Истина одна, но подходы к ней – по множеству дорог

Истина одна, но подходы к ней – по множеству дорог

Выскажем мнение, с которым, возможно, не все согласятся: гипноз, магия, религия – это все грани одного кристалла. Апологеты того или иного направления, спорящие друг с другом, напоминают четырех слепцов, описывающих слона: один, наткнувшись на ногу, сказал, что слон – это столб, подпирающий небосвод, другой, ощупав живот, сравнил слона с мешком, свисающим с неба, третий, схватившийся за хобот, настаивал, что слон больше всего похож на змею, а четвертый, державший слона за хвост, посмеивался над всеми – он-то точно знал, что слон – это всего-навсего кожаный шнурок.

Но не будем увлекаться притчами. Вернемся к предмету нашего разговора.

На чем основан гипноз с физиологической точки зрения? Это скажет вам каждый школьник: на введении человека в состояние, близкое ко сну, состояние транса, или, по-другому, – состояние измененного сознания. А что такое это состояние? Оценить его просто: остановка внутреннего диалога. У каждого из нас в мозгу проносятся миллионы мыслей, вернее сказать, их обрывки, причем процесс этот не всегда осознанный, хотя и непрерывный. Захламляя каналы восприятия, как мусор, эта «словомешалка» мешает восприятию тонких информационных потоков из внешнего мира. Что делают йоги во время медитаций? Останавливают поток мыслей, чем приводят себя в то же состояние измененного сознания. Жрецы вуду (впрочем, как и шаманы, и индейцы яки) добиваются того же состояния с помощью отравляющих или галлюциногенных растений. А прихожане православной церкви (конечно, искренне верующие, а не зашедшие в церковь, потому что нынче это модно) во время молитвы (та же медитация на христианский манер) не впадают ли в состояние коллективного транса?

Начало любой медитации – концентрация, сосредоточенность ума, отрешенность от всего постороннего, что не связано с объектом концентрации, от всех внутренних, второстепенных переживаний. Начиная со средоточения ума на объекте и проходя через этап проникновения в объект, практикующий полностью растворяется в нем, сливается с ним – объект заполняет пространство сознания. Как правило, характер объекта определенным образом ограничивает глубину достигаемой концентрации. Как только внимание отвлекается от объекта концентрации, медитирующий должен произвольным усилием воли вернуть его к объекту. Постепенно, в результате тренировок, помехи все меньше отвлекают внимание, и объект остается центром концентрации. На этом этапе преобладают чувства энтузиазма, удовлетворения, иногда наблюдаются светящиеся образы, необычные телесные ощущения. По мере углубления концентрации человека могут посещать видения, ментальные процессы в виде образов оживляются при уменьшении сфокусированности. При последующем продвижении возникает момент, когда исчезает обыденное сознание, полностью рассеиваются ощущения и посторонние мысли. Более глубокие уровни концентрации связаны с обращением ума к чувствам восторга и блаженства; появляется невозмутимость, сознание бесконечного.

Это рассеивание ощущений и посторонних мыслей в процессе медитации существует во всех системах медитации, только называется разными именами: «остановка внутреннего диалога» у Кастанеды, механический «ненужный разговор» у Гурджиева и т. д.

При всех видах медитации достигается этап, который описывается как прозрение, экстаз, просветление, прорыв за пределы обычного сознания, состояние ума, «прыжок» в бессознательное, к глубинным пластам своего существа, пребывание в сфере подсознания как противоположности сфере рассудка, ума. Оказавшись в лунном пейзаже неизведанного мира души, подсознания, где «идти» можно в любую сторону и все вокруг новое, человек, естественно, хочет, чтобы его не трогали, не дергали, дали осмотреться, и, испытав подобное состояние, желает вернуться к нему вновь и вновь.

Остановив ненужные мысли, мы отчетливее начинаем слышать свой «внутренний голос». Собственно говоря, он всегда звучит в нашем подсознании, предупреждая, где «соломки подстелить», но разве может пробиться слабо журчащий родничок сквозь водопад мыслей сознания? Предупреждения внутреннего голоса обычно называют интуицией, или предчувствием.

По этому поводу люди, не склонные верить подобным вещам, рассказывают веселый анекдот. Приходит заядлый игрок в компанию картежников и решает сорвать банк. «Не спеши, – говорит ему „внутренний голос“, – я скажу тебе, когда это делать». Проходит пять минут, и «голос» командует: «Вот теперь иди ва-банк!» Парень ставит и… проигрывает. «Опять ошибся», – спокойно замечает «внутренний голос». Это – шутка. А что говорит о предчувствиях наука? Наверное, в них все-таки что-то есть, ведь недаром о предчувствии, об интуиции, об «озарении» веками бытует столько рассказов. О большом значении интуиции в творчестве писали такие выдающиеся умы человечества, как Гете и Эйнштейн, Шиллер и Додэ…

Рассказывая о создании многих своих стихотворений, Гете признавался: «Заранее я не имел о них никакого представления и никакого предчувствия, но они сразу овладевали мною и требовали немедленного воплощения, так что я должен был тут же, на месте, непроизвольно, как лунатик, их записывать».

