Понимание других людей

Мы уже выяснили, что за «прокручивание» наших социальных взаимодействий в мозге отвечает дефолт-система. Разбирая устройство этой и других нейросетей, мы увидели, что на обеспечение сложных социальных функций работают структуры сразу всех этажей мозга, но преимущественно второго и третьего. При этом определенная структура выполняет роль переключателя или своеобразного командного интегративного центра.

Структуры второго этажа выполняют функции попроще. Амигдала, отвечая за эмоции страха, оценивает, насколько безопасно общаться с тем или иным человеком; островковая кора подсказывает, справедливо ли с нами поступают. Гиппокамп помогает переваривать, запоминать или, напротив, отбрасывать новую информацию о человеке.

В свою очередь структуры третьего этажа (новая кора) берут на себя обобщающую и направляющую функции. К примеру, медиальная префронтальная кора собирает информацию о том, какие эмоции мы сами испытываем и какие могут испытывать другие люди.

Дорсолатеральная часть префронтальной коры анализирует информацию о социальной справедливости. Вспомните, что происходило в ходе экспериментов, когда ее отключали. Есть исследования, которые показали, что нарушения в работе дорсолатеральной коры приводят к тому, что человек перестает делать что-то полезное для других. Грубо говоря, у него пропадают альтруистические мотивы.

Медиальная кора входит в состав ДСМ, она же активно обменивается информацией с дорсолатеральной корой. Мы не просто понимаем эмоции людей, но и способны идти на уступки, либо делать что-то во имя других. Вспомните легенду о Данко из рассказа Максима Горького «Старуха Изергиль». Там совсем еще юный Данко альтруистично вырвал свое пылающее сердце и освещал им путь для других людей.

Это, конечно, гипертрофированный пример, литературный прием. Вернемся к реальной жизни: есть ли в мозге специальная система эмпатии, которая может подтолкнуть нас к подобному поступку?

Отчасти ответ на этот вопрос заложен в механизме работы системы зеркальных нейронов.

Действительно ли зеркальные нейроны отвечают за эмпатию?

Сейчас очень модно говорить о зеркальных нейронах (ЗН) и объяснять ими все на свете. Но давайте посмотрим, как обстоят дела в действительности. Напомню, зеркальные нейроны – те клетки, которые включались в работу, когда обезьяна наблюдала за действиями другой обезьяны (или человека).

Позднее выяснилось, что сами ЗН бывают разными. Условно можно выделить группу ЗН, которые обладают строгим соответствием в работе, то есть они активны и когда животное само выполняет действие, и когда оно просто наблюдает за выполнением этого же действия.

ЗН второй группы называют нейронами общего соответствия. Они работают, когда действия имеют схожую цель. К примеру, нужно взять йогурт из холодильника. Вы можете это сделать правой рукой или левой, захватить обеими руками или аккуратно поддеть за крышку двумя пальцами. Во всех случаях у наблюдающего за вами будут активны зеркальные нейроны общего соответствия, поскольку цель у вас одна и та же.

Также было установлено, что ЗН животных могут распознать цель двигательного акта. В эксперименте животные в одном случае наблюдали за двигательным актом от его начала и до конца, а в другом – окончание акта спрятали за экраном-ширмой.

Так вот, ЗН работали и в том и в другом случае. Они как бы помогали животному «додумать» конечный результат.

У человека зеркальные нейроны нашли как в префронтальной, так и в теменной коре. Оказалось, они выполняют ту же функцию, что и у обезьян.

Сегодня полагают, что ЗН могли серьезно ускорить эволюцию человеческой цивилизации. Известно, что зеркальные нейроны поля 46 (префронтальная кора) запоминают и комбинируют последовательности движений по новому шаблону. К примеру, вы пришли танцевать. Вам говорят: «Сегодня разучиваем новый танец». Вот тут поле 46 и вступает в работу.

Наш мозг мало отличается от мозга древнейших людей, но сегодня мы способны загружать в него уже совсем другие двигательные программы. И одной из основных форм обучения является имитация (подражание). Имитируя движения других людей, мы разучиваем сложные формы активности (культурной, социальной и других).

