ГЛАВА XVIII.
ГЛАВА XVIII.
Заключение
Уже 25 лет проходит с тех пор, как я начал заниматься новым земледелием. Этого времени достаточно для того, чтобы сделать много наблюдений над обработкой земли и развитием растений, тем более, что наблюдения мне пришлось делать не только у себя на родине, но и в северных губерниях Европейской России, в Сибири и даже в Китае.
Первые свои шаги на поприще земледелия я ставил в Летичевском уезде Подольской губ. в окрестностях Держани, где местность более всего возвышается и доходит даже до 1200 футов над уровнем моря. Благодаря такому высокому положению и лесам, тогда покрывавшим еще значительные пространства этой местности, климат ее значительно отличался от климата других местностей Подольской губ. Продолжительные засухи и ливни, так часто случающиеся в местностях, лишенных лесов, не навещали ее. Напротив, проходившие умеренные дожди всегда были кстати. В таких условиях результаты, получаемые от применения разных систем обработки, не отличаются резко друг от друга, так как вовремя идущие дожди в значительной мере ослабляют последствия тех промахов, какие делаются при обработке.
Благодаря этим обстоятельствам, первое десятилетие моей земледельческой практики прошло бесследно, не обратило внимание моих соседей и не дало мне самому ответа на многие сомнительные для меня вопросы. Так, напр., применяя глубокую вспашку и мелкую с почвоуглубителем и без него, я не мог решиться окончательно отбросить его, несмотря на замечательные результаты мелкой вспашки. Правда, в 1884 году на мелко вспаханной земле получился прекрасный урожай свекловицы, тогда как на глубоко вспаханной она совсем пропала, но тем не менее я не мог еще обобщать этих и других подобных частных случаев.
Вскоре после 1886 года я получил возможность ближе присмотреться к хозяйствам в таких местах, куда не проникла еще западная культура. В самых глухих местах Архангельской губ. и Сибири земля возделывалась очень мелко традиционной сохой; плугов там еще не знали.
Тем более интересны были для меня результаты такой архангельской обработки. На мелко возделанных суглинистых и глинистых почвах в Архангельской губ. я видел хлеба, ничуть не хуже хлебов, возделываемых на южном черноземе. На более плодородных почвах Сибири при такой же мелкой обработке урожаи в 300 пудов зерна с десятины не были редкими. В текущем году (1899) Сибирь при всей своей архаической культуре доставила в Европейскую Россию слишком 40 млн. пудов зерна; кроме того на всех железнодорожных станциях постоянно накопляются значительные залежи зерна в ожидании нагрузки. В Челябинске однажды накопилось в ожидании нагрузки более 5 млн. пуд. зерна.
Не менее интересны были мои наблюдения в Китае, где при издревле практикуемой мелкой обработке получаются такие результаты, каким могли бы позавидовать самые деятельные и культурные хозяйства Западной Европы. Результаты эти там получаются постоянно в течение 4000 лет.
Эти наблюдения поколебали во мне веру в рациональность глубокой обработки, которая в конце концов потеряла для меня всякое значение после моего возвращения на родину и дальнейших наблюдений как в чужих, так и в заведуемых мною хозяйствах. Условия для новых наблюдений были самые благоприятные, так как мне пришлось вести хозяйство уже не в Летичевском уезде, а в других местах Подольской губ.,сильно страдавших от засух. Притом, осенью 1895, 6, 7 и 8 гг. случились продолжительные засухи, которые обнаружили все значение и преимущество мелкой обработки. У меня озимые хлеба всходили без дождя, тогда как у соседей всходов совсем не было; урожай у меня тоже был обильный, у соседей же в 1897 г. хлеба пропали.
Урожаи у меня — это результаты мелкой обработки в сухие годы. Но не менее замечательны достоинства новой системы земледелия в дождливое время. Так, напр., в 1884 г. от избытка весенних дождей у меня совсем пропала свекловица на глубокой обработке, но дала обильный урожай на мелкой.
Такие же результаты получились в 1892 г. в Литинском уезде у г. Лыховского, в 1894 г. в имении Снитовка и в 1896 г. в им. Ормяны, где маис сгнил весною на глубокой обработке и дал хороший урожай на мелкой. В виду всего этого я счел своей обязанностью познакомить более широкий круг читателей с моею "Новой системой земледелия", уменьшающей издержки обработки больше чем на половину и обеспечивающей большие урожаи как в сухие, так и в дождливые годы.
