ПРО ДИКИХ ОБЕЗЬЯН

ПРО ДИКИХ ОБЕЗЬЯН

Учёные со времен Дарвина, рассуждая о появлении человека, традиционно апеллируют к обезьянам. Но здесь начинаются вопросы. Вся костно-мышечная система человека, его чересчур большие и негибкие ноги, слабые руки явно не приспособлены изначально для быстрого передвижения по деревьям путем раскачивания и бросков тела с ветви на ветвь. Это вопреки Дарвину свидетельствует о том, что предки человека жили не на деревьях, а на земле, и передвигались на двух ногах. Долгое время считалось (трудовая гипотеза Энгельса), что прямохождение — результат трудовой деятельности, занятости передних лап орудиями — палкой или камнем. Но с 1924 г. обнаружена масса ископаемых останков обезьян, которые ходили на двух ногах. Эти открытия показали, что обезьяньему прямохождению как минимум десятки миллионов лет. Стало быть, приматы «встали на ноги» не потому, что стали делать что-то хорошее руками. Скорее всего вначале они были прямоходящими, а после четвероногими. Да и зачем обезьянам спускаться с деревьев, где они чувствуют себя вне опасности, а спустившись, вставать на две ноги, ведь четвероногий ход более легок, быстр и используется всеми наземными обезьянами. Если обезьяны не хотели умирать от клыков хищников, они должны были оставить эту снобистскую привычку расхаживать на двух ногах! С чего бы вдруг так укоротились и ослабли руки неутомимых тружеников — людей по сравнению с сильными руками человекообразных обезьян? Ведь мощные бицепсы дают явное преимущество в охоте и труде, особенно с примитивными орудиями, как это обычно изображают. Может быть, предки людей трудились, нажимая клавиши компьютера? Почему не перешли к труду шимпанзе или вымершие австралопитеки за миллионы лет своего существования?

Если предки человека были охотниками и питались мясом, то почему его челюсти так ослабели и куда девались клыки, которыми так удобно разрывать сырое мясо? Ведь ранние гоминиды огнем не пользовались и размягчить на нем мясо не могли. У людей кишечник вдвое длиннее, чем у хищников. Для чего это, неужели наши предки были вегетарианцами? В чем причина утраты людьми шерсти, ведь даже в тропиках по ночам холодно, и все обезьяны сохраняют шерсть? Наверно, это для того, чтобы научиться изготавливать одежду и одеваться в нее днем и накрываться одеялом ночью? Остается невыясненным, для чего человеку такие длинные волосы на голове в противовес обычной шерсти на голове обезьян? Чтобы они цеплялись за сучья и ветки при улепетывании от хищника и для того, чтобы в них плодились паразиты? Или наши предковые гоминиды регулярно стриглись? Какие такие условия заставили расти подбородок и нос вперед, почему исчезли надбровные валики? У человекообразных обезьян отсутствует хвост, антропологи же объясняют это по-разному. Большинство склоняется к тому, что обезьяны его «отсидели», так как приобрели очень важную впоследствии для человека привычку сидеть на ягодицах. Странно, что «отсидели» хвосты совершенно разные виды обезьян: гиббоны, орангутанги, шимпанзе, гориллы, а также ископаемые обезьяны, многие из которых не были замечены в частом сидении. У человекообразных плоскостопие. Довольно странно выглядят уверения в том, что обезьяны много ходили и потому их плоская стопа преобразовалась в сводчатую. Но никто еще не нашел способ переделки плоской стопы человека в сводчатую путем долгого хождения. Напротив, эта врожденная аномалия ограничивает подвижность человека, понуждая его больше сидеть или лежать, чем стоять и ходить. Как объяснить удивительный парадокс, что более ранние гоминиды в чем-то ближе к современному человеку, чем питекантропы с их очень длинными руками, огромными зубами и надбровным валиком. Многие ученые даже не хотят признать в питекантропах наших предков.

