Личности в теле нет!

Личности в теле нет!

В предыдущей главе я процитировал биолога Лайелла Уотсона. На самом деле это был не просто биолог, а южноафриканский ботаник, зоолог, антрополог, этолог и автор нескольких книг. Получил первое университетское образование ботаника и зоолога, позднее геолога, химика, морского биолога, эколога и антрополога, защитил докторскую диссертацию в области этологии в Университете Лондона. Я сообщаю подробности его биографии не для того, чтобы укрыться за его авторитетом, а чтобы показать, что образование этого человека позволяло ему профессионально заниматься теми вопросами, которыми он занимался. Цитаты я давал из его книги «Ошибка Ромео».

Вообще-то Уотсон философ, причем достаточно мужественный, чтобы иметь точку зрения, отличную от точки зрения толпы, но он философ только в области биологических дисциплин — подняться выше и захватить, к примеру, в свой анализ и физику он не смог. Однако в области наук о жизни Уотсон вызывает уважение, как разнообразием вовлеченных в анализ фактов, так и их объемом. К примеру, он до десятка раз ссылается даже на работы различных советских ученых, а ведь эта его книга окончена в 1974 году, когда отношения СССР и ЮАР были крайне враждебные, и получить литературу из СССР было далеко не просто. Посему в родной ему области наук о жизни можно без страха пользоваться не только приводимыми им фактами, но и многими его выводами. И тут мы с Уотсоном до определенного момента единомышленники, правда, я смотрю шире и строю, к примеру, вывод о том, что в теле человека нет места для хранения информации, на математических, химических и общебиологических доводах, а он только на общебиологических (выделено мною):

«Можно разрушить обширные области мозга, не причинив ущерба ни одному конкретному восприятию. Существуют записи, фиксирующие серьезные повреждения мозга вследствие травм, опухолей, нарушения кровообращения, ранения и старости. Пациенты могут терять способность суждения или обучения, утрачивать физическую чувствительность, возможны глубокие психические изменения, но память о прошлом опыте остается сохранной. Операция на белом веществе головного мозга, означающая отсечение лобных долей, приносит облегчение пациентам, страдающим маниями или галлюцинациями, но при этом никак не затрагивает их памяти. Передняя цингулэктомия (удаление части коры головного мозга) облегчает страдания невротиков, не меняя при этом их воспоминаний. Нет никаких оснований считать, что воспоминания хранятся в каком-то специальном отсеке мозга или в каком-нибудь другом органе тела.

Итак, мы знаем, что личность произрастает на биологической почве, но зависит от индивидуального опыта. Мы знаем, что этот опыт хранится в форме памяти и может вызываться во время сновидения, содействуя полному и независимому самовыражению личности. Мы знаем, что все млекопитающие способны к такому самовыражению, но ни у одного из них не можем найти никаких физических следов хранилища памяти. Таким образом, современная биологическая наука не может обоснованно оспаривать предположение, что личность как индивидуальный набор воспоминаний может сохраниться и после клинической смерти».

Я не могу согласиться уже с этим утверждением Уотсона: дело не в том, что наука не может оспаривать сохранение личности вне тела, а в том, что, повторю, наука вообще не находит личности в теле, хотя и всячески это утверждает.

Со второй половины его книги мы с Уотсоном в своих взглядах начинаем расходиться кардинально — оставив при жизни человека его личность в его теле, то есть считая ее чем-то вещественным, Уотсон не может определиться с тем, «как это работает». Соответственно, Уотсон остался без научно обоснованной гипотезы и, по сути, выбрал в качестве стержня для своих гипотез буддизм и индуизм с их праной, астральными телами, переселением душ, после чего начал подгонять под эту гипотезу доказательства. А поскольку результатов научных опытов, которые можно было бы натянуть на такую гипотезу, немного, то в ход пошли «рассказы серьезных свидетелей», которые можно принять на веру только полностью отключив критичность. И хотя Уотсон и называет эти свои гипотезы спекулятивными, то есть в понятиях науки — не имеющими опоры в практике, но говорит о них вполне серьезно. Поэтому, с моей точки зрения, вторая половина книги хотя и интересно читается, но имеет весьма относительную познавательную ценность.

Цель этой части главы — еще раз показать, что теория о том, что личность человека, включающая его память, способность мыслить и эмоции, формируется молекулами его тела, — ложна.

Однако, продолжая об Уотсоне, что касается смерти, то Уотсон с ней разобрался серьезно.