Вакантное место наверху

Вакантное место наверху

Пирамида, венчаемая несколькими особями, воспринимается как незавершенная: над иерархами мыслим еще один уровень, место для сверхиерарха. В мире животных возможность сверхиерарха нереализована. Только в стае собак (ездовых, пастушеских или охотничьих) она реализуется: для вожаков стаи сверхиерарх — это их хозяин. Право человека стоять над собственными вожаками для собак самоочевидно: он им не ровня, он божество. Если хозяин удосуживается управлять стаей собак — очень хорошо. Но если ему недосуг — стая управляется собственными иерархами, но пиетет к хозяину от этого не убывает. Нет ничего гениального в том, что повсеместно и многократно у людей возникала идея поместить на как бы вакантное место сверхдоминанта нечто воображаемое, наделенное всеми сверхдоминантными качествами в их беспредельном выражении. Стоит сделать это, и иерархи становятся как бы субдоминантами сверхиерарха, его жрецами, а он — их могучим защитником от остального стада. Особенно после того, как у людей возникла речь, внушить почтение к воображаемому божеству очень легко. Но и без речи можно вызвать на какое-то время почтение у подчиненных, изображая свои особые отношения с чем-то страшным для остальных — грозным явлением природы, страшным местом или опасным животным. Это не фантазия: бездомная собака всегда чувствует себя ниже собаки, идущей с хозяином; выросший с большой собакой кот использует ее для внушения почтения котам, боящимся собак; бык или буйвол, позволивший пастушонку вскарабкаться себе на спину, уверенно ведет за собой стадо. Чтобы повысить свой ранг, молодому шимпанзе хватило пустой канистры: нужно было лишь осмелиться подойти к этому опасному предмету, взять его в руки и научиться грохотать на страх другим.

Конечно, религиозное чувство имеет сложную природу, и мы не собираемся здесь ее обсуждать. Я всего лишь показал вам, что в наших врожденных программах построения группы наверху есть вакантное место. Его может занять либо воображаемое божество, либо очень реальный тиран.