Но имитация позволяет нам не только «расшифровать» и разучить движения других, но и подстроиться под них. Многие непроизвольно повторяют мимику, некоторые движения, жесты других людей. Мы даже можем копировать эмоции, то есть сопереживаем. Так мы проявляем эмпатию.

Нейроны, связанные с сопереживанием, расположены в височной коре и амигдале (здесь мы с вами установили еще одну функцию этого суперъядра мозга). Эволюционно такое поведение весьма разумно. В случае надвигающейся опасности хорошо, чтобы у всей стаи были одни и те же эмоции и действия: испугался – беги.

В ходе экспериментов известного невролога Вилейанура Рамачандрана и других ученых было доказано, что, когда испытуемые наблюдали за тем, как кому-то причиняют боль, в их мозге активировались зеркальные нейроны цингулярной коры. А это структура лимбической системы. Так выяснилось, что ЗН находятся на разных этажах мозга.

Но в действительности с зеркальными нейронами, которые обеспечивают механизмы эмпатии, не все так просто. В некоторых исследованиях выяснилось, что зеркальные нейроны не бездумно реагируют на эмоцию или действие, а просеивают информацию через весь предыдущий полученный опыт.

Таня Сингер и ее коллеги обнаружили, что зеркальные нейроны способны участвовать в обеспечении такой эмоции, как злорадство. Испытуемые наблюдали, как ударом электрического тока наказывают человека, который им не особо нравится в реальной жизни. И, вместо классической активации зеркальные нейроны в центрах отражения боли (в цингулярной коре), наоборот, получили сниженный вариант активности.

Более того, у испытуемых наблюдалось повышение активности в структурах системы вознаграждения! Они оказались рады тому, что человека наказывают. По сути, мысленно мстили или злорадствовали.

Получается, на активность зеркальных нейронов влияет предыдущий опыт и отношение к тем людям, которых мы пытаемся «зеркалить».

Известно, что шестимесячные дети еще не могут «отзеркаливать» сложные движения взрослых, тогда как дети одного года и старше способны это делать. Несомненно, они лучше реагируют на движения родителей. Становится понятно, что зеркальные нейроны, во-первых, начинают работать в полную силу не сразу после рождения, а во-вторых, их работа сильно определяется социальным контекстом.

Это также объясняет, почему представители народов, культура которых побуждает детей выполнять много совместных действий с другими детьми и взрослыми, более социально открыты и эмпатичны, по сравнению с людьми, чье традиционное воспитание предполагает бо?льшую социальную изоляцию.

В настоящий момент есть данные, что восприятие некоторых форм движения возможно и без участия зеркальных нейронов. И даже понимание действия другого человека не всегда затрагивает их работу. Тем не менее многие данные подтверждают идеи, изложенные выше.

Таким образом, окончательная точка в исследованиях механизма работы удивительных зеркальных нейронов еще не поставлена. Ясно одно: понимание принципов работы такой серьезной и социально значимой эмоции, как эмпатия, позволит пролить свет на природу альтруизма, человеческой кооперации и коллективного мышления. А это в будущем может серьезным образом изменить как парадигмы мышления, так и структуру социальных отношений.

АСМР и зеркальные нейроны

В последние годы популярен такой феномен, как АСМР. Видеоролики на YouTube, в которых девушки и юноши что-то нашептывают в микрофон, набирают многомиллионные просмотры.

АСМР – автономная сенсорная меридиональная реакция. Проще – такое восприятие стимулов (слуховых, зрительных, тактильных), которое характеризуется ощущением мурашек на теле, покалыванием в области головы и затылка.

Представьте: вы пришли в парикмахерскую к любимому мастеру. И он или она начинает аккуратно водить расческой по волосам. В этот момент многие невольно испытывают ощущение мурашек, пробегающих по спине.