Все эти труднорешаемые вопросы с легкостью разрешатся, если мы признаем, что предками людей были не волосатые, маломозглые и неуклюжие выходцы из леса — обезьяны, а гладкокожие, большеголовые, двуногие и более разумные, чем мы с вами, люди! Но возникает вопрос: если люди произошли от людей, от кого же тогда произошли обезьяны?

Представим себе некоего гипотетического человека, волей судеб вынужденного покинуть человеческое общество, лишенного крова и к тому же оказавшегося посреди леса. Где такой человек будет искать укрытие от диких зверей, успокоение и отраду? Конечно, на дереве! Волей-неволей придется ему, скинув шлёпанцы, перейти на новый способ существования — древесный. Ввиду отсутствия «Макдоналдса» придется привыкнуть к добыванию и поглощению сырой пищи. «Древесный» человек будет гораздо проворнее нашего карабкаться по веткам, ведь упражняться в этом он сможет каждый день (по Ж.Б. Ламарку). От этого упражнения руки человека укрепятся и удлинятся, прямые человеческие плечи «съедут» вперед, а ноги, напротив, сократятся и подогнутся. О том, что это будет именно так, свидетельствуют удлиненные «руки» человекообразных обезьян: горилл, орангутангов, гиббонов — при слабых и согнутых ногах. Кроме укрепления руки у человека значительно разовьется стопа. Пальцы стопы удлинятся и станут более подвижными — схватывать ветки удобно и ими. Жить бы так и жить — впереди явно светит карьера выдающегося акробата. Да только сокращается мозг! Выступившие надглазничные валики демонстрируют окружающим, что над ними что-то было, а теперь, увы, ничего нет. Впрочем, сокращение головного мозга человекоподобное существо не очень-то и беспокоит. Это потому, что человеческие мозги обезьяне явно ни к чему, она довольствуется своими, обезьяньими, — сокращенными. Изъятие в одном месте головы компенсируется выступанием другой ее части. Мощные челюсти более приспособлены для разгрызания твердой кожуры плодов, а клыки — для того, чтобы рвать сырое мясо. Такое человекоподобное существо при перемещении по земле опирается на свои мощные руки и потому в состязаниях в беге легко догоняет человека. Дай бог, чтобы оно делало это для того, чтобы поиграть с человеком в салочки. Это мы с вами понимаем, что каннибализм не лучший способ восполнения недостатка ума. Человекоподобные каннибалы, истребленные человеком за свой злобный нрав, видимо, «думали» иначе.

Карфагенский флотоводец Ганнон около 480 г. до н. э. совершил плавание вокруг западного берега Африки и в глубине залива, Называемого Южным Рогом, обнаружил остров, населенный дикими людьми. Вот что он пишет: «У них были волосатые тела. Мы погнались за ними, но не смогли схватить ни одного из мужчин, так как они все убежали, взбираясь на крутые откосы и защищаясь камнями. Зато мы схватили трех женщин, которые кусали и царапали тех, кто их вел, и не хотели за ними идти. Тогда мы их убили, сняли шкуры и привезли в Карфаген. Мы не поплыли дальше, так как припасы у нас подошли к концу». Это первое упоминание о диких людях, или «гориллах», как их называли переводчики. Корень «го» означает «человек» на языках Западной Африки. Когда в 1847 г. европейцы впервые познакомились с крупными человекообразными обезьянами, они их назвали «гориллами», так как сочли, что это и есть волосатые люди Ганнона. Так называемые береговые гориллы действительно обитают на западе Африки, в местах, где их могли встретить люди из карфагенской экспедиции. Но никто не может дать гарантий того, что за 2500 лет, прошедших после экспедиции Ганнона, дикие люди не превратились в горилл. Более того, недавно два английских ученых опубликовали труд, в котором они, исследуя ископаемые останки человекообразных обезьян: горилл и шимпанзе, пришли к выводу, что их предки были ближе собственно к человеку, нежели к современным обезьянам.

