Никсоновская стратегия сельскохозяйственного экспорта

Никсоновская стратегия сельскохозяйственного экспорта

Рождение подконтрольного США глобального рынка зерна и продовольственных товаров было частью долгосрочной американской стратегии, которая началась в 1970–х годах при Ричарде Никсоне. В августе 1971 года Никсон отвязал доллар от золотого обменного стандарта бреттон–вудской монетарной системы 1944 года. Он позволил ему обесцениваться в свободном падении, или «плавать», как это называли. Это входило в стратегию, которая среди прочего подразумевала сделать американский экспорт зерна стратегически конкурентоспособным в Европе и во всем мире.

Свободная торговля была боевым лозунгом администрации Никсона. «Каргил», «Континентал Грэйн», «Арчер Дэниэлс Мидленд» стали ее новыми воинами. В 1972 году Уильям Пирс стал специальным представителем Никсона в торговых переговорах в ранге посла. Он был одним из главных политических представителей президентской Комиссии по международной торговле и инвестиционной политике — специальной торговой группы под председательством бывшего президента «АйБиЭм» Альберта Уильямса. Одновременно Пирс был вице–президентом «Каргил» по связям с общественностью.

Неудивительно, что Пирс проследил, чтобы заключительный доклад Комиссии Уильямса рекомендовал США оказывать давление на другие страны, чтобы устранить торговые сельскохозяйственные барьеры, которые блокировали импорт американских продуктов сельского хозяйства, и приводил доводы против политики поддержки тех, кого Пирс предпочитал называть «неэффективными фермерами». Пирс позаботился, чтобы Уильяме сосредоточился на том, как расширить американский экспорт продовольствия.

Несколько лет спустя вице–председатель «Каргил» Уолтер Би. Сандерс рассказывал на собрании Национальной ассоциации торговцев зерном и фуражом в Новом Орлеане, что «основная проблема с фермерской политикой крутится вокруг почти пятидесятилетней веры в то, что лучший способ защитить доход фермы состоит в том, чтобы привязать его к цене… Доходность должна стать менее зависящей от розничных расценок и более зависимой от эффективности производства, разнообразия источников дохода, лучших продаж и большего объема». [53] Проще говоря, семейный фермер должен был уйти с дороги и позволить новым гигантским конгломератам агробизнеса доминировать в этой области.

Эта смена политики во имя американской добродетели по имени «эффективность» будет иметь судьбоносные последствия в течение следующих трех десятилетий.

Пирс из «Каргил» утверждал, что американское сельское хозяйство обладает уникальными преимуществами за счет масштаба и эффективности, технологии и капитала, которые сделали его естественным претендентом на лидерство в мировом экспорте. Страны, пытающиеся защитить своих собственных фермеров, вроде Европейского Экономического Сообщества, по его утверждениям, защищали «неэффективность». Вашингтон приступил к демонтажу европейской общей сельскохозяйственной политики, опоры политической стабильности во Франции в послевоенный период.

Доклад Уильямса–Пирса использовал для прикрытия аргумент о глобальной безопасности, указывая, что «многие экономические проблемы, с которыми мы сталкиваемся сегодня, вырастают из заокеанских обязательств, которые взяли на себя США в качестве основной некоммунистической державы в мире». В докладе забыли упомянуть о преднамеренной подготовке США к роли мирового «полицейского». Это был плохо завуалированный аргумент для оправдания давления США на своих торговых партнеров, чтобы открыть их рынки для «Каргил» и других гигантов агробизнеса США. Этим самым они могли бы «вознаградить» США за их роль в «холодной» войне.

Стратегия Пирса стала центральной частью новой экономической политики Никсона, начиная с 1972 года. Два года спустя Пирс из «Каргил» вошел в президентский Комитет по экономическому развитию, где разрабатывал внутреннюю американскую сельскохозяйственную политику. Там его задача состояла в том, чтобы изъять «излишние человеческие ресурсы из американского сельского хозяйства» (так!) и обанкротить сотни тысяч небольших семейных ферм, чтобы расчистить место для огромных ферм агробизнеса. Затем он вернулся в «Каргил» — еще один винтик в системе ротации между избранными частными компаниями и правительственными учреждениями, от которых они зависят.

Стратегия Пирса, принятая администрацией Никсона, была тонко скрытой формой продовольственного империализма. Европа, Япония и другие промышленно развитые страны должны были отказаться от поддержки собственного самостоятельного сельского хозяйства и открыть для Соединенных Штатов путь к роли мирового зернохранилища в качестве «самого рационального» использования мировых ресурсов. Что–либо другое было, очевидно, «неэффективно».

В начавшейся с отмены в 1846 году «Хлебных законов» игре Вашингтон использовал классический британский аргумент «свободной торговли», когда доминирующая экономика и торговая власть извлекают выгоду, вынуждая более слабых конкурентов снимать торговые барьеры. Стратегия Пирса, или, более точно, стратегия «Каргил», состояла в формировании американской торговой политики на следующие три десятилетия так, чтобы дать горстке гигантских американских агрохимических корпораций возможность захватить мировой рынок семян и пестицидов со своими ГМО–растениями.

