Неверному супругу платят тем же…

Сейчас орнитологам известно свыше 100 видов моногамных птиц, у которых самки в силу тех или иных причин зачастую оказываются неспособными сохранить верность своим супругам. Большинство из этого обширного перечня составляют виды, которым свойственно колониальное гнездование. И это понятно, поскольку, чем ближе расположены друг к другу гнезда отдельных пар, тем выше вероятность всевозможных контактов между членами разных семей, в том числе и таких взаимодействий, которые угрожают сохранению супружеской верности.

Вот, например, что происходит в густонаселенных колониях египетской цапли — птицы величиной с небольшую куропатку, одетой в снежно-белую пелерину, которая изящно оттеняет рыжеватую грудку и голову, резко контрастируя с ярко-красным, желтеющим к концу клювом. Свои гнезда египетские цапли располагают на ветвях невысоких деревьев, на расстоянии от полуметра до четырех метров одно от другого. Наблюдая в течение 10 дней за жизнью этих птиц в одном из участков крупной колонии, включавшей в себя около 2 тысяч гнезд, австралийский орнитолог Н. Мак-Киллиган насчитал 86 случаев интимной близости между членами супружеских пар и почти столько же — 78 — между птицами, принадлежавшими к разным парам. Как только самец-хозяин какого-либо гнезда решается отлучиться из колонии, оставив свою самку сидящей на яйцах, тут же самец с ближайшей территории оставляет свою подругу и пытается силой склонить к любви супругу соседа. Иногда насильника пытается опередить другой страждущий кавалер, привлекая тем самым внимание еще одного-двух самцов, которые устремляются сюда же.

Самка подчас противодействует притязаниям пришельцев, и нередко ей в этом помогает возвратившийся в колонию супруг. Однако примерно в половине случаев самка остается пассивной или даже проявляет признаки благосклонности к постороннему ухажеру, так что их краткое свидание заканчивается оплодотворением неверной супруги. Содеяв желаемое, пришлый самец, не медля ни секунды, возвращается к своей самке. Та же, как правило, остается совершенно безучастной к измене своего партнера, обычно даже не давая себе труда повернуть голову, чтобы лицезреть происходящее.

Казалось бы, ничего похожего не должно быть у тех пернатых, у которых самец охраняет более или менее обширную территорию вокруг гнезда, немедленно пресекая все попытки чужаков проникнуть в его владения. Именно так ведут себя самцы у разных видов гусей, где отношения между брачными партнерами принято рассматривать как эталон супружеской верности: пары этих птиц не распадаются по окончании гнездования, так что семья в полном составе вместе с возмужавшими гусятами отправляется в места зимовок, с тем чтобы опять же вместе вернуться весной на свою прошлогоднюю территорию. В результате постоянство пар у гусей намного выше, чем, скажем, у пингвинов или чаек. Например, у одного из самых крупных гусей — канадской казарки — на протяжении 7 лет сохранилось 68 пар из 73, члены которых были окольцованы первоначально. И тем не менее, как выяснилось недавно, даже семейная жизнь гусей не гарантирована от мимолетной неверности самок своим супругам. По наблюдениям американских орнитологов Д. Велша и Дж. Сединджера на Аляске, у черной казарки, у которой территории отдельных пар сгруппированы в своего рода разреженную колонию, внебрачные связи самок отнюдь не являются редкостью.