Паразиты и кровососы

Паразиты и кровососы

Громадная армия насекомых питается кровью позвоночных животных. Многочисленные комары, москиты, слепни, мошки, мокрецы, кровососущие мухи — алчные потребители крови, досаждают животным и человеку, несут массу невзгод и мучений. В природе численность этих насекомых, которых народ метко окрестил одним словом «гнус», бывает так велика, что, пожалуй, кое-где превосходит таковую муравьев. Особенно много мошек, мокрецов и комаров в северной таежной зоне земного шара, изобилующей болотами, лесными ручьями, речушками и реками, в которых большей частью разводятся личинки кровососущей братии. Из-за обилия комаров местным жителям иногда приходится прекращать полевые работы: мучительные укусы снижают работоспособность человека, отравляют его жизнь. От кровососов худеют домашние животные, у них уменьшается надой молока. Во время массового нападения гнуса возле страдающих домашних животных даже появляются птицы, ловящие кровососов. Отличается подобной привычкой птица, по недоразумению названная козодоем. Она летает вокруг коз, спасает их от комаров и мошек, а ее, ни в чем не повинную птицу, обвиняют в краже молока, в ней видят причину уменьшения надоя.

Дикие животные, замученные гнусом, совершают дальние перекочевки в места, где этих насекомых нет или их мало, уходят высоко в горы до самых ледников.

Приуроченность таких кровососов, как мошки, комары, мокрецы да москиты, к определенному животному слабо выражена. Все они способны нападать на животных — обладателей крови, особенно теплокровных. Но крошечные мокрецы, нападая на человека, забираются главным образом в волосы головы, тем самым показывая свою привычку к диким животным, покрытым шерстью. Кровососы, нападающие на млекопитающих, охотно питаются и кровью пресмыкающихся, птиц, некоторые, как мы уже говорили ранее, питаются нектаром и соками растений. Многие кровососы отдают предпочтение определенному хозяину. Знаменитая муха це-це Глоссина морзитанс, вызывающая сонную болезнь, предпочитает нападать на копытных животных, другой вид — Глоссина пальпалис — на человека и пресмыкающихся. У комаров в одной и той же местности, очевидно, может вырабатываться предпочтение к определенной, наиболее часто и легко доступной добыче.

...Мы проехали мимо такыров, поросших редкими саксаульничками, пересекли два крохотных ключика, окруженных развесистыми ивами и выбрались на каменистую пустыню, покрытую плотным черным щебнем да редкими куртинками серой полыни и боялыча. Дорога шла мимо мрачных гор Катутау. Пора выбирать бивак, и мы свернули к горам. Места было вдоволь для стоянки: безлюдная пустыня раскинулась на десятки километров. Но ровные вершинки холмов повсюду означали, что территория занята колониями большой песчанки, земля изрешечена их норками и вокруг оголена. Иногда машина проваливалась в подземные галереи этого грызуна и, поднимая пыль, с трудом выбиралась из неожиданной западни. Ночевать вблизи поселения этого жителя пустыни не хотелось. Большая песчанка иногда болеет туляремией, чумой, на ней могут быть блохи...

С трудом мы нашли чистую площадку, вблизи которой не было ничьих нор, быстро попили чаю, приготовили постель и легли спать. Пологов решили не растягивать: место было уж очень безжизненное и вряд ли здесь обитали скорпионы, каракурты и комары, из-за которых путешественнику приходится принимать меры предосторожности на ночлеге.

С бивака открывалась чудесная панорама пустыни. Вдали к югу простиралась далекая долина реки Или, и зеленая полоска тугаев окаймляла едва различимую белую ленточку воды: за нею высился хребет Кунгей-Алатау с заснеженными вершинами.

Стало темнеть. Ветер затих, лишь чувствовалась едва уловимая тяга воздуха. И тогда появились комары. С легким звоном один за другим они плавно проносились над нашими головами, не задерживаясь и не обращая на нас никакого внимания, не предпринимая попыток полакомиться нашей кровью. Лишь иногда некоторых из них привлекала компания из трех человек, устроившихся на ночлег на земле возле машины.

