Глава 12 Ночные сестры дневных бабочек

Глава 12

Ночные сестры дневных бабочек

Незаметный среди цветов циррофан вдруг вспархивает в небо. Он точно слеплен из сливочного масла. Солнце просвечивает сквозь его желтые, расчерченные оранжевыми штрихами крылья. Но это не дневная бабочка.

Эпименис — черный мотылек с крупной красной заплатой на заднем крыле и большим белым пятном на переднем.

Днем он кормится на диком винограде в пегих от солнца лесах востока Северной Америки. Его обычно принимают за дневную бабочку. Но это не так.

Передние крылья ночницы по имени медведица госпожа — зеленые в желтую крапинку. Задние крылья алы, как плащ матадора.

У одной индийской ночницы на крыльях настоящий ковер — зелено-черно-оранжево-белый, да еще и с металлическим голубым отливом.

Один мотылек, ведущий дневной образ жизни, внешне похож на парусника.

Другой переливается, как радуга.

В чем разница между дневными и ночными бабочками, между бабочками и мотыльками? Энтомологи уже устали отвечать на этот вопрос. Услышав его, энтомолог, в зависимости от его характера, либо сокрушенно вздыхает, либо сердито кривится.

В принципе, оба надсемейства дневных (или, по другой классификации, равноусых) бабочек — Papilionoidea (настоящие дневные бабочки) и Hesperioidea (толстоголовки) — обладают характерными признаками, отличающими их от большинства высших разноусых.

Но иногда разница так незначительна, что ученые вполне осознают, насколько «ненаучным» кажется это разделение.

Энтомологи постановили, что дневными или равноусыми бабочками следует считать примерно 11 процентов видов чешуекрылых (всего этих видов 165 тысяч). Прочие по-английски именуются moths — «моли» или «мотыльки». Подавляющее большинство из них — микрочешуекрылые, существа преимущественно мелкие и примитивные (в том смысле, что в ходе эволюции они появились раньше дневных бабочек). От пятидесяти до ста миллионов лет тому назад из этого подавляющего большинства выделилась группа макрочешуекрылых — это дневные бабочки и несколько семейств ночных.

Друг друга, а также пищу для себя и кормовые растения для будущего потомства дневные бабочки находят при помощи зрения. Для коммуникации с друзьями и врагами им служат визуальные сигналы: цветовая окраска, узоры…

Как полагают некоторые ученые, на солнце бабочек выгнали их недруги — летучие мыши; иначе говоря, летучие мыши практически создали дневных бабочек.

Неясно, насколько достоверно это предположение, но вот на эволюцию ночных бабочек летучие мыши повлияли наверняка. Летучие мыши издают ультразвуковой писк. Это их «радарный сигнал», позволяющий точно засекать летящих в ночи насекомых. В ответ ночные бабочки приняли свои контрмеры — их тела обычно покрыты волосками, рассеивающими сигнал локатора. У некоторых также развились чувствительные к ультразвуку «уши», расположенные на крыльях, груди и брюшке. Заслышав приближение летучей мыши, ночная бабочка камнем падает на землю. Некоторые ночницы сами издают ультразвуковое попискивание и пощелкивание — вероятно, чтобы запутать радар. Впрочем, вполне возможно, что эти звуки предупреждают летучую мышь: «Осторожно, яд». Так сказать, звуковой аналог раскраски несъедобного монарха.

За ночными бабочками охотятся и пауки, раскидывая свои сети на пути насекомых, что вслепую летят во тьме. Но из паутины ночные бабочки умеют буквально выскальзывать, жертвуя чешуйками (те очень легко отрываются от крыльев). Пауки, в свою очередь, научились распознавать по дрожи паутины, кто угодил в их сеть: муха, пчела или бабочка. В последнем случае они спешат поскорее укусить добычу, пока она не выпуталась. Некоторые пауки протягивают паутины одну над другой, сооружая многоярусные шелковые башни. Прорываясь вверх, бабочка вновь и вновь попадается в сети, пока не осыплются все чешуйки: голые крылья застревают в паутине.

Ночной образ жизни означает, что пищу и партнеров ночная бабочка находит преимущественно по запаху. Пауки и этим пользуются — выпускают в воздух пленительную струю фальшивых половых феромонов. Самцы спешат к приманке и налетают прямиком на нити, смазанные специально заготовленным клеем особой вязкости.

Перейдя на дневной образ жизни, бабочки ушли от этих опасностей, но оказались лицом к лицу с новой угрозой — зоркой птицей, отлично различающей цвета. Да и настоящими дневными считают не всех из них: слишком уж тесные генетические связи некоторые виды сохраняют со своими ночными родственниками.