Африканские гориллы — самые крупные современные человекообразные обезьяны. Вес самцов-гигантов достигает 280 кг, а рост почти 2 м. У горилл агрессивен, как правило, самец. При встрече с человеком, особенно с мужчиной, самец начинает исполнять ритуальный танец. Он встает на две ноги, бьет себя в грудь кулаками, при этом грудь его гудит, как хороший барабан. Возможно, он таким образом сообщает о себе: я тоже человек! Если человек стоит на месте, лицом к горилле, обезьяна редко нападает на него. В худшем случае горилла может дать человеку пощечину. Но если нервы у того не выдерживают, и он, повернувшись, убегает, обезьяна на четвереньках очень быстро догоняет его: срабатывает рефлекс убегающего врага, он присущ не только людям, но и обезьянам! Настигнув человека, горилла кусает его, как собака, за ногу или в мягкое место ниже поясницы. Горилла словно хочет этим сказать: ты не признал во мне человека, тогда я буду, как собака. Человека, укушенного гориллой, местные жители считают трусом — не выдержал испытания барабанным боем.

Африканец и горилла, Центральная Африка.

Впрочем, находились те, которые с гориллами были что называется на «ты». Очень показательна в этом плане судьба Д. Фос-си. Она из тех редких женщин, которые, отказавшись от создания своей собственной семьи, всю себя без остатка посвятили изучению диких животных. Ее неразделенной любовью стали гориллы, живущие в горах Вирунга в Восточной Африке. Возможно, Фосси в детстве слишком близко приняла к сердцу «Маугли» Киплинга или «Тарзана» Берроуза, а может быть, ее приятель, родом из Родезии, столь красочно и завлекательно рассказывал ей о гориллах, что эмоциональная американка приняла близко к сердцу его рассказы и страстно влюбилась, но только не в своего потенциального мужа, а в горилл… Но факт остается фактом, Дайан бросила всё: работу, карьеру, дом, несостоявшегося мужа — и уехала из Америки в Родезию, к милым уже ее сердцу гориллам. Ей составило немалых трудов, чтоб убедить власти разрешить ей жить недалеко от стада обезьян в лесу. Сначала она рассматривала их с безопасного расстояния, но затем осмелела и, изучив их примитивный язык, была уже среди них. Отныне она самозабвенно лаяла, хрыкала, обхватывала себя руками, приседала, чтобы стать ниже вожака стаи, тем самым выказывая ему свое подчинение. Вожаку это безумно нравилось, и он выражал это в высоких прыжках и улюлюканьях. Ещё бы, даже «белая обезьяна» признает его власть над собой! Обезьяны приняли ее за свою и ввели в свой обезьяний союз. Она могла сидеть с ними часами, грызть любимый ими дикий сельдерей, выбирая из их шерсти вшей, позволяя то же самое делать им и со своими волосами. Впервые в жизни она обрела друзей, ждущих ее и отвечающих ей взаимностью. Д. Фосси соорудила невдалеке от обитания стада хижину и прожила в ней много лет. Газеты писали о ней как о величайшей подвижнице и радетельнице горилл. И в самом деле, она делала все, чтобы защитить их права, и не ее вина, что она сама стала выглядеть и вести себя, как обезьяна. Приезжие называли ее сумасшедшей, а местные жители прозвали «ньирамачабелли» — лесная отшельница. Она безжалостно преследовала «убийц», так она называла охотников на обезьян. Были случаи, когда она их собственноручно порола, дабы отвадить от обезьяньего промысла. Так продолжалось до тех пор, пока правительство Руанды не вознамерилось создать на месте проживания горилл вулканический парк развлечений для иностранных туристов. Фосси открыто пообещала пристрелить каждого туриста, который вступит на землю её и обезьян.