Поведение комаров было настолько необычным, что мы все сразу обратили на это внимание. Чем объяснить отсутствие интереса комаров к человеку в местности, где на многие десятки километров вокруг не было ни поселений, ни домашних, ни крупных животных? Оставались одни предположения.

Ближайшее место выплода комаров — река Или — находилось от нас километров в пятнадцати. Там было настоящее комариное царство, и в нем мало удачников, которым доставалась порция теплой крови, столь необходимой для созревания яичек. Поэтому отсюда с попутными ветрами комары тысячелетиями отправляются в пустыню за добычей, с ветрами же и возвращаются обратно. Сухие пустыни вблизи Или кишает комарами, и в этом мы не раз убеждались во время многочисленных путешествий.

Но какая добыча могла привлечь комаров в этой безжизненной пустыне? Очевидно, одна-единственная — большая песчанка, городки которой виднелись чуть не на каждом шагу. В норе комар находил безошибочно то, что искал, и счастливый и опьяненный от крови, отправлялся в обратный путь. Песчанкам же деваться некуда. Они привыкли к тому, что их подземные жилища кишат блохами, клещами, москитами и комарами. Так постепенно и развился в местном комарином племени инстинкт охоты за обитателями пустыни, и те, у кого он был особенно силен, равнодушно миновали другую добычу.

Завзятые кровососы, крошечные мокрецы Цератопогониды нападают, особенно в таежной зоне, не только на млекопитающих, но в случае голода пьют кровь земноводных и пресмыкающихся и даже нападают на других насекомых, чаще всего на комаров и бабочек.

Комары кусают не только позвоночных животных, нападают и на насекомых, лакомясь их гемолимфой. Так, совершенно неожиданно оказалось, что многие стрекозы погибают от укусов этих назойливых существ в момент выхода из куколки. Зато, став взрослыми, они с лихвой расплачиваются со своими мучителями, уничтожая их в величайшем множестве.

Такие кровососы, как вши, обладают строгой специфичностью, например, два вида вшей, обитающих на человеке, даже разделили сферы своего обитания, и в то время как головная и платяная вши, как говорит их название, обитают на голове и теле, лобковая — только на лобке и под мышками.

Хорошо выражена специфичность у блох. В основном каждый их вид обитает на своем виде хозяина. Лишь немногие из них могут питаться кровью нескольких видов хозяев. Это объясняется тем, что блохам приходилось приспосабливаться к довольно различной биологии своих прокормителей.

...Большие барханы, что виднелись в стороне от дороги, удалось осмотреть только на обратном пути. Подъехать к ним близко было невозможно: путь преграждали пески.

Оставив машину, мы идем пешком. Вот и барханы! Большие желтые бугры чистого, перевеянного ветром песка, покрытые рябью, бесконечные, раскинувшиеся до самого горизонта, создают впечатление бескрайнего простора. Редкие деревья саксаула в страшной схватке с песком и ветром отстаивают свое право на жизнь. Барханы движутся. В одном месте они уходят из-под дерева, и оно провисает на длинных обнаженных корнях или падает, в другом засыпано песком. Кое-где песок освободил потемневшие скелеты теперь уже погибших растений, местами же тонкие зеленые верхушечки погребенных деревьев все еще настойчиво тянутся к солнцу. Над ярко-желтыми барханами небо пустыни кажется особенно синим.

В котловине между барханами видны зверьки размером с крысу. Это песчанки. Они привстали на задние лапки и вытянулись столбиками. Один из зверьков прижал передние ноги к туловищу и, вздрагивая полным животиком, запищал мелодично и отрывисто. К нему присоединился другой, но запел тоном выше, третий взял еще более высокую ноту...

