Битва под колпаком

Битва под колпаком

Следует, однако, получше присмотреться к борьбе противников и точнее проследить все подробности их схватки.

Я помещаю в банку черного помпила и погребного паука-сегестрию. Уж очень интересных результатов от такого опыта ждать не приходится: в неволе и охотники, и дичь редко проявляют свои способности.

Противники убегают друг от друга. Осторожно подталкивая и чуть встряхивая банку, я заставляю их столкнуться. Временами сегестрия схватывает осу, а та сжимается, как сможет, и не пускает в ход свое жало. Паук катает ее между своими ножками, даже между челюстными крючками и, как кажется, проделывает это с отвращением. Один раз он лег на спину, держа помпила над собой и притом как можно выше, подальше от себя. Он мнет его челюстями, вертит между ножками. Помпил; ловкий и проворный, быстро вырывается из ужасных крючков и отбегает. Не видно, чтобы он пострадал от полученных толчков: отойдя к сторонке, он разглаживает крылья и чистит усики, придавив их к земле передними лапками.

Раз десять я слегка встряхивал банку, и каждый раз паук нападал, а помпил ускользал от ядовитых крючков, словно был неуязвим.

Действительно ли неуязвим помпил?

Конечно, нет. Если он и остается цел, то лишь потому, что паук не пускает в дело своих крючков. Здесь словно существует перемирие, молчаливое соглашение воздерживаться от смертельных ударов. А скорее, пожалуй, подавленные неволей противники недостаточно воинственно настроены и не пускают в ход свое оружие.

Помпил спокоен. Он продолжает усердно чистить и завивать свои усики под самым носом паука. Похоже, что я могу не беспокоиться о его судьбе. Все же я бросаю осе кусочек смятой бумаги, в складках которой она найдет себе убежище на ночь. Там она и устраивается.

Утром я нахожу помпила мертвым. Ночью паук посмелел и убил своего врага. А я-то предполагал, что оса победит паука. Не угодно ли: вчерашний палач сегодня оказался жертвой.

На место помпила я посадил домашнюю пчелу. Два часа спустя она была мертва: паук укусил ее. Та же участь постигла муху-ильницу. Но паук не дотронулся ни до одного из этих трупов. Казалось, что пленник, убивая, хотел лишь отделаться от беспокойного соседа. Может быть, когда появится аппетит, паук займется этими жертвами. Этого не случилось, и по моей вине. Я посадил в банку средней величины шмеля, и на другой день паук был мертв. Шмель убил его.