«Озарения» не сваливаются с небес. Интуиция теснейшим образом связана с ранее приобретенными знаниями и навыками, с накопленным опытом и логикой мышления, то есть с вполне сознательными психическими процессами. Только на такой основе могут рождаться «светлые мысли» – порой совсем неожиданно, скажем, во время отдыха, а не тогда, когда ученый, писатель или изобретатель обдумывает свою проблему, сидя за рабочим столом. И чем больше у человека знаний, опыта, тем чаще возникают у него правильные интуитивные решения, тем увереннее и громче говорит его «внутренний голос».

Поставим такой интересный вопрос: может ли человек думать о чем-либо и не знать, что он думает об этом? Казалось бы, вопрос не имеет смысла. Между тем мыслительные процессы, в которых человек не отдает себе отчета, существуют. Более того, неосознаваемая, подсознательная деятельность мозга занимает в нашей жизни далеко не последнее место.

Рассудочное мышление, как известно, характеризуется тем, что, думая над чем-то, мы можем проследить весь ход своих рассуждений, их последовательность и логичность. Иное дело – подсознательная (то есть интуитивная) деятельность мозга. Тут мы уже не можем воссоздать все звенья мыслительного процесса, мозг выдает в сознание только конечный результат размышлений. Интуиция входит в сознание в виде готового суждения без всякого доказательства. И это, естественно, выглядит как внезапное «озарение», хотя за ним скрыта напряженная и нередко длительная работа мозга.

В основе любой интуиции, повторяем, лежат опыт и знания, но использование этого опыта и наших знаний проходит неосознанно. Когда летчик-испытатель в доли секунды, «не раздумывая», принимает правильное решение, чтобы спасти машину, он благодарен не какому-то «озарению свыше», а своему опыту. В критический момент полета его мозг молниеносно выбирает единственно правильное решение, но если потом спросить, почему он поступил так, а не иначе, он может и не ответить. Ведь летчик принял решение, «не думая», а мгновенно, или интуитивно. В действительности его мозг думал (хотя и мгновенно!), и весь процесс протекал в подсознании.

Мы уже рассказывали о пациенте, которому врач-гипнотизер приказал позвонить через четыре дня после пробуждения, не помня номера телефона. «Не помня» – в сознании. А подсознание хранило этот номер, равно как и сам приказ о звонке. Именно поэтому в назначенный срок пациент вспомнил и приказ гипнотизера, и номер телефона, и вопрос, который он должен был задать врачу.

…В небольшой городок на Волге в командировку приехал человек. Остановился в гостинице, а утром проснулся с необъяснимым чувством тревоги. На другое утро он снова поднялся с тягостным предчувствием какой-то опасности. Так прошло несколько дней, и в один из вечеров, ложась спать, приезжий вдруг решил передвинуть кровать в другой угол. Той же ночью в номере обрушился потолок; на место, где прежде стояла кровать, упала тяжелая балка. Когда оставшегося невредимым спросили, почему он переставил кровать, тот ответил: «Сам не знаю! Словно кто-то подтолкнул меня».

Что же тут произошло? Гостиница была старая, потолки ее требовали ремонта. Балка в комнате, где жил спасшийся человек, уже настолько прогнила, что могла обрушиться в любую минуту. Пройдут над ней этажом выше, и она уже вздрагивает, тихо поскрипывает. Днем человек не замечал этих звуков, он был занят делами, в его сознание проникали только громкие посторонние звуки. Однако и днем, а особенно ночью, когда все затихало, его слух передавал в мозг едва уловимое поскрипывание балки. Продолжая работать и во время сна, мозг с тревогой воспринимал эти звуки. В подсознании человека возникла вполне естественная мысль о том, что скрипы грозят опасностью, потолок может обвалиться.

Однако в сознании эта мысль не появлялась, и каждое утро человек просыпался с непонятной тревогой, с ожиданием чего-то плохого, неприятного. Наступила следующая ночь, и подсознание, продолжая беспокоиться, снова напоминало об опасности, а затем и подсказало человеку, что следует сделать. Мысль о том, что нужно переставить кровать, всплыла в сознании.

Бессознательное присутствует во всех формах психической деятельности человека. Не учитывая этого, нельзя понять до конца поведение людей в различных жизненных ситуациях. Подсознание находится в постоянном взаимодействии с сознанием, причем это взаимодействие не носит характера соподчинения. Нет оснований утверждать, что существует какое-то «роковое», непреодолимое господство бессознательного над сознанием, но и не следует думать, что роль бессознательного в работе нашего мозга незначительна, случайна, не имеет особого значения.

В жизни бывает и так: сознательное переходит в бессознательное. Вспомним, скажем, езду на автомашине. Пока вы учитесь ее водить, каждое ваше действие за рулем вполне осознаваемо. Проходят годы, и вы, уже не раздумывая, как прежде, ведете машину почти автоматически; однако стоит попасть в трудное положение, и подсознание тут же подсказывает, что следует сделать – мгновенно затормозить или резко вывернуть руль.

