Как сделать мир красивее?. Танец райской птицы

Однажды на одном очень серьезном радио одна очень серьезная дама заявила, что искусство присуще лишь человеческому роду. Она утверждала, что «искусство животных» не может считаться истинным творчеством, оно является лишь интерпретацией чего-то красивого. Такая красота не является осмысленной.

На самом же деле, когда длиннохвостая синица строит свое гнездо, многие люди, глядя на этот чудесный комочек из перьев, ивовых сережек, тонких веточек и кусочков лишайника, замирают в восторге, словно видят произведение искусства. Две взрослые птицы создают это сооружение, чтобы поместить в него свое потомство, а не для услады наших глаз. И это счастье, если мы находим такое гнездо красивым. Но нам неведомо, как его отыскивают эти маленькие птички. Кто сказал, что самки длиннохвостых синиц не выбирают самое красивое гнездо на свете? Кто сказал, что красота не является одним из критериев их выбора?

В еще большей степени это относится к птицам-шалашникам. Те виды, что проживают в Австралии, достигли высочайшего мастерства в украшении своих гнезд. Возьмем, к примеру, атласного шалашника. Оперение у самца темно-синее. Для него синий цвет – это квинтэссенция красоты. Думаете, из-за цвета его оперения? Кто знает! Он, как и все виды шалашников, строит довольно замысловатое гнездо из мелких веточек и переплетенных травинок, по форме напоминающее беседку (от этого другое его название – беседковая птица). Гнездо располагается прямо на земле, где-нибудь на лужайке. Чтобы оно стало еще приятнее для глаз самки, самец делает своего рода «раскраску» в синих тонах. Для этого он использует фиолетовые, синие и черные ягоды. Самец перемешивает их с собственной слюной и с древесным углем, который он находит в лесу. Также он устраивает внутренние перегородки из кусочков коры, а подступы к гнезду усеивает разными синими предметами. Чего там только нет: пробки от бутылок, шариковые ручки, зажигалки, кусочки пластика. Все, что угодно, лишь бы оно было синим. В ход идут и камушки, причем крупные он укладывает перед гнездом, а мелкие – позади. Благодаря этому создается особый оптический эффект: самке, сидящей в гнезде, выложенная камушками аллея кажется больше, чем она есть на самом деле. Если это не искусство и не творчество (предназначенное для соблазнения), то что это? Зачем тратить часы на украшение гнезда в синих тонах, если в итоге это не радует глаз?

Но дама на радио еще и утверждала, что все это не осмысленно. Возможно, но разве все произведения человека являются осмысленными? Спонтанность, творческий взрыв подчас лежат в основе искусства, которое приводит в восторг знатоков. Деятели искусства, испытавшие прилив вдохновения, подчас и сами удивляются тому, что у них получилось. И пусть птицы не являются такими же, как мы, осмысленными служителями искусства, но разве они по-своему не создают произведения того же искусства? Разве они не создают красоту?

Кстати, а с точки зрения человека, в чем состоит назначение искусства? Разве у создателя произведения искусства нет желания понравиться кому-то? Музыканты, художники, поэты часто творят, будучи вдохновленными своими музами и из желания соблазнить их. Разве мы так уж оторваны от природы и нашего животного начала? И не связывал ли Фрейд искусство с сублимацией либидо?

Птицы, высоко ценящие красивое оперение и мелодичное пение, в большей степени склонны к искусству, чем земляные черви. Для многих птиц красота – это важный, если не главный, движущий стимул. И хотя такая наклонность есть лишь результат эволюционного отбора, они тем не менее иной раз предпочитают руководствоваться эстетическими, а не практическими критериями выбора. Хвост павлина прекрасен, но одновременно он очень неудобный, с ним много хлопот. Хотите верьте, хотите нет, но самка павлина выбирает партнера, строго исходя из критерия красоты. Согласитесь, свои возможности самец мог бы проявить, не только демонстрируя пышность своего облика. И вообще, зачем в птичьем мире было бы столько красоты, если бы они не были к ней чувствительны?

Вот еще один пример. Посмотрите на знаменитых райских птиц. В ходе брачного танца самцы демонстрируют невероятные чудеса хореографии, при виде которых побледнели бы от зависти звезды балета Парижской оперы. А ведь все это происходит в сочетании с потрясающей расцветкой и формой перьев. Цветовая гамма выстроена у этих птиц таким образом, что оперение выглядит как высшее проявление художественного творчества. Понятно, что птицы не сами создали такую игру цветов и оттенков. И тем не менее… Как уже говорилось, все это является результатом эволюции и естественного отбора. Допустим, в течение нескольких тысячелетий в качестве партнеров выбирались самые ловкие самцы, способные, сохраняя равновесие и танцевать на ветках, расположенных на тридцатиметровой высоте, или же самцы с самыми длинными и наиболее красивыми перьями. За всем этим не стоит осознанный выбор. Но способность самцов соблазнять самок своим оперением и брачным танцем напрямую влияет на воспроизводство вида (следовательно, на его выживание и устойчивость).

В конечном счете это стихийное искусство начинает служить людям… В Новой Гвинее папуасы уже не одну тысячу лет используют перья райских птиц в своих праздничных нарядах. А в некоторых племенах мужчины украшают себя такими перьями, чтобы соблазнить будущих партнерш.

Не меньших высот птицы достигли и в искусстве пения: они несравненные музыканты. Но знают ли они об этом, осознают ли свое искусство? Чтобы ответить на этот вопрос, достаточно весной отправиться в лес. Когда два самца певчей породы птиц находятся недалеко друг от друга, они соревнуются в мощи и разнообразии своего пения. Прекрасный пример – певчий дрозд. Обычно самец поет один. Поет красиво, но однообразно, даже когда пытается внести что-то новое в свое пение. Но стоит появиться еще одному самцу, как первый тут же начинает выделывать новые коленца, обогащает свой репертуар и поет громче. У многих видов быстрее всех соблазняет самку именно тот, кто лучше поет. Искусство пения полезно для ловких соблазнителей…

Та дама с радио могла бы заявить, что эти пения – лишь повторение того, чему научили родители, либо врожденное умение. А вот тут позвольте не согласиться… Возьмем, к примеру, скворца обыкновенного. Конечно, он не очень талантливый певец. Звуки, которые он издает, скорее напоминают скромное чирикание, а то и громкое урчание, но никак не мелодичное пение. Однако он, не колеблясь, пытается «украсить» свое пение. Так скворец объявляет о своих правах на территорию или соблазняет самку. Чтобы понравиться своей даме, он добавляет к обычному пению шумы и звуки, которые раньше ему довелось услышать. Вот почему иногда с высоты телевизионной антенны или с ветки дерева доносятся звуки автомобильного сигнала или звонки мобильного телефона. Мы хмурим брови, удивленно поднимаем глаза и видим, что это надрывается изобретательный самец скворца.

Кстати, разве тема искусства ограничивается вопросом создания соответствующих произведений? А как насчет того, чтобы просто любить искусство? Вот птицы, как и многие животные (а похоже, что и растения), могут наслаждаться музыкой. Не только мы способны получать удовольствие от красивой мелодии. По мере появления новых результатов исследований жизни животных становится понятно, что они гораздо умнее, чувствительнее и отзывчивее, чем нам казалось. Так стоит ли отрицать наличие у них чувства прекрасного?

Людям изначально помогала развивать искусство их естественная способность понимать красоту, согласовывать звуки и ритмы, комбинировать вещи и цвета. Такой же способностью обладают и птицы. Быть причастным к искусству в первую очередь значит остро воспринимать действительность: видеть поэзию в облаках и трепете листьев, чтобы затем воплотить эту красоту и вызванные ей чувства.

Животные не способны выразить свои ощущения. Но кто знает, возможно, они испытывают огромное чувство счастья при виде цветущего дерева. Можно ли утверждать, что раз они всего лишь животные, то и чувства им не доступны? Разве не обладаем все мы одинаковой способностью чувствовать очарование окружающего мира и транслировать возникшие ощущения? Некоторые люди вообще не чувствительны к искусству и не могут понять, как кто-то способен рисовать или играть на музыкальном инструменте. А как часто художник остается непонятым! Если все это действительно так, то откуда мы можем знать, что именно творится в голове птицы, решившей изготовить самое красивое в мире синее гнездо? А знаем ли мы, что чувствует самец, потративший все силы на строительство гнезда, которое самому ему очень нравится, но которое с презрением отвергла его дама?

Люди искусства тоже часто утверждают, что не будут счастливыми, если кто-то будет препятствовать их самовыражению. Значит, потребность выражать себя в художественных образах – это тоже нечто врожденное, инстинктивное и глубоко естественное?

Как часто приходится слышать от людей такие категоричные, произносимые с разочарованием, утверждения: «Уж кто-кто, а я вообще ничего не понимаю в искусстве!» Но так ли это? Ведь каждый из нас креативен в своей области. И все мы чувствуем красоту в тех или иных ее проявлениях. Зачастую мы сами себя ограничиваем, либо из-за того, что в детстве растоптали нашу мечту, либо потому, что наши попытки стать частью искусства не нашли поддержки у окружающих. Но если вы не умеете рисовать, это не значит, что вы не можете музицировать, заниматься гончарным искусством или приобщиться к поэтичному кулинарному мастерству. Для любого из нас подходит то или иное направление творчества, которое мы еще не осмелились испытать. Ясно лишь одно: мы, как и птицы, способны внести свой вклад в красоту окружающего мира.