Тело Фосси, изрубленное мачете, нашли в её собственной избушке в 1985 г., обезьяны не смогли защитить её от двуногих врагов. Похоронили её бренные останки на кладбище для горилл, которое устроила эта бесстрашная женщина, хороня их с подобающими людям ритуалами. Теперь они покоятся рядом. На церемонии похорон один из ее немногочисленных коллег сказал: «Ее беда была в том, что она не смогла сама превратиться в гориллу». Хоть Фосси и не удалось стать гориллой, как того ей, возможно, хотелось, но по духу она была одной из них. И, войдя в обезьянье общество, она была просто обязана защищать его от посягательств как член коллектива всеми доступными ей средствами.

То, что произошло с Фосси, как две капли воды похоже на произошедшее с Тарзаном, вышедшим из-под пера Э. Берроуза. С единственным отличием, что Тарзан, вскормленный самкой «антропоида» Камой, сам стал вожаком обезьян из-за того, что в схватке за место вожака с огромным самцом Теркозом «случайно» применил борцовский прием полунельсон, с помощью которого чуть не сломал шею Теркозу. Он как истинный вожак радел о своих «подопечных», «возвышая» их до своего уровня.

Фосси, судя по всему, подпала под власть вожака и стала орудием его воли, именно в этом качестве гориллы ей позволили остаться в стаде. Фосси переводила «пожелания» обезьян на человеческий язык и сама же исполняла то, что ни вожак, ни другие обезьяны стада исполнить не могли. Вся эта история с отважной женщиной наводит на мысль о том, что сообщество обезьян, как и сообщество людей, обладает неким коллективным разумом, с помощью которого поддерживает нужное состояние ума своих членов. Эмоциональный человек, страстно влюбленный в диких обитателей леса, типа Д. Фосси вполне мог подпасть под действие этого коллективного обезьяньего разума и стать его слепым орудием, не замечающим и не желающим замечать той пропасти, которая отделяет обезьяну от человека, и объективных трудностей и реалий, неподвластных обезьяньему сознанию и ощутимых только со стороны коллективного человеческого сознания.

Исследователи, отважившиеся воспитывать детенышей человекообразных обезьян в своей семье, обнаружили для себя много интересного. Делали они это с тем, чтобы выяснить значение окружающей среды для воспитания тех или иных качеств. В данном случае, видимо, хотели в домашней обстановке, среди детей и семьи, из обезьяны вырастить человека.

Ещё не так давно были популярны идеи Т. Д. Лысенко, который на полном серьезе утверждал, что если кормить овцу с рождения помоями, то из неё вырастет свинья, а из свиньи, которую кормят сеном, вырастет овца. Проблема состояла в том, по мнению Трофима Денисовича, что никому так и не удалось заставить свинью есть сено, а овцу помои. Проверяя эти странные идеи, некоторые исследователи и отваживались воспитывать из обезьяны человека в одном поколении.

Действительно, новорожденная человекообразная обезьяна очень похожа на человека: у нее большая голова, небольшой лицевой отдел черепа, прямая осанка, на голой коже почти отсутствует шерсть, на голове имеется шапка волос, как у человека. Благодаря этому сходству Л. Больк в 20-е гг. XX века утверждал, что человек — это недоразвитая обезьяна. Однако вскоре после рождения обезьяна быстро приобретает вполне типичные обезьяньи черты: покрывается шерстью, спина сгибается, руки увеличиваются, головной мозг прекращает расти. Зато интенсивно растут челюсти и зубы. У взрослеющей обезьяны меняется не только тело, но и привычки. Если в младенчестве она позволяла себя пеленать как ребенка, то, став старше, обезьяна не собирается сдерживать свой буйный нрав. На требование отдать игрушку молодая горилла может её проглотить, нанеся этим непоправимый вред самой себе. Расшалившись, она может перебить посуду, да что посуду — перевернуть весь дом вверх дном. Ее шутки не столь безобидны, как ей это кажется. Она может сильно поранить и даже случайно убить маленького ребенка, напасть на взрослого человека и причинить ему немалый вред. Так что энтузиастов воспитания обезьян в семье ждало разочарование. Воспитание приходилось продолжать уже в клетке, а не за школьной партой, как виделось поначалу…