Усики — вот что более всего отличает дневную бабочку от ночной. У дневных усики на конце утолщены наподобие булавы (отсюда научное наименование дневных бабочек — булавоусые). Усики ночных бабочек могут на конце утончаться либо походить на зубья пилы, птичье перо, пальмовый лист…[17] Главная функция усиков — обонять, и ночные бабочки славятся своим нюхом. Это чемпионы по чутью. Благодаря лабораторным экспериментам мы знаем, что самцы бражников умеют точно определять едва ли не любой букет запахов, который мы способны им предложить. Мы знаем, что огромные перистые усики самца павлиноглазки улавливают феромоны самки в самой мизерной концентрации (тысяча молекул — МОЛЕКУЛ! — на один кубический сантиметр воздуха). Известно, что самцы некоторых ночниц могут учуять и по запаху разыскать самку более чем за милю.

Впрочем, в сумрачном мире ночных бабочек самки обычно подзывают самцов по собственной инициативе, выделяя специальный аромат из особой железы на брюшке. Самки разных видов посылают свои химические сигналы в определенные, «закрепленные» только за ними часы при определенных условиях в определенных местах. Самцы сидят и ждут сигнала, «процеживая» воздух усиками. Почуяв манящий аромат, самец летит по этому пахучему следу, находит самку и испускает свой собственный химический сигнал. Поскольку инициатива принадлежит самке, процедура сватовства обычно длится недолго и обходится без излишних церемоний. Как и акт спаривания.

Третий способ отличить дневных бабочек от ночных — это присмотреться к устройству крыльев. У большинства ночных бабочек передние крылья соединены с задними при помощи этакого шпингалета. В полете он помогает синхронизировать движения крыльев. У дневных бабочек такого приспособления нет.

Кроме того, дневные бабочки имеют обыкновение отдыхать, сложив крылья над спиной, а летают и нежатся на солнце, раскинув крылья параллельно земле. Ночные бабочки отдыхают, сложив крылья «домиком» либо распластав их. Яйца и гусеницы ночных бабочек также имеют свои характерные черты: местоположение пор, особая железа на шее, пучки волосков…

Но исключений из правил предостаточно. Толстоголовки — дневные бабочки, но они бывают маленькими и блеклыми, крылья складывают домиком, а усики у них если и утолщены, то лишь самую малость. Зато моли-пестрянки усыпаны красными крапинками, летают днем, а усики у них определенно булавовидные.

Одна группа бабочек — назовем их дневно-ночными — сочетает в себе столько почти несовместимых свойств, что их только недавно причислили к дневным. Например, надсемейство гедилоиды (Hedyloidea), обитающее в тропических областях Западного полушария. Они в большинстве своем маленькие и тускло окрашенные, на крыльях у них есть «уши» — значит, вроде бы ночные? Но ночной образ жизни ведут лишь некоторые виды семейства, а остальные — дневной. Их усики не назовешь булавовидными, зато их яйца и гусеницы совсем такие же, как у дневных бабочек; да к тому же они умеют плести шелковые пояски, как дневные парусники.

Еще одно семейство дневно-ночных бабочек — более крупные тропические существа. Они летают в основном днем, окрашены в кричащие цвета и имеют булавовидные усики; но их гусеницы во всем соответствуют стандартам ночных бабочек.

Это семейство в настоящее время не относят к дневным.

Прикиньте, сколько на свете видов млекопитающих. Теперь — сколько видов птиц. Посчитайте земноводных и пресмыкающихся. Не забудьте рыб. Теперь сложите все результаты. Так вот, видов молей и ночных бабочек — еще больше. В такой многочисленной группе разнообразие адаптационных стратегий просто-таки гарантировано.

И действительно, варианты есть самые любопытные.

Некоторые моли настолько малы, что их личинки проводят всю гусеничную стадию, прогрызая ходы в толще листа. Туннели этих гусениц-шахтеров образуют характерные узоры: изящные спирали и несложные лабиринты.

Другие гусеницы вгрызаются в стволы деревьев — годами, иногда до четырех лет подряд, угрюмо жуют древесную массу и извергают из своих норок уйму пахучих экскрементов.

Третьи гусеницы живут в водоемах, кормятся на многолетних подводных растениях, сооружают домики из их листьев и дышат под водой перистыми трахейными жабрами.

Четвертые плетут себе шелковые убежища — сумки, которые перетаскивают на себе и камуфлируют мусором и хвойными иголками. Достигнув взрослого состояния, самец выбирается из сумки. Но взрослая самка так и остается сидеть в своем домике, поскольку даже после метаморфоза у нее нет ни ног, ни крыльев, ни глаз. По сути, эта самка — лишь мешок с яйцеклетками, ожидающий, пока его найдут и оплодотворят.

