Экогорода

Все больше городов приходят сегодня к пониманию, что устойчивое развитие не только экологический императив, но и несомненное конкурентное преимущество. Между тем уже можно говорить о настоящей борьбе за звание самой зеленой метрополии. Информативный обзор дают «Десять тезисов о городе будущего» Фридриха фон Борриса[257].

Ванкувер планирует в ближайшем будущем так перестроить все общественные здания, чтобы их эксплуатация была углеродно нейтральной; Лондон намерен стать «самым чистым и зеленым городом мира», Париж — «самой устойчивой метрополией», а Копенгаген к 2025 г. — первой углеродно нейтральной столицей: цель, подкрепленная конкретным планом мероприятий; Нью-Йорк также выбрал зеленый курс. Официальный план «Нью-Йорк 2030» (NYC 2030) предусматривает инвестиции в размере 50 млрд долларов только в модернизацию общественного транспорта. Здания должны стать энергоэффективными, новые высотные дома возводиться в соответствии со стандартом «Первенство в энергетике и экологическом дизайне» (Leadership in Energy and Environmental Design, LEED). Большие инвестиции — это хорошо вложенные деньги. Эксплуатация сертифицированных экологических зданий дешевле, и их арендная и продажная стоимость выше. Улучшенный микроклимат помещений, приятное освещение, отказ от потенциально вредных строительных материалов повышают мотивацию сотрудников, понижают уровень заболеваемости[258].

На пути к устойчивому городу подстерегают три серьезные проблемы. Во-первых, необходимо преодолевать зависимость от ископаемых источников энергии, повышать энергоэффективность и добирать необходимый объем электричества, тепла и транспортной энергии из возобновляемых источников. Во-вторых, нужно отвоевать публичное пространство у автомобильного движения. Это также и экономический вопрос: средства, сэкономленные на техническом обслуживании непропорционально большой уличной сети, можно вложить в развитие общественного пригородного транспорта и устройство велосипедных дорожек. И в-третьих, ориентированное на будущее планирование города должно учитывать запрограммированное изменение климата. Главную роль при этом играет расширение и продуманная комбинация зеленых насаждений: парки, огороды на крышах, уличные аллеи, озелененные пешеходные и велосипедные дорожки, водоемы и городские сады сбивают температуру, связывают осадки, обеспечивают свежий воздух, предоставляют жизненное пространство множеству растений, животных и птиц.

Парки служат не только для отдыха от повседневного стресса городской жизни; они создают общность и идентификацию. Центральный парк такой же символ Нью-Йорка, как Бродвей или Музей современных искусств. Любой уважающий себя город будет защищать свои зеленые легкие от всякого давления инвесторов, которые зарятся на площади в центре. В Нью-Йорке новые зеленые насаждения призваны дать возможность каждому жителю за десять минут пешком добраться до того или иного парка. Международную известность приобрел парк Хай-Лайн в Манхэттене, где бывшая надземная железная дорога, пролегающая высоко над улицами квартала, была перестроена в публичный зеленый сквер. За состоянием парка следит гражданская инициатива «Друзья Хай-Лайн» (Friends of the High Line), что так типично для Америки[259]. Сейчас идет дискуссия о том, в какой степени проект, который поначалу вызывал бурные восторги, стал катализатором «суперджентрификации»[260]. Утверждают, что парк бумерангом ударил по жителям района и открыл ворота инвесторам, которые не прочь полностью перекроить западную часть Манхэттена. Из 3,7 млн человек, которые в 2010 г. прогулялись по Хай-Лайн, местные жители составили лишь половину. «Туристы как наказание» — такие жалобы раздаются и в Кройцберге[261]. Очевидно, менталитет «оставьте наш биотоп в покое» существует и в «Большом яблоке», этом крупнейшем магните, притягивающем людей со всего мира.

Муниципалитет Нью-Йорка развернул кампанию «Миллион деревьев» (One Million Trees Campaign), которая призвана пробудить интерес у жителей к посадке деревьев и уходу за ними. Кроме того, был составлен городской продовольственный план (New York Urban Food Plan), согласно которому развернуто производство продуктов питания на крышах и открытых площадках. Городская агрикультура — новый тренд. Диапазон простирается от огородных товариществ до перестройки старых заводов в растение- и рыбоводческие фермы. В нью-йоркском квартале Бруклин на крыше одного бывшего склада строят теплицу невиданных для направления «земледелие на крыше» (roof top farming) размеров. На площади около 9000 м² запланировано выращивать овощи и салат для снабжения 5000 человек в год[262]. В Европе переустройство публичного пространства также привлекает к себе пристальное внимание. Постепенно точку зрения, согласно которой красивые парки, набережные пригородные зоны отдыха входят в число «конкурентных преимуществ», повышающих привлекательность города, начинают разделять и в кругах людей, принимающих экономические решения.

Все это в русле тенденции, которую фон Боррис называет «стратегией урбанизации будущего»[263] и которая разрешает извечную проблему «город — природа». При этом речь не идет о возврате к старой концепции города-сада с неплотной застройкой и просторными площадками для зеленых насаждений. Идеальным представляется компактный город, имеющий плотную сеть парков, огородов, садов на крышах, теплиц, зеленых фасадов и уличных аллей. Это радует не только живущего в городских условиях человека: города часто недооценивают как жизненное пространство для растений, животных и птиц. Во многих городах наблюдается большее разнообразие видов, чем в сельской местности, где интенсивное сельское хозяйство основательно вычистило округу. Биолог Йозеф Райххольф называет Берлин «городом с самым большим разнообразием видов в Германии». В городской черте видели даже бобров, журавлей, орланов-белохвостов (!) и воронов[264].