Человеческий мозг – во многом еще таинственное место обитания сознания, разума, личностного «я», «пульта управления» физиологией всего организма – вот то, что в своем развитии сделает организм практически бессмертным. Условно мозг делится не только на два полушария, левое и правое, но и на области, одна из которых ведает сознанием, другая – подсознанием и всеми физиологическими процессами, происходящими в организме. Антропологи и физиологи с полным на то основанием утверждают, что в процессе эволюции мозга его лобная часть постоянно увеличивается, то есть именно та область, которая ведает сознанием, тогда как затылочная область мозга вроде бы постоянно уменьшается, отдавая пространство лобной части. Случайно ли это, а может быть, это целенаправленное действие эволюции? А если так, то зачем? С какой целью?

Почему природу перестала устраивать надежно слаженная машина, издревле справлявшаяся с управлением всеми физиологическими процессами плюс процессами подсознания, интуиции? Не есть ли в этом стремление на каком-то отдаленном этапе развития передать «надстройке» все функции по управлению физиологическими процессами, которыми ныне ведает «базис»? Пожалуй, только этим и ничем иным следует объяснять наличие колоссального (14—15 млрд) количества нейронов, используемых пока всего на 10 %, да и то далеко не всеми людьми. А природа, как известно, не терпит излишеств в созданных ею особях, она немедленно пускает в ход механизмы по исправлению случайно допущенных ошибок, по атрофированию ненужного. Однако с нейронами этого не наблюдается, более того, количество непонятно почему бездействующих клеток мозга продолжает увеличиваться.

Что же будет означать эта смена обязанностей, когда бразды правления телом возьмет на себя «надстройка», подчинив сознанию, рассудку все происходящие в организме обменные процессы? По-видимому, организм станет, образно говоря, саморемонтирующейся машиной, самообновляющимся организмом, который сможет управлять биологическими часами, избавившись от процессов старения. И следовательно, станет практически бессмертным, когда жизнь его может быть пресечена только внешними, а не внутренними факторами. Именно так представляется бессмертие наших весьма и весьма далеких потомков. А пока сосуществование двух областей мозга – базиса и надстройки – дает науке и фантастам много поводов для размышлений. Одно из них, едва ли не самое загадочное, – ясновидение. На этот счет есть много фактов, но нет удобоваримых гипотез, которые смогли бы ответить на главный вопрос: как это происходит?

Образно это можно представить себе так. Сравним два участка (зоны) мозга с абонентами, имеющими спаренный телефон. Удовольствие далеко не из приятных, особенно когда один из абонентов слишком говорлив, а другой, скромничая, редко предъявляет свои права на тот же телефонный номер. В данном случае «говорливый» – это надстройка, «скромник» – немногословный базис. При такой ситуации базис, владеющий основами интуиции, то есть тем, что и позволяет проявляться феномену ясновидения, может «брать трубку» лишь тогда, когда надстройка спит или сама «кладет трубку» в период бодрствования, в редкие моменты безмыслия, что по времени, как утверждают физиологи, составляет считанные минуты, после чего надстройка вновь «берет трубку» для бесконечной переработки входящей и выходящей информации. Поэтому в период сна базис может выдать «на-гора» информацию в виде символического сновидения, слуховой галлюцинации и даже решения сложных задач или проблем, стоящих перед индивидуумом в так называемом чистом виде, без грима символики.

И еще. Когда спрашивают, каким образом феномены-ясновидцы вроде болгарки Ванги вступают в контакт с прошлым, настоящим и даже будущим того или иного посетителя, то можно предположить, что у них (ясновидцев) эволюция или случайные изменения, происшедшие в мозгу (травмы, слепота, глухота), привели к такому положению, когда работа обеих зон мозга (тех, которые мы назвали базисом и надстройкой) находится в идеальной синхронизации, максимально приблизившись к тому, что ожидает наших далеких потомков.

Кстати, сказанное о механизме «спаренного телефона» и двух абонентах – говорливом и скромнике – может быть проверено на практике. Схема такова: вначале – серьезно желать увидеть, скажем, кто поедет с вами в одном купе поезда или будет соседом по креслу в самолете и тому подобное, затем (основное!) – пауза полного бездумия (попытка приостановить логическое мышление в пределах возможностей), далее, когда пауза бездумия закончилась, как бы исподволь вспомнить заданное, увидеть. Вспомнить, не осмысливая, не гадая, не перебирая возможные варианты. Только желание увидеть, не больше.

Базис с его глубинным, интуитивным механизмом мышления можно сравнить с мышлением умудренного опытом и знаниями отца, у которого спрашивает совета его несмышленое чадо. Об озарениях, интуитивных открытиях написано много, и в данном случае останавливаться на этом не время. Но, надо полагать, эволюция знала, что делала, когда «задумала» передать новообразованию (надстройке) все функции фундамента (базиса).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.