После напечатания "Новой системы земледелия" сперва в журнале "Rolnik i Hodowca", а затем в отдельной книжке, нашлись критики, которые никак не могли отрешиться от учений заграничных авторитетов и согласиться с основаниями новой системы. Однако же их аргументы, выдвигаемые против новой системы, не имели принципиального значения и не могли его иметь, потому что факты постоянно из года в год доказывают правильность моего учения. В виду этих фактов непримиримые критики должны были умолкнуть или ограничится голословным отрицанием, недоумением или сомнением, будут ли постоянно получаться такие результаты, как до сих пор. В конце концов все пришли к заключению, что "помешает делать опыты". Не будучи в состоянии отрицать великолепных результатов, даваемых новой системой, они приписывают их предыдущей глубокой обработке, забывая, что китайцы уже 4000 лет мелко возделывают землю и постоянно получают обильные урожаи.
Один из моих критиков, г. Добрский, упрекает меня в том, что десять лет тому назад я писал про новую систему в "Gazeta Rolnicza" и тогда я советовал употреблять двухлемешные плуги Сакка, а после мелкой двухдюймовой вспашки пускать почвоуглубитель, теперь же плуги Сакка я совсем забросил, а про почвоуглубитель даже не упоминаю. По мнению г. Добрского, это является противоречием моих утверждений и непостоянством убеждений. Уважаемый критик, вероятно, не признает никакого прогресса в кропотливых исследованиях, давших мне возможность шагнуть дальше в своих убеждениях и более усовершенствовать свой метод обработки. Десять лет тому назад я производил опыты с двухлемешным плугом Сакка, который впоследствии заменил трехлемешным плугом Рансома. То же самое я сделаю с последним, если найду более подходящее орудие. Десять лет тому назад я пользовался почвоуглубителем, но всегда после двухдюймовой вспашки; вскоре однако путем опыта я пришел к совершенно иному заключению, и почвоуглубитель оказался тогда ненужным. Противоречие ли это или прогресс?
Враждебно также отнеслась к моему методу "Gazeta Rolnicza", которая даже гордилась тем, что не хотела печатать моего труда. Лично я даже благодарен редакции последней газеты за это, так как, напечатав свой труд в более распространенном среди наших землевладельцев журнале "Rolnik i Hodowca", я получил большую известность и моральное удовлетворение. Трудно, конечно, все это ставить в вину "Gazeta Rolnicza", которая, придерживаясь принципа "prima charitas ab ego", не может одновременно служить двум господам. Как орган склада земледельческих орудий и машин и как представительница самоходов Сакка, она обязана пропагандировать глубокую обработку, потому что в противном случае никто не стал бы покупать плугов Сакка и торговля ими сильно пострадала бы от этого.
Что же касается замечаний всех тех, которые не могут согласиться с самостоятельностью растений, то я должен сказать, что эти замечания вовсе не разубедили и даже не поколебали меня в том, что растения действительно обладают самостоятельностью. Во всяком случае, я гораздо выше ставлю отзывы таких авторитетных ученых, как д-р Ю. Охорович и д-р Викентий Лютославский.
16 марта 1899 г. на заседании Подольского Сельскохозяйственного Общества г. Терский заметил, что моя система мелкой обработки вовсе не нова, так как мелкая пахота земли давно известна. Вся центральная Россия мелко пашет свои гряды сохою и однако не получает выдающихся результатов, тогда как Западная Европа пашет глубоко и получает прекрасные результаты. Подобного рода мнение мне приходится слышать довольно часто, и поэтому я привожу его на этом месте. Г. Терскому вполне основательно заметили, что за границей употребляют так много искусственных удобрений, что если бы кто-нибудь задумал ввести такую же систему у нас, он неминуемо обанкротился бы вследствие дешевизны хлеба и дороговизны искусственных удобрений. Притом мелкую обработку, какая встречается у наших крестьян, никак нельзя сравнивать с моею системой, которая неизмеримо выше ее.