Нередко песчанки размножаются в большом количестве, и тогда буквально оголяют пустыню, съедая всю растительность вблизи своих колоний. Но периодические заболевания губят зверьков, и только пустующие норы да изрешеченная земля оставляют память о когда-то оживленной жизни песчанок на этой территории. Сейчас песчанок было тоже мало, всюду виднелись пустующие норы. Зверьки, видимо, вымирали.

У Коли зоркие глаза, и он хорошо помогает мне в поисках насекомых. Вот и сейчас я не заметил бы крохотных шевелящихся точек у выхода старой норы песчанки. Я склонился над норой с лупой в руках, и вдруг будто кто-то бросил в лицо горсть песчинок. Я с неприязнью отпрянул, как только разглядел, что это блохи. Пришлось надеть на бинокль дополнительную лупу. Теперь можно вести наблюдение с большого расстояния. Коля устраивается подальше от блошиной норы и все время почесывается.

— Что с тобой? — спрашиваю я.

— Наверное, блохи забрались и кусают, — ворчит Коля, — что может быть интересного в этих отвратительных паразитах? Другое дело мчаться с сачком за невиданной бабочкой или, затаив дыхание, на цыпочках приближаться к поющему сверчку, следить как помпилла охотится на пауков, или, на худой конец, разрывать лопатой муравейник — все лучше, чем разглядывать этих гнусных кровопийц.

Коля продолжает далее рассуждать о том же, почесываясь и все дальше отодвигаясь в сторону. Я же рассматриваю в бинокль столь необычное скопление блох. Они очень небольшие, светло-коричневые, блестящие, с тупой округлой головой и большими прыгательными задними ногами. Тело блох тонкое, сжатое с боков, а брюшко совсем пустое. Видно, давно не сосали крови и сейчас голодны. Сидят они у самого входа в норку. Их собралось тут не менее полусотни. Блохи слабо пошевеливают ногами, вяло переползают с места на место и явно греются на солнце в ожидании зверька. Осенью в тени совсем холодно и можно легко замерзнуть. А тут нужно в любую минуту быть готовыми к прыжку: вдруг забежит песчанка и можно будет устроиться в ее мягкой пушистой шерстке. Вот почему блохи выползли сейчас из норы наружу, на солнце.

Блохи — враги песчанок. Они не только больно кусаются и сосут кровь, но и переносят болезни, от которых песчанки вымирают. Некоторые блохи способны с животных переходить на человека. Такова блоха с большого грызуна тарбагана. Немало людей погибло от страшной болезни — чумы, которой болеют тарбаганы. И в переносе этой страшной болезни с грызунов на человека повинны и блохи.

Блохи, обитающие на большой песчанке, жительнице наших пустынь, не кусают человека.

— Поэтому, — говорю я Коле, — перестань чесаться. Не нужен ты даже голодающим блохам, и все это тебе только кажется!

Блохи имеют в своем легионе неразборчивых в еде. Так, обитающая в Австралии блоха, паразитирующая на сумчатых животных, а также на однопроходных (утконосы) способна питаться на змеях. Некоторые блохи умеют утолять свой голод даже соками тела гусениц бабочек, переживая период бескормицы в поисках своего настоящего хозяина.

Среди различных видов слепней, чтобы не мешать друг другу, выработался определенный порядок нападения на различные участки тела животных. Одни из них садятся только на брюхо, вымя, грудь, другие — на голову, бока, спину. Такая приуроченность обусловлена различным характером волосяного покрова, толщиной кожи, размерами хоботка кровососа и многими другими причинами. Существует некое «расписание» нападения кровососов на своих хозяев в течение суток. Комары нападают главным образом в сумерках вечером и на рассвете, москиты и мошки — ночью, слепни и кровососущие мухи — только в самые теплые часы дня. Иначе нельзя. Кто выдержит одновременную напасть множества кровососов!

...Нас трое. Мы идем друг за другом по самому краю песчаной пустыни рядом с роскошным зеленым тугаем. Туда не проберешься. Слишком густы заросли и много колючек. Иногда ноги проваливаются по колено в песок там, где его изрешетили своими норами большие песчанки.