Нечто подобное с нами происходит, когда мы просматриваем АСМР-ролики, на которых люди говорят в микрофон приятным успокаивающим голосом, иногда даже шепотом. АСМР-артисты могут шелестеть бумагой, аккуратно стучать кончиками пальцев по картонным коробкам и даже открывать упаковку конфет прямо перед камерой. В общем, они делают все, что может принести человеку радостные ощущения и успокоение. По крайней мере, так делают большинство из них.

Дошло до того, что об АСМР стали рассказывать в популярных зарубежных ток-шоу. Пришло время и нам выяснить, откуда такая популярность у подобных видео и чем они так цепляют людей?

На самом деле во всем этом «безобразии» есть две ключевые идеи. Первая заключается в том, что нам нравится наблюдать за действиями людей, которые как будто обращены к нам лично. Подумайте: приятно ведь сходить на хороший массаж, заглянуть к парикмахеру, посетить спа-процедуры.

Во всех этих случаях нам любимым уделяют время и внимание.

А здесь с помощью тех же зеркальных нейронов мы можем следить за действиями АСМР-артиста и ощущать, будто они направлены на нас, просто наблюдая его на мониторе компьютера или экране смартфона. Зеркальные нейроны и другие системы отображения превосходно отыгрывают свою партию в этом процессе.

Но есть и еще кое-что важное, предопределенное нашим ранним опытом. Многие, просматривая подобные видео, могут неосознанно испытывать те же чувства, что они переживали в моменты, когда мама или кто-то еще из взрослых укладывали их спать.

АСМР как бы отправляет нас в детство, туда, где было хорошо, спокойно и уютно (если было, конечно). Кстати, вероятно, этим отчасти объясняется и тот факт, что АСМР действует не на всех. Не у каждого в детстве могли быть подобные переживания. Также существенную роль играют тип нервной системы и индивидуальный опыт.

Несмотря на то что сегодня пока нет научно обоснованного объяснения феномена АСМР, исследователи уже начинают постепенно задумываться об фМРТ-сканированиях мозга людей, подсаженных на просмотр подобных «расслабляющих» видео.

И тут на свет выходит вторая идея, касающаяся того, почему АСМР-видео так популярны. Общество технологий построило конструкцию социальной изоляции. Да, многие из нас словно стали жителями разных планет. Иногда люди, проживающие в одном доме, предпочитают переписку в мессенджерах общению друг с другом (даже если нужно всего лишь спуститься или подняться на этаж!). И таких примеров масса.

В 2018 году исследователи из Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) представили грандиозный отчет, изучив более 200 тысяч человек из 31 европейской страны. Выяснилось, что с каждым годом в мире становится все больше одиноких людей.

Общая тенденция такова: люди все в более позднем возрасте вступают в брак и все больше ценят личную свободу. Причем те, что живут не в браке, считают себя счастливыми, а эта самая личная свобода является неотъемлемым компонентом их полноценной жизни.

И все было бы здорово, но тут мы вновь должны вспомнить, что люди – существа социальные. И психически здоровому человеку необходим близкий эмоциональный контакт. Также важны телесные прикосновения и объятия с человеком, с которым нас связывают длительные отношения. Они приводят к увеличению уровня окситоцина и, как следствие, снятию стресса.

Но поскольку такого рода контактов у многих людей становится все меньше, они и стараются каким-то образом компенсировать их нехватку. И одним из способов становится АСМР.

Через какое-то время образ АСМР-артиста вообще может встроиться в дефолт-систему мозга и стать частью виртуального социума, живущего в голове человека.

К чему приведут подобные социальные явления, можно только гадать. Но уже сейчас ясно одно: социальная изоляция усилится, индивидуализация начнет нарастать. Скорее всего, в ближайшем будущем во многих странах будет пересмотрен институт брака и классической семьи. А еще через некоторое время на смену живым людям в качестве спутников жизни вообще могут прийти роботы. Уже несколько компаний как в США, так и в Японии активно разрабатывают роботов-андроидов, обладающих многими свойствами живого человека. Такой робот разговаривает и даже разучивает новые слова, он способен демонстрировать эмоции, инициировать диалог. С некоторыми роботами можно даже вступить в интимную связь.

Так мы оказываемся в поле принципиально новых этических проблем.