Неоднократно в число недостатков новой системы обработки вменялось то обстоятельство, что она будто бы не может иметь всеобщего значения. В варшавской прессе и на декабрьском заседании Сельскохозяйственной секции в 1898 г. было высказано мнение, что так как до сих пор новая система обработки применялась на черноземных почвах Подолии, то она и впредь может применяться с успехом только на тех же почвах, и притом главную роль будет все-таки играть плодородие украинского чернозема. С другой стороны, г. Микуловский-Поморский, заведующий сельскохозяйственной опытной станцией в Дублянах, не может согласиться с тем. что новая система даст хорошие результаты на глинистой почве или на черноземе с непроницаемой подпочвой. Напротив, он согласен, что можно ее с успехом применять на песчаных почвах. Итак, в этом отношении мои критики не соглашаются друг с другом. Я могу уверить читателей, что новую систему обработки я с успехом применял в Подольской губ. на черноземной, глинистой и песчаной почвах; в Волынской, Гродненской, Минской и Курляндской губ. она применялась на глинистых, суглинистых и песчаных почвах и везде успешно.
Г. Ярачевский делал опыты с двухдюймовой вспашкой на песчано-глинистой почве в Курляндии. Урожай моркови и свекловицы был громадный, рожь дала 110 пудов зерна с десятины, пшеница — 130 пудов. Опыты с шестирядным ячменем в Жмуди тоже дали замечательные результаты.
Г. Людкевич (им. Сосница, Поневежского у., Ковенск. губ.) уже 22 года мелко обрабатывает землю (до 3 дюймов) и всегда получает большие урожаи, чем его соседи. Пшеница дает ему до 180 п. з. с десятины, рожь — до 108 п., горох и ячмень дают столько же. Земля у него — местами красная, а местами серая глина, подпочва летом непроницаема.
В последнее время я узнал, что кн. Кантакузен (Новая Осада Бессарабской губ.) после трехлетних опытов с блестящими результатами вводит новую систему земледелия на протяжении всего своего имения. При мелкой обработке пшеница давала ему по 210 пудов зерна с десятины, тогда как по соседству при глубокой обработке и при одинаковых всех прочих условиях с десятины получалось только 112 пудов пшеницы.
Точно также очень любопытны наблюдения над мелкой обработкой, произведенные г. Дембицким в Варшавской губ. Я уверен, что чем больше будет производиться опытов с новой системой земледелия на различных почвах и в разных местностях, тем больше приверженцев среди земледельцев приобретет она.
3 марта 1899 г. на общем заседании членов Киевского Сельскохозяйственного общества решено было приступить к коллективным опытам с новой системой земледелия, и с этой целью избрана была специальная комиссия для выработки плана опытов и управления ими. То же самое решило сделать и Подольское Сельскохозяйственное общество в Виннице.
Я больше ничего не желаю, как только массы опытов с моей системой, пока она не будет введена повсеместно. Но эти опыты должны быть проведены рационально, систематически и тщательно, во избежание опущений и промахов, какие мне уже неоднократно приходилось наблюдать. Поэтому я вкратце изложу здесь те указания, каких надо придерживаться при введении моей системы обработки.
Начнем с обработки паровых полей немедленно после окончания весенних посевов. Первым делом — поле надо разрыхлить вовремя, тотчас же после посева яровых хлебов, пока еще земля не просохла. Это должны иметь в виду главным образом те, кто решится все паровое поле возделывать по новой системе. На поля, сильно поросшие сорными травами, надо пустить все трехлемешные плуги, какие только имеются в распоряжении; на поля, менее засоренные, нужно пустить экстирпаторы, а поля, свободные от засорения, можно разрыхлить одними боронами; наконец, очень ссохшееся пожниво и уплотнившийся пар лучше всего разрыхлить боронами Рандаля. Разрыхленная таким образом поверхность почвы предохраняет ее от чрезмерной утраты влаги и позволяет продолжать обработку в самые сильные засухи.
Вторым условием успешного применения нашей системы является определенная глубина вспашки, а именно 2 дюйма. Мельче пахать нехорошо, так как слишком тонкий разрыхленный слой не будет в состоянии предохранить почву от нагревания и утраты влаги; с другой стороны, при более глубоком разрыхлении почвы зерно не будет в состоянии упасть на поверхность нетронутого волосного слоя и не прорастет без дождя.
Если мы вспашем землю на 5—6 дюймов глубоко, мы сделаем непростительную ошибку, так как при посеве зерно должно будет упасть или на рыхлую и нередко совершенно сухую землю, или слишком глубоко, что, конечно, не отразится благоприятно на развитии растения. Итак, глубина вспашки ни в коем случае не должна быть больше или меньше двух дюймов.