Вечереет. За тугаями и рекой синеют горы пустыни Чулак. Постепенно синева гор густеет, становится фиолетовой. Легкий ветер гонит вслед за нами облачко москитов. Они выбрались из нор песчанок и не прочь попить нашей крови. Но вот интересно! Белесые и почти неразличимые кровопийцы избрали местом нападения наши уши. Мы усиленно трем ушные раковины и они постепенно наливаются кровью, краснеют, горят. Проклятые москиты испортили все очарование вечерней прогулки, и сильный запах цветущего лоха и пение соловьев уже не кажутся такими приятными, как вначале.

Солнце садится за горами, темнеет. Мы поворачиваем к биваку, навстречу ветру, и москиты от нас сразу же отстают. Летают они неважно.

— Не кажется ли странным, — спрашиваю я своих спутников, — что москиты кусают нас только за уши?

— Наверное, на ушах тонкая кожа! — отвечает один.

Но за ушами и на внутренней поверхности предплечий кожа еще тоньше. Неужели москиты следуют издавна принятому обычаю? Их главная пища — кровь песчанок. Эти грызуны размером с крупную крысу покрыты густой шерстью и разве только на ушах она коротка и доступна этим мелким кровососам с их коротким хоботком. Но как они ловко разбираются в строении животных и отождествили уши человека с ушами грызунов!

На следующий день мы путешествуем на машине вдоль береговой кромки тугая по пескам и часто останавливаемся. Моим спутникам, москвичам, все интересно, все в диковинку, все надо посмотреть и уж, конечно, запечатлеть на фотопленку. Там обнаружилось гнездо бурого голубя, там на кусте сидит агама, тут под толстой корой каратуранги притаился пискливый геккончик.

У геккончика забавные глаза, желтые, в мелких узорах, с узким щелевидным зрачком. Если снимать его голову крупным планом — настоящий крокодил. Геккончик застыл, уставился на меня застывшим глазом. Пока я прилаживаюсь к съемке, на него садится большой коричневый комар Аэдес флавесценс, быстро шагает по спине ящерицы и, наконец угнездившись на самом затылке, деловито вонзает в голову свой длинный хоботок. Вскоре его тощее брюшко постепенно толстеет, наливается янтарно-красной ягодкой. Комар ловко выбрал место на теле геккончика! На затылке его ничем не достанешь. Тоже, наверное, обладает опытом предков и кусает с расчетом.

Мои спутники не верят в столь строгую рациональность поведения кровососов. Я же вспоминаю, что и клещи всегда на теле животных очень ловко присасываются там, где достать их трудно или невозможно. Так же поступают слепни. А тот из любителей крови, кто не постиг этого искусства, безжалостно отметается жизнью — остается голодным и не дает потомства.

И еще соблюдается среди этих всеми проклятых насекомых один закон. Кровью питается только женская половина рода кровососов, тогда как самцы — мирные вегетарианцы, не имеющие кровожадных наклонностей супруг. Доля самцов — оплодотворение самок. Ради этого достаточно питательных веществ, накопленных еще при жизни личинкой, а расход энергии для полетов в поисках самок с успехом восполняется нектаром. Самкам же нужна кровь, и немало, для того, чтобы отложить довольно солидную партию яиц. Впрочем, когда нет позвоночных животных — и самкам приходится поддерживать свое бренное существование нектаром. Но главная сущность этого правила, надо полагать, сводится к тому, чтобы мужской половине рода не составлять конкуренции женской половине. Желающих полакомиться кровью и без того много, а если бы их число удвоить за счет самцов, то что бы случилось с животными — их прокормителями? Впрочем, из этого правила существует исключение. Так, кровью хозяев питаются как блохи-самки, так и самцы. Но аппетит самок значительно больше, чем самцов.