Для того чтобы стать самым эффективным сельскохозяйственным производителем в мире, доказывал Пирс, традиционное американское сельское хозяйство должно исчезнуть в результате производственной революции. Семейная ферма обречена была стать «агропромышленной фермой», а сельское хозяйство должно было стать «агробизнесом».

Комиссия Уильямса полагала, что для проведения такой политики «свободной торговли» американское сельское хозяйство должно быть преобразовано в эффективную экспортно–ориентированную промышленность в результате постепенного сокращения внутренних фермерских программ, разработанных для защиты доходности ферм, и тем самым шагнуть в ориентированный на «свободный рынок» агробизнес. Этот подход был широко поддержан корпоративным агробизнесом, крупными нью–йоркскими банками и инвестиционными фирмами, которые рассматривали зарождающийся агробизнес как потенциальную группу новых «горячих» акций для Уолл–Стрит. Это стало краеугольным камнем фермерской политики администрации Никсона.

Приоритеты американской сельскохозяйственной политики будут теперь устанавливать агробизнес и международные торговые гиганты, такие как «Каргил» и «Арчер Дэниэлс Мидленд» (АДМ). Идея американской продовольственной самодостаточности была заменена простым девизом: что хорошо для «Каргил» и зерновых экспортных торговых компаний, то «хорошо для американского сельского хозяйства». Семейный фермер потерялся где–то в этой подтасовке вместе со своим сенатским чемпионом Джорджем МакГоверном.

Обесценивая в августе 1971 года доллар и принимая свой Новый экономический план (НЭП), Никсон сделал первый шаг к проведению новой экспортной политики. Как описывал это президент Национальной ассоциации торговцев зерном и фуражом, «для предоставления американскому сельскому хозяйству преимущества из–за девальвации доллара НЭП был очень важен». [54]

Пирс далее утверждал, что бедные страны Третьего мира должны оставить попытки добиться продовольственной самодостаточности в пшенице, рисе и других зерновых или в производстве говядины и сконцентрироваться вместо этого на мелких фруктах, сахаре или овощах. Они должны импортировать более эффективное американское зерно и другие предметы потребления, естественно, отгружаемые «Каргил» по ценам «Каргил», расплачиваясь за это экспортом фруктов и овощей. В этой сделке они также потеряли бы свою продовольственную самостоятельность. Это должно было значительно усилить стратегический рычаг давления на развивающиеся страны в последующие три десятилетия, дать контроль над продовольствием. Как хорошо знали Пирс и «Каргил», если более бедная или менее развитая страна снимает свои торговые барьеры против иностранного импорта продовольствия и открывает свои рынки для серийно выпускаемых американских продуктов, результаты предсказуемы. Экономист Дж. В. Смит описывал это следующим образом:

«Чрезвычайно механизированные фермы на больших площадях земли могут произвести единицу продовольствия дешевле, чем даже беднейшие из низкооплачиваемых фермеров Третьего мира. Когда эта дешевая пища продается или дается Третьему миру, местная фермерская экономика разрушается. Если бы бедным и безработным Третьего мира предоставили доступ к земле, доступ к индустриальным инструментам и защиту от дешевого импорта, то они смогли бы высаживать высокопротеиновые и высококалорийные зерновые культуры и стать самостоятельными в обеспечении себя продовольствием. Освоение своей земли и использование безработных не стоили бы этим обществам почти ничего, хорошо бы их кормили и экономили бы гораздо больше денег, чем они теперь платят за так называемые «дешевые» импортированные продукты». [55]

Но такую примечательную альтернативу нельзя было позволить. В качестве первого выстрела в необъявленной войне за создание нового обширного глобального рынка для «эффективного» американского экспорта продовольствия администрация Никсона начала процесс разрушения внутреннего производства пищевых продуктов в развивающихся странах. Никсон также использовал механизм ГАТТ — послевоенный торговый режим, известный как Генеральное соглашение по тарифам и торговле, — чтобы продвинуть эту новую глобальную экспортную программу агробизнеса.

В 1972 году администрация Никсона с Пирсом из «Каргил» в ключевой должности Торгового представителя Белого дома и Петером Фланиганом в качестве главы никсоновского Совета по международной экономической политике разработала стратегию ведения переговоров для грядущих многосторонних торговых и тарифных переговоров в рамках ГАТТ. Их главной целью на следующем этапе войны за господство на мировых продовольственных рынках была Общая сельскохозяйственная политика (ОСП) Европейского Сообщества. [56]

На заре Европейского экономического сообщества в конце 1950–х годов Общая сельскохозяйственная политика строилась вокруг протекционистских тарифов, чтобы предотвратить сельскохозяйственный демпинг США и других стран на хрупком послевоенном европейском рынке.

Пирс договорился о проведении в Конгрессе Акта о торговой реформе 1974 года, который направил американских посредников, чтобы обменять уступки от США в индустриальном секторе на уступки для США в аграрном секторе. Это только ускорило падение производства во многих традиционных американских отраслях промышленности, таких как сталелитейная, от которой вскоре остался неприглядный остаток безработного и покинутого сообщества, так называемый «Пояс ржавчины», рассеянный по северо–восточным штатам США. Сталь называли промышленностью «заката», в то время как сельское хозяйство должно было стать индустрией «восхода» в новоязе того времени.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.