Гусеницы одной аризонской ночницы кормятся крошечными цветками дуба и сами притворяются ими — желто-зеленая окраска, фальшивые «пыльцевые мешки». Тем же летом появляется на свет второе поколение гусениц — но дуб уже отцвел, и новые гусеницы внешне похожи не на цветы, а на побеги дуба. И челюсти у них другие — более массивные и мощные, чтобы можно было питаться листьями. Когда-то ученые думали, что это два разных вида. Но нет — это один и тот же вид, только в разных обличьях.

Размах крыльев самой большой в мире ночной бабочки (обитает она в Южной Америке) — один фут.

А у одного мадагаскарского бражника хоботок тоже длиной в фут: ведь у нектарника орхидеи, которую этот бражник опыляет, длина такая же.

В Азии живет ночная бабочка, способная прокалывать своими «зубами» кожу человека и сосать кровь.

Зато у ночной бабочки по имени сатурния луна вообще нет рта.

Аскетичная продоксида юкковая тоже не ест и не пьет — только опыляет цветы юкки, собирая пыльцу на одном растении и сбрасывая груз на рыльце цветка на другом. Одновременно самка откладывает яйца в завязь цветка. Цветок превращается в коробочку, полную семян и яиц. Выводятся гусеницы, пожирают некоторую часть семян, проедают себе путь наружу, падают на землю и окукливаются. Юкковая продоксида — одно из тех немногочисленных насекомых, которые опыляют растения активно, намеренно, чтобы обеспечить пищей собственное потомство.

Стеклянница шершневидная и впрямь напоминает карикатурного шершня: крылья длинные, прозрачные, брюшко толстое, в желто-черную полоску. Шершневидки злобно жужжат и грозно выпячивают брюшко — того и гляди ужалят!

Есть среди ночных бабочек и двойники шмелей.

Некоторые ночные бабочки умеют зависать в воздухе, как колибри.

Одна венесуэльская моль притворяется тараканом.

Благодаря своему огромному многообразию и количеству ночные бабочки и моли влияют на экосистему куда сильнее, чем дневные. Они — главные и самые умелые опылители цветковых и зерновых растений. Их гусеницы кормят весь мир. Некоторых молей мы даже одомашнили — это шелкопряды, наши крохотные живые шелковые комбинаты. Мы горделиво фланируем в одежде из их выделений.

Но и вреда от молей и ночных бабочек тоже больше, чем от дневных. Они пожирают муку и ткани. Обгладывают растения на полях и в садах. Непарный шелкопряд оголяет целые леса, пожирая листву.

В европейской культуре с молями и ночными бабочками связаны негативные ассоциации. Ночные бабочки, как и их дневные сестры, символизируют души умерших, но ночной визит души — явление скорее зловещее. Ночные бабочки приносят несчастье. Они предрекают беды. Они появляются из мрака. Они серые и мохнатые. В самоубийственном порыве они летят прямо на лампу, на луч фонаря, в пламя свечи — по-видимому, яркий источник света создает оптическую иллюзию и обманывает фасеточные глаза бабочки: рядом с пламенем свечи им мерещится участок непроглядной тьмы — в эту тьму они и пытаются улететь.

Вспомним бражника «мертвая голова». Эта желто-черная ночная бабочка весит не меньше мыши. На спине у нее узор в виде черепа. Ее научное название — Achemntia atropos — образовано от греческих слов «Ахеронт» (река страданий в царстве мертвых) и «Атропос» (имя одной из трех мойр — той, что перерезает нить жизни). Если потревожить бражника, он начинает пищать. Своим коротким заостренным хоботком он пробивает восковые стенки пчелиных гнезд и ворует мед. Есть гипотеза, что отметина в виде черепа имитирует «лицо» пчелиной матки, чтобы обманутые рабочие пчелы не нападали на вора. Возможно, ту же функцию — ввести в заблуждение других насекомых — выполняет и писк бабочки.

Бражник «мертвая голова»

В фильме «Молчание ягнят» серийный убийца выращивает бражников «мертвая голова» и засовывает их куколок в глотку своим жертвам.

В одной рукописи XV века «мертвая голова» нарисована в углу страницы, посвященной Св. Винсенту — святому, который символизирует победу над смертью и вечную жизнь.

Ночные бабочки — аллегория печальной части истории про воскресение мертвых: ведь прежде, чем начнется жизнь вечная, приходит смерть.

Отдадим им должное. Ночные бабочки красивы. Ночные бабочки — очень занятные существа.

Но дневные бабочки — все же нечто особенное.