У слепней массивный хоботок, и прокол кожи хозяина они делают настолько основательный, что из ранки тотчас выступает капелька крови. Этим пользуются специальные мухи — сожителя слепней. Они сопровождают их неотлучно, и ка? только слепень усядется на кожу добычи, тотчас, толпясь, толкаясь и мешая друг другу, собираются мухи возле головы слепня, изнывая от жажды погрузить свой хоботок в каплю выступившей из ранки крови. Так что, как видите, можно питаться кровью и не прокалывая кожу своим хоботком.

Питается кровью даже одна бабочка-совка Лобокраспис гризеифуска. Самки и самцы этого вида высасывают кровь из глаз быков, погрузив лишь на несколько минут свой хоботок между веками и склерой. Энтомологи, наблюдавшие эту бабочку, сообщают, что ее нападение не очень раздражает хозяина.

Иногда насекомое может оказаться кровососом поневоле, из-за недостатка основной пищи. В 1965 году я опубликовал наблюдение над крошечным хищным клопиком, который в горах и предгорьях Тянь-Шаня довольно активно нападал на людей и сосал кровь. Парадоксальное поведение этого новоявленного кровососа объяснялось нехваткой основной его пищи — тлей, которых с наступлением засушливого и жаркого лета становилось мало. Подобное поведение клопика-хищника нередко. Через пять лет после моего сообщения, в 1960 году, было опубликовано, как близкий этому клопику вид — Орис майускулюс — нападает на людей на курорте Каса-Бьянка в Италии.

Даже млекопитающие, обитающие в воде, не спаслись от кровососов. Так, на морских млекопитающих живут вши из так называемого семейства колючих вшей — Эхиноптридэ. Такова тюленья вошь. Когда тюлень ныряет, насекомое оказывается в закрытой клапаном ноздре, то есть в воздушной среде. Кроме того, тело подобных вшей на спинной поверхности покрыто чешуйками и шипиками, которые удерживают воздух.

Очень интересным оказалось одно африканское насекомое — Хенимерурус тепоидес. Оно живет и паразитирует на грызунах рода Грицетомис и отличается настолько необычным строением тела, что энтомологи даже предложили выделить его в особый отряд — Хемомеринэ.

Есть насекомые, питающиеся кровью насекомых. Личинки ветвистоусых комариков подсемейства Ортокладиинэ прикрепляются к телу нимф поденок под зачатками крыльев и питаются их кровью. Многие наездники, проколов хозяина яйцекладом, чтобы отложить в его тело яички, слизывают капельки крови, вытекающей из ранки. Зачем пропадать добру? И тот, кто больше выпьет крови, оказывается наиболее плодовитым и жизнеспособным. Некоторые наездники настолько привыкли к подобному питанию, что стали специально, не откладывая яиц, прокалывать тело своих хозяев, только ради капельки крови.

Особую группу среди насекомых — паразитов млекопитающих и птиц представляют пухоеды. Они образуют специальный отряд насекомых и питаются, как говорит их название, пухом на птицах, а также подшерстком млекопитающих. Ко всему остальному они совершенно равнодушны.

Казалось бы, высококачественный продукт — кровь — не требует особенных усилий организма для его усвоения. Тем не менее в теле комаров живут симбиотические грибки. Они находятся в специальном мешочке, примыкающем к пищеводу. Грибки выделяют углекислый газ. Когда комар прокалывает кожу своей добычи, он вводит в ранку и углекислый газ. Грибки выделяют фермент, который повышает давление крови в сосудах и усиливает ее приток к месту укуса. А углекислый газ препятствует свертыванию крови. Не зря укус комара, да и других кровососущих насекомых, вызывает волдыри и раздражение, особенно у людей с нежной кожей. У других кровососов, таких как слепни, в слюнных железах найдены особые вещества, препятствующие свертыванию крови. Почти все кровососущие насекомые обладают мощным антикоагулянтом — веществом, препятствующим свертыванию крови. Без него им бы не насосаться крови через свой хоботок. Но у комара Аэдес египти коагулянта нет, и кровь сворачивается уже в желудке, через пятнадцать минут после того, как там окажется.