Третьим условием правильной обработки является то, что поверхность нетронутого плугом волосного слоя земли должна быть ровная . Только при соблюдении этого условия семена расположатся в земле на одинаковой глубине и прорастут одновременно. Поэтому при обработке паровых полей и избегаю орудий, неровно подрезывающих землю. Лучше всего эту задачу исполняют экстирпаторы моей конструкции, и поэтому почти всю обработку я произвожу исключительно этими орудиями, тем более, что такая обработка обходится мне в 2—3 раза дешевле. Что же касается бороны Рандаля, то она без соответственной переделки не даст ровной поверхности волосного слоя, и поэтому употреблять ее при обработке надо в высшей степени осмотрительно.
Если почва свободна от засорения, то после первой вспашки надо только поддерживать ее рыхлость боронованием после каждого дождя. Если же после первой вспашки почва снова зарастает сорными травами, то по мере надобности ее надо вспахивать трехлемешными плугами или разрыхлять экстирпаторами до тех пор, пока все сорные травы не будут уничтожены; притом надо зорко следить, чтобы они срезывались немедленно после появления отростков, иначе земледелец никогда не совладает с ними.
Что же касается обработки земли на зиму, то ее надо начинать одновременно с уборкой хлебов . Между копнами сжатого хлеба можно уже пустить трехлемешные плуги, экстирпаторы или бороны Рандаля и обработку эту продолжать вплоть до зимы, на зиму же все поле взбороновать.
Вообще у нас до сих пор принято отдавать первенствующее значение в обработке плугу. Считаясь с этой привычкой, я при введении своей системы в чужих хозяйствах употреблял до сих пор трехлемешные плуги Рансома. Но в сущности работа самого совершенного плуга никогда не будет настолько тщательна и рациональна, как работа правильно устроенного культиватора. И поэтому в нынешнем году, устраивая свое собственное хозяйство в Летичевском уезде, я не купил ни одного плуга, и не сомневаюсь, что обработка одними только культиваторами окажет мне не меньшие услуги и притом обойдется значительно дешевле.
Причина превосходства культиватора над плугом заключается в том, что хороший культиватор под рыхлым и сухим двухдюймовым слоем дает совершенно ровную поверхность нижнего волосного слоя, какого не даст ни один плуг; ровная же поверхность капиллярного слоя, как нам уже приходилось неоднократно упоминать, имеет большое значение в земледелии, так как обусловливает собою одновременные всходы семян. К этому преимуществу культиватора нужно прибавить еще дешевизну обработки.
Я считаю бесполезным останавливаться дольше на поставленных мне критикой упреках, так как они блестяще опровергаются изумительными результатами, получаемыми от применения моего метода обработки. Если теоретическое обоснование некоторых моих утверждений все-таки покажется моим критикам неубедительным, то перед ними открытый путь к исследованиям и к применению своей изобретательности; факты же остаются фактами, и ничто уже не в состоянии уничтожить интереса, пробудившегося к новой системе земледелия, высшим судьей которой всегда будет практика.
Не предрешая однако вопроса об участи, какая постигнет мою систему, я должен все-таки заметить, что она принесла уже известную пользу тем, что многих удержала от азарта глубокой обработки и заставила их задуматься, не идут ли они по собственной воле к Каноссу (куда Сакк, конечно, не пойдет), потому что производство одного пуда зерна при глубокой обработке стоит 60 коп.
А теперь, в заключение этой главы, я позволю себе привести кое-что из своего прошлого.
Свою земледельческую карьеру я начал в 1874 г. в имении, которое считалось одним из худших в окрестности; скажу более: оно было таким в действительности, почему и стяжало себе у соседей такую печальную известность. В довершение зла хозяйство было так запущено, что поля пшеницы и ячменя синели от васильков, горошка и куколя; не мало было также пырея и осота. Более плодородные места так поросли будяками и другими травами, что сорных трав было больше, чем ячменя. В эту своего рода смесь я впустил лошадей, которые выбрали, что только можно было выбрать. Крестьяне были уверены, что сорные травы производит святая земля и что уже сам род почвы благоприятствует их размножению, а поэтому борьбу с ними читали невозможной и даже до известной степени богохульной, как нарушение воли Божьей и законов природы.
Итак, мои начинания сразу встретили неблагоприятную почву, тем более, что и сочувствующие мне не верили в успешность моих трудов и постоянно советовали мне "искать службу при трамвае". Но имея еще возможность заниматься земледелием, службу при трамвае я считал позором. "Трамваю" я предпочел тяжелый труд при плуге, если бы даже пришлось пробиваться с сухим куском хлеба. Поэтому первые годы моей земледельческой практики были для меня годами тяжелой нравственной борьбы со всеми сочувствующими и несочувствующими, борьбы, о которой и теперь еще, 25 лет спустя, я не могу вспомнить без горечи. Всякое новое орудие, новое растение вызывало злорадный смех, старательно скрываемый предо мною и благодаря этому еще более оскорбительный для меня. Смеялись над люцерной. когда я сеял ее, смеялись над свекловицей и полевым бобом. И неудивительно: местность была настолько отрезана от культурного мира, что полевой боб казался чем-то необыкновенным. Но удовлетворение получилось полное, когда во время уборки у крестьян ломились возы под полевым бобом и когда они приходили за семенами этого растения.
Но не только нравственная борьба с косностью соседей отравила мне первые годы моей деятельности. Были они тяжелы для меня еще и потому, что в продолжение трех лет сряду меня навещали неурожаи. Мои сочувствующие и несочувствующие соседи торжествовали и еще более настойчиво советовали мне бросить земледелие и искать счастья на "трамвае". Но я упорно держался плуга (хотя он обманывал мои надежды), твердо веря, что трудом и настойчивостью я, в конце концов, добьюсь своей цели.
Наконец, я дождался, казалось, громадного урожая. На свободных от засорения полях зеленели густые озимые и яровые хлеба. Была ранняя, прекрасная весна, благоприятствующая растительности. В первых числах моя рожь уже цвела, пшеница колосилась. Я радовался своему счастью, но — увы! — недолго. 8-го мая случился мороз, пошел снег, и колосья промерзли. После жатвы я убрал массу соломы, но зерна не получилось. Год был хуже предыдущих, так как нужно было еще понести издержки на уборку, свозку и молотьбу… соломы. Соседи снова напомнили о "трамвае". Но я все-таки крепко держался плуга, который так страстно полюбил, несмотря на то, что он жестоко обманывал мои надежды. К счастью, это был последний год неудачи; с этого времени с каждым годом становилось все лучше и лучше.
Но вернемся к делу. Пусть читатель извинит меня за это маленькое отступление ради тех побуждений, которые руководили моим пером. Быть может, не одного молодого земледельца, преследуемого неудачей, пошлинами, конкуренцией и неурожаями. эти слова удержат от поисков других занятий в городах и от позорного бегства от земли, которая все-таки может дать приличное ему содержание и, главным образом, нравственное убеждение, что он не унизит своего человеческого достоинства. Наше спасение — только в земледелии. Будемте же держаться деревни и работать на земле, не забывая однако, что хорошие результаты даст только тот труд, который будет сообразовываться с указанием науки. Без этого самые лучшие пожелания пропадут даром.
Свою земледельческую карьеру я начал, как ревностный сторонник глубокой обработки, которую считал квинтэссенцией агрономической мудрости. В то время в употребление входили плуги Ошмянца. Я выписал себе самые большие. Пока они были новы, довольно исправно исполняли работу; но лишь только винты поистерлись, они перестали быть самоходами, и нередко пахарь не мог с ними даже справиться. Нужно однако сказать, что в крайнем случае работу свою они исполняли удовлетворительно, если только держались в исправности. И если я бросил их, то только потому, что, изучив обработку почвы практически и лично следя за работой плугов и других орудий, я пришел к заключению, что глубокой обработкой я только сам себе приношу вред. Тяжелое бремя скатилось с моего сердца и со спины моих волов, когда я сложил свою тяжелую артиллерию — плуги для глубокой вспашки — на чердак и начал искать новых орудий, которыми мог бы возделывать землю по собственной системе, с каждым годом принимающей более ясные очертания.
Уже в начале применения одной только мелкой вспашки я был вполне доволен результатами и хозяйство поставил на ноги.
Помню, однажды осенью я возвращался с соседом своим с охоты. Мы проходили мимо моего поля.
"Хороша у вас была пшеница",— сказал сосед, заметив высокое, крупное и густое жнивье у дороги.
Я невольно улыбнулся, так как жнивье было овсяное, не пшеничное. Овес был так высок, что никак нельзя было снять его косою, и волей-неволей пришлось прибегнуть к помощи серпа. Поэтому высокое, крупное овсяное жнивье производило впечатление пшеничного.
Этот овес был посеян на довольно возвышенном месте, с одной стороны которого почва состояла из песчаного мергеля, с другой — из тяжелой, холодной, местами вымокшей глины. Поле считалось самым худшим в деревне. Я имел очень много хлопот не только с насаждением в этом месте перегноя, но и с защитой его от смывания с наклонной поверхности; отчасти я этого достиг тем, что всегда пахал поперек склона. В таких случаях очень важно направление вспашки и последнего боронования после посева. Кто ближе не знаком с ведением хозяйства на таких косогорах, тот не поверит, как быстро в рыхлой земле вода образует глубокие борозды из тех маленьких углублений, какие оставляют зубья бороны, если только боронование производилось не поперек склона, а вдоль его.
Когда на том же месте я посеял пшеницу, другой агроном, владелец одного из самых лучших имений в Подольской губ., заметил, что моя пшеница на скудной почве вовсе не хуже, а может быть даже лучше пшеницы на черноземной почве в других хозяйствах.
В 1884 г. десять десятин черноземной почвы я засеял полевым бобом. Обработка на этом участке велась по новой системе. Полевой боб был посеян после свекловицы рядовой сеялкой Сакка с междурядьями в 40 см. Во время роста боба обработка велась экстирпатором и окучником. Лето было дождливое. Полевой боб вырос громадный: некоторое время серны находили в нем приют, как в лесу. С этих 10 десятин получилось 500 корцов полевого боба, т. е. 50 корцов с десятины. Д-р Ковальский определяет в "Энциклопедии сельского хозяйства" средний урожай полевого боба в 14—18 корцов с десятины; следовательно, у меня урожай был втрое больший. Убран он был влажным, так что пришлось еще сушить его, но во всяком случае результат был великолепный.
В следующем году полевой боб не удался, но виною этому было неспелое семя, плохо дававшее ростки. Неурожай был общий, так как все в Подольской губ. вынуждены были сеять неспелым семенем.
В 1884 г. уборка полевого боба, вследствие непрерывных дождей, замедляющих созревание, слишком затянулась, так что той же осенью я уже не успел возделать этого поля не только под озимые, но и под яровые хлеба. Тем не мене я был уверен, что после полевого боба яровые хлеба дадут хороший урожай, так как почва была рыхла и не засорена травами. И действительно, несмотря на весеннюю распутицу и дожди, земля вовсе не осела и была так рыхла, что ноги увязали в ней. Чтобы заделать неровности, оставшиеся после окучника, и разнести высокое жнивье полевого боба, сжатого серпами, я велел все поле взбороновать и затем уже посеял овес вразброс. Ввиду того, что жнивье было слишком густое, для заделки семян нельзя было применить никакого другого орудия, кроме экстирпатора. Затем все поле было еще раз взбороновано. Я ждал результатов, которые были для меня тем более любопытны, что на соседнем, не принадлежащем мне участке, возделанном еще на зиму (у меня этого не было), тоже был посеян овес. Осенью я сравнил результаты на вид и пришел к заключению, что мой овес вдвое лучше. Более точного сравнения я уже не мог произвести.
Быть может, приведенные воспоминания из моей практики убедят читателей, что, предпринимая опыты с целью исследования моей системы, они ничем не рискуют. Но я должен предупредить их, что результаты только тогда станут вполне очевидны, когда обработка по новой системе будет выполнена тщательно и с пониманием дела, и лишь в том случае, если она будет применяться с точным соблюдением всех помещенных в этой книге указаний в течение нескольких лет сряду.
Приложение.
Инструкция для желающих производить опыты с обработкой земли по "Новой системе земледелия", выработанная специальной комиссией, избранной для этой цели Киевским Сельскохозяйственным Обществом.
В Киевском Сельскохозяйственном Обществе была избрана специальная комиссия, которой поручено было выработать обстоятельную инструкцию для коллективных опытов с "Новой системой земледелия". Комиссия исполнил свою задачу следующим образом.
Прежде всего комиссия обращает внимание на то, что система обработки по методу Ив. Овсинского сводится к двум требованиям: во-первых, к мелкой вспашке, и, во-вторых, к ранней обработке и постоянному поддерживанию рыхлости и чистоты почвы. Обработку как под озимь, так и под яровые хлеба автор считает необходимым начинать уже во время уборки хлеба, после постановки копен; обработка должна производиться даже между копнами до свозки хлеба или постановки скирдов. Итак, лишь только почва будет очищена от произраставших на ней растений, необходимо тотчас же начать обработку ее, и с того момента рыхлость верхнего слоя должна постоянно поддерживаться, не взирая на количество предстоящих обработок, до тех пор, пока он не покроется зеленым покровом.
Сразу возникает вопрос: что в системе Овсинского оказывает такое благотворное влияние на почву — мелкая вспашка или очень ранняя обработка? Не вдаваясь в подробное рассмотрение его системы, можно предположить, что ранняя обработка оказывает преобладающее влияние. Но в таком случае возникает новый вопрос: можно ли произвести раннюю обработку на протяжении всего хозяйства? Эти вопросы могут быть разрешены только на основании многочисленных и многолетних опытов, правильно организованных на разных почвах.
Опыты должны быть организованы так, чтобы они дали возможность: 1) сравнить результаты мелкой и глубокой вспашек при самом старательном разрыхлении верхнего слоя и при самой ранней обработке, и 2) сравнить результаты мелкой и глубокой вспашек при условиях обработки, применяемой в данном хозяйстве в зависимости от исторических и экономических условий его. Комиссия нашла необходимым производить такие сравнительные опыты, исходя из следующих соображений: всеобщее применение глубокой обработки было следствием неудовлетворительности мелкой обработки; введение глубокой во всеобщее применение длилось много лет и стоило значительных усилий и затрат капитала. Уничтожить это приобретение многолетних трудов и вернуться к прежнему можно только в том случае, если при сравнении этого прежнего с настоящим первое выйдет победителем. Поэтому опыты должны производиться таким образом, что мелкую вспашку должно сравнивать с глубокой при самых благоприятных для последней условиях, т. е. при немедленной обработке после уборки плодов и при постоянном поддерживании рыхлости почвы до тех пор, пока ее не отенят новые всходы. Полученные результаты обнаружат, какая из двух вспашек, мелкая или глубокая, оказывает на почву более благотворное влияние при наличности всех прочих, самых совершенных и одинаковых условий обработки.
Если при таких условиях обнаружится преимущество мелкой вспашки, тогда необходимо перейти к решению второго вопроса,— а именно: возможно ли вовремя произвести всю требуемую "Новой системой земледелия" обработку на всей территории хозяйства, сообразуясь с его историческими и экономическими условиями?
Если удовлетворение этого требования покажется сомнительным, то надо сравнить мелкую и глубокую вспашки при следующих, тоже одновременных и одинаковых прочих обработках, возможных и применяемых уже в данном хозяйстве. Так, например, придется начать обработку земли под яровые хлеба не сразу после уборки, а после посева озими и уборки корнеплодов, как это практикуется в большинстве наших хозяйств. Далее, первую вспашку под озимь сделать не тотчас же после постановки копен, а весною следующего года, после посева яровых хлебов и корнеплодов, когда обыкновенно начинается обработка паровых полей. При этом нужно иметь в виду то обстоятельство, что невозможно произвести в один день обработку пара на протяжении всего хозяйства и что в этом случае для начала обработки как мелкой, так и глубокой нужно выбрать время, среднее между началом и концом обработки пара, обыкновенно практикуемой в данном хозяйстве.
Все прочие обработки двух делянок, предназначенных для опытов, должны принадлежать к числу обыкновенно производимых в данном хозяйстве и доступных для местной запряжки и рабочей силы. Указывая во втором случае не необходимость сообразовать как первую, так и следующие за ней обработки с временем, в которое они обыкновенно производятся в данном хозяйстве на всем его протяжении, нужно заметить, что было бы очень желательно, если на делянках, предназначенных для опытов, обработки эти производились в более подходящее время, зависящее обыкновенно от физического состояния почвы и атмосферных условий.
Чтобы выяснить вышепоставленные вопросы, каждое хозяйство, которое пожелает производить у себя опыты, должно выделить по участку земли на каждом поле, входящем в круг его плодопеременной системы.
Выделенный участок должен быть не меньше 3 десят., правильной четырехугольной формы, с однородной почвой и ровной поверхностью ее.
Весь участок в углах A, C, D и F должен быть обозначен кольями. Линией BE он делится на две равные части m и n , как это обозначено на рисунке. Эту линию тоже надо обозначить кольями. Линиями, параллельным как AC , весь участок делится на 4 части, или делянки, обозначенные на рисунке номерами по порядку; причем желательно, чтобы они вдоль линий AF, BE и CD тоже обозначены были кольями и бороздами.
Часть участка, обозначенная буквами ABEF или m , должна возделываться следующим образом: делянку № 1 нужно пахать мелко, согласно предписаниям "Новой системы земледелия", и одновременно с этим надо глубоко пахать делянку № 2, причем глубина вспашки должна быть обыкновенная. Делянки №№ 3 и 4 должны быть возделаны для проверки одновременно и совершенно так же, как две предыдущие, причем делянка № 3 должна соответствовать делянке № 1, а делянка № 4 — № 2.
Все прочие обработки должны производиться строго по инструкции, одновременно и одинаково на всех четырех делянках.
Словом, разница в возделывании делянок № 1 и 2, как делянок №№ 3 и 4, должна заключаться только в глубине вспашки; все прочие обработки должны быть на них тождественны и одновременны. Может, однако, случиться, что хозяин, имея в виду физическое состояние почвы, сочтет необходимым вспахать делянку № 2 не один, а два или три раза, но тогда он все-таки должен все прочие обработки исполнить совершенно так же, как и на делянке № 1.
При повторении глубокой вспашки на делянке № 2 хозяин должен иметь в виду следующее обстоятельство. Как известно, выдвинутое Овсинским в качестве необходимого условия постоянное поддерживание рыхлости и свободного от засорения состояние верхнего слоя почвы благоприятствует обогащению ее влагой. Вторичная вспашка, а еще более вспашка не вовремя, может уничтожить это благоприятное для почвы влияние и тем самым поставить весь опыт в неблагоприятные условия. Поэтому вторичная глубокая вспашка может быть произведена только в том случае, если хозяин будет убежден, что не ослабит этим влажности почвы. Во всяком случае он должен будет запомнить время вторичной обработки и соображения, побудившие его к этому, а также заметить количество осадков, силу ветров, температуру воздуха и степень влажности почвы на различной глубине на обеих делянках, и, спустя некоторое время после обработки, произвести такие же наблюдения.
Сеять нужно поперек всех делянок, причем если возможен рядовой посев, то часть делянок, обозначенная буквою d, должна быть засеяна рядовой сеялкой, часть же e — рядами-полосами, по системе Овсинского. Количество семян, время посева и уход за растениями после посева должны быть для обеих делянок вполне одинаковы.
Во время произрастания растений надо постоянно следить за ними и записывать явления, достойные внимания. Когда хлеба созреют, уборка должна быть произведена отдельно с каждой делянки; если же, кроме того, был применен двойной посев, т. е. рядовой и полосно-рядовой, то — отдельно и с каждого рода посевы. Точно также отдельно должны быть вычислены размеры урожая.
Часть BCDE участка, обозначенная еще одною буквой n и разделенная тоже на четыре делянки, должна быть возделана таким же образом, как и первая половина, т. е. делянки №№ 5 и 7 мелко, по системе Овсинского, и делянки №№ 6 и 8 — глубоко. Делянки №№ 5 и 6 должны быть основными, делянки же №№ 7 и 8 — для проверки. Разница между частями m и n опытного участка должна заключаться только во времени и количестве обработок. На части m первая вспашка и следующие затем обработки должны строго производиться в указанное Овсинским время, на части же n они должны быть начаты одновременно с обработкой всего поля, на котором находится участок, предназначенный для опыта. Количество следующих обработок должно быть такое же, как на всем протяжении хозяйства. Словом, на части m должны производиться опыты с мелкой и глубокой вспашкой при всех прочих обработках, рекомендуемых Овсинским. На части же n мелкая вспашка должна быть сравниваема с глубокой при обыкновенных прочих обработках, применяемых в данном хозяйстве в зависимости от его экономических условий и естественного положения.
При этих опытах необходимо, чтобы каждый хозяин вел самый подробный дневник и записывал все особенности каждой делянки и явления, происходящие на ней, начиная с описания положения, формы делянки и ее почвы и кончая такими сведениями, как: когда и какими удобрениями делянка была удобрена, какие давала урожаи после последнего удобрения, к какому севообороту причисляется, с какого времени и как глубоко ее пахали и т. д. Необходимо также записывать время начала и конца всех обработок, какие только будут производиться в продолжении опыта. Желательно было бы, чтобы перед каждою обработкой отмечена была погода, т. е. температура воздуха, состояние ветров, количество атмосферных осадков, влажность почвы, степень рыхлости ее, степень засорения и т. д.
Опыты лучше всего начать весною на паровом поле. приготовляя его под озимь, осенью же, после уборки хлеба можно будет начать обработку под яровые хлеба.
Комиссия решила ограничиться пока опытами с обработкой одного только типа паровых полей, т. е. начать обработку их только весною. Тех, кто пожелает производить опыты согласно этой инструкции, комиссия просит прислать подробные отчеты в Канцелярию Киевского Сельскохозяйственного Общества.