Показательным в этом отношении явился скандал, который разразился не так давно на о. Борнео (Индонезия). Администрация острова и других рядом расположенных островов обязала егерей изъять у местного населения всех новорожденных орангутангов («орангутанг» в переводе с индонезийского — лесной человек), которых люди специально отлавливают, отнимая у истинных родителей, чтобы затем перепродать заезжим эмиссарам с материка в качестве новорожденных детей. Для этого с обезьян сбривают рыжую шерстку и обильно посыпают кожу животного тальком, чтобы она стала светлее, затем пеленают. Документы оформляют на человеческого младенца. В основном на воспитание младенцев-орангутангов берут бездетные богатые пары, чтоб как-то скрасить свое одиночество, либо любители экзотики. Взяв новорожденного орангутанга в дом, приемные родители начинают нянчиться с ним, как с человеческим младенцем. Когда обезьянка немного подрастет, ее приучают чистить зубы, есть ложкой за столом, самостоятельно одеваться, играть о соседскими детьми и смотреть телевизор. Родители приходят в полный восторг, когда их приемный ребенок радостно бьет в ладоши и скалит зубы, увидев что-то забавное на экране, или оттого, что ему купили новую дорогую игрушку. «Он все понимает», — с надеждой думают они. Им даже кажется, что они добились невозможного — орангутанг превратился в человека…

Но однажды им приходится расстаться с радужными мечтами. Чудесная кроха незаметно вырастает в громадное существо с длинными руками, короткими ногами и большой головой. Оно уже не желает повиноваться и проявляет свой скверный характер. Так, к примеру, Раманда был хорошим мальчиком, как это и положено ребенку из «хорошей» семьи. Но как-то он отказался есть суп. «Мама» прикрикнула на него, тогда Раманда развернулся и врезал ей лапищей по лицу, от чего женщина рухнула на пол, потеряв сознание. Дуглас тоже поначалу был паинькой, но, повздорив с хозяйкой, неожиданно перенес свой гнев на собаку — схватил ее обеими руками за челюсти и разорвал ей пасть.

Особенно опасны орангутанги становятся в период полового созревания. Основной инстинкт ударяет им в голову, и тогда обезьяны могут покусать и сильно избить своих хозяев. Известны случаи, когда верзила-сын загонял своих родителей в погреб или на чердак, а сам устраивал погром с битьем посуды и ломанием мебели. В такие моменты обуздать обезьяну невозможно, остается только пристрелить ее. В одной семье взрослеющий орангутанг пытался изнасиловать свою «матушку». На ее счастье, в доме был муж. Услышав истошные крики, он схватил нож и вонзил его в спину насильнику.

Вырастая, орангутанг не даёт себя брить, мыть, одевать, перестаёт чистить зубы. Происходит обратное превращение в обезьяну. Многие хозяева в этот период выгоняют «сыночка» или «дочку» из дома, но орангутангу некуда податься в незнакомой стране, он не оставляет своих дурных наклонностей и лишь начинает мстить людям. Такой зверь либо погибнет сам, либо его пристрелят, в лучшем случае его поймают и сдадут в зоопарк. В Индонезии была создана специальная сеть реабилитационных центров, в которые свозят одомашненных орангутангов со всей страны и из-за рубежа и где их постепенно приучают к дикой жизни, чтобы выпустить затем в лес. Но даже пройдя «курс обратного превращения» из человека в обезьяну, орангутанги возвращаются в центр, чтобы подкормиться, не умея раздобыть еду в лесу. Правительство принимает срочные меры, но этого явно не достаточно, чтобы бороться с продавцами новорожденных орангутангов. Это дело стало прибыльной статьей дохода мафии.

