У кого где уши

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

У кого где уши

У кузнечика и сверчка — в передних ножках; у саранчи уши в брюшке, в том месте, откуда растут задние ноги-ходули; у бабочек и мух — в основании крыльев; у мотыльков — в конце груди, начале брюшка; у муравьев, по-видимому, — в усиках; у некоторых жуков — тоже; у других и у личинок комаров — в брюшке, как у саранчи.

А слышат ли осьминоги?

Наверное, немного слышат, если крикнуть им в самое ухо. Впрочем, сделать это не просто: снаружи осьминожье «ухо» найти нелегко. Никаких внешних признаков, которые указывали бы на его существование, нет. Но если разрежем хрящевой череп осьминога, внутри найдем два пузырька с заключенными в них кристалликами извести. Это статоцисты — органы слуха и равновесия. Удары звуковых волн — но только, пожалуй, лишь сильные удары — колеблют известковые камешки, они касаются чувствительных стенок пузырька, и животное воспринимает звук, очевидно, как неясный гул.

Кристаллики извести сообщают осьминогу также о положении его тела в пространстве. Осьминоги с вырезанными статоцистами теряют ориентировку: плавают спиной вниз, чего в нормальном состоянии они никогда не делают, вертятся волчком, путают верх и низ бассейна.

У человека и его братьев позвоночных — рыб, лягушек, змей, птиц и зверей — уши в голове.

Из всех позвоночных, пожалуй, только змеи глухие. Но герпетологи[35] говорят: все тело змеи — ее ухо. (В таком случае, ухо у нее самое длинное!) Это странное утверждение означает, что змея «слышит» шаги и колебания почвы всем своим телом, касающимся земли. У многих черепах уши, как у змей, недоразвиты. Но некоторые из них — из рода тестудо — слышат звуки, колеблющиеся с частотой около 110 герц (110 колебаний в секунду)[36]. Крокодилы же и ящерицы — до 3–5 тысяч герц.

Птицам доступен диапазон звуков примерно такой же, как и человеку. Только вот нижняя его граница у них лежит выше: 40–100 герц. Это значит, что низкие голоса многие из них не слышат. Бесполезно, например, звать утку басом: он для нее совсем не звучит. (У домашних уток вообще слух очень ограниченный: от 300 и немногим больше 8000 герц.) Поэтому птичницы, даже басовитые, зовут уток и кур высокими голосами: «Утя-утя!», «Цып-цып-цып!»

И зяблик о басе понятия не имеет. Но попугай и филин его слышат.

Совы слышат раз в пятьдесят лучше уток и даже лучше человека. Из птиц только у совы есть ушные раковины — куски отогнутой кожи вокруг уха, на которых растут особые твердые перья. Кроме того, звуки «загоняют» в уши и перья, распушенные веером вокруг глаз совы.

О том, какой тонкий инструмент совиный слух, рассказывает один биолог, который наблюдал за слепым сычом. Сыч слышал даже шум тихо сгибаемых пальцев, сокращение мышц!

У птиц абсолютный слух, который у людей ценится как редкий музыкальный дар. Разницу лишь в 0,003–0,007 тона попугаи и певчие птицы уже замечают.

Птицы и оглохнув отлично поют! Певец-человек в такой беде навсегда должен забыть о сцене. (Бетховен, впрочем, сочинял музыку и глухой.)

Слон — певец неважный, но и он отлично различает двенадцать чистых тонов. И даже через год после тренировки на эти тона он узнавал девять из них.

Собака «музыкальна» не меньше слона: опознать на слух 1/16 тона для нее не проблема. Диапазон звуков, ласкающих собачьи уши, минимум впятеро шире, чем у человека (до 100 килогерц). А чувствительность этих ушей в восемь раз выше: пес слышит за 24 метра слабый шум, к которому человек и за три-четыре метра безнадежно глух.

У собаки не только слух абсолютный, но, похоже, и «абсолютная» слуховая память: прослушав серию ударов метронома — 100 в минуту, — она даже через сутки не спутает с ней серию совершенно таких же звуков, в которой, однако, не 100, а 96 ударов!