же человек может практически ориентироваться в этом признаковом мире?

Оказывается, в этом потенциально возможном колоссальном многообразии далеко не все возможности способны практически реализоваться. Скажем, 3-летний младенец не может иметь образование, отвечающее 2-6 градациям, а также уровень культуры, отвечающий более чем первой градации, и т. п. В этом признаковом мире существует достаточно высокая упорядоченность. Происходит это из-за сильных связей между различными признаками (скажем, наблюдается такая статистическая закономерность: чем выше уровень образования человека, тем выше его культурный уровень). В результате в признаковом пространстве образуются «сгустки» – битком забитые людьми отдельные комбинации градаций, признаков, тогда как другие комбинации пустуют, остаются нереализованными. И фактически человеку надо уметь в первую очередь находить эти «сгустки». Например, возраст – 18—24 года, образование – незаконченное высшее, состояние здоровья – прекрасное и уровень культуры – самый высокий! И можно домыслить как множество других признаков этого типажа, так и черты его поведения. Строя в своем сознании модель такой «скорригированной» окружающей среды, человек тем самым максимизирует информацию.

Так причем же здесь искусство? А притом, что оно способно тренировать нас в этой необходимой деятельности: когда мы, скажем, видим на сцене персонаж с типичным (а не случайным) сочетанием различных признаков, или на картине – «идеальное» сочетание оттенков различных предметов, да если еще и сами предметы подобраны так, что корригируют друг с другом (идеальная ситуация жанра), и т. д. И тренировка может быть двоякая: можно давать зрителю конкретные, уже «готовые» жизненные, гармоничные сочетания признаков (это семантика живописи или, допустим, литературы), но можно и просто тренировать его в самой процедуре поиска таких гармонических сочетаний (это характерно для семантики музыки). Впрочем, человек получает такую тренировку не только при восприятии произведений искусства; он стремится находить подобную гармонию и вне искусства, например, созерцая природу.

В эволюции, несмотря на все перипетии, все же реализуется принцип максимума информации, чем во многом и объясняется то совершенство и гармония, которые мы видим в окружающем нас мире.

Итак, не будем терять времени. Резервы мозга, данные нам природой, можно реализовать в полной мере, нагрузив и левое, и правое полушария. Нужны художественная литература, поэзия, спорт, музыка, театр, живопись. Нужна творческая работа руками – умение обращаться с инструментами, радиосхемами, бытовой техникой, умение шить, вязать, готовить; нужно желание как можно больше делать самому. Ваш мозг много совершеннее самой сложной электронно-вычислительной машины, программа работы которой – лишь отдельное и упрощенное подобие процессов, лежащих в основе его деятельности.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.