Утешением для воспитателей может явиться то, что обезьяна понимает некоторые слова, обращенные к ней, конечно, тогда, когда это ей выгодно… Молодой горилле, отловленной в Камеруне и воспитанной в человеческой семье, достаточно было сказать: «Веди себя по-человечески!» — и она тотчас выпрямлялась и чинно расхаживала по клетке, заложив руки за спину. Однако для скучающей обезьяны это было элементом игры — позабавить себя и публику, а вовсе не необходимостью. Скука — главный бич обезьян, проживающих в неволе, по этой причине они часто гибнут в зоопарках. Натуралист Даррелл рассказывал, как однажды он принес дохлого хамелеона в клетку к обезьянам. Набравшись смелости, старший из дрилов слегка коснулся лапой хамелеона, но отдернул ее и стал вытирать о землю. Гвеноны не решились подойти к трупу хамелеона. Дрилы же, постепенно расхрабрившись, схватили хамелеона и стали пугать им гвенонов, которые разбежались с пронзительными криками. А в клетке рядом шимпанзе весь день развлекала себя двумя носками, которые ей подарили. Надевала их на голову, руки, ноги, повязывала вместо пояса, в общем вела себя как настоящая модница. Когда игрушки у обезьян отнимали, они невинно садились у решетки, и не было для них большей радости, чем бросить в посетителей опилки или фекалии. После каждого удачного броска устраивались веселые танцы. Детеныши горилл играют в те же игры, что и наши дети, — в догонялочки, катание с «горок» — стволов деревьев, в «царя горы» — борьба за пригорок, в «поезд» — положив руки друг другу на плечи, малыши бегают «паровозиком». Это указывает на сходство обезьяны и человека, особенно в молодые годы, но это не значит, что из обезьяны, если ее воспитывать как человека, вырастет человек! Ранние попытки научить обезьян говорить были обречены на неудачу, так как их голосовой аппарат не развит. Гортань расположена высоко, что мешает языку производить разнообразные звуки, однако это позволяет обезьянам есть и кричать одновременно, не рискуя подавиться. (Что интересно, у человеческого младенца точно такое же высокое расположение гортани, как и у обезьян, это позволяет ему одновременно сосать молоко и дышать. У взрослого человека гортань опускается, и язык, свободно ворочаясь, модулирует звуки речи.) Большего успеха достигли те, кто обучал человекообразных обезьян с помощью жетонов, символизирующих слова наподобие китайских иероглифов или картинок. На помощь исследователям, которые вот уже 30 лет пытаются научить обезьяну говорить, пришла новейшая компьютерная технология. Новый компьютер, или речевой синтезатор, представляет из себя клавиатуру с сотнями клавиш. На каждой из них — картинка, обозначающая какое-нибудь слово. Когда обезьяна нажимает на клавишу, речевой синтезатор воспроизводит звуки слова. Несколько обезьян уже обладают навыками, чтобы вести вежливую беседу. Например, карликовый шимпанзе заявляет: «Кофе, пожалуйста, сейчас же». Его приятельница требует: «Два банана, пожалуйста, сейчас же». Экспериментаторы и сами не рады, что научили обезьян говорить, но для того, чтобы закрепить разговорный навык, приходится исполнять все обезьяньи прихоти. Надо ли говорить, что обезьянам очень нравится «разговаривать». С помощью жетонов-картинок шимпанзе быстро выучивают словарь из 200 знаков и более и успешно пользуются им. Это значительно больше, чем в лексиконе Эллочки-людоедки. Как отметила пресса, результаты этого эксперимента могут изменить наше отношение к обезьянам. Если они уже разговаривают, то чем они отличаются от нас и с какой стати они должны сидеть всю жизнь за решеткой? Однако британская «Тайме» опубликовала карикатуру, где изображены две обезьяны, сидящие в клетке. Одна говорит другой: «Нажми на этот рычаг, и болван в белом халате принесёт нам по банану».

Сейчас кажется наивным понудить обезьяну передвигаться на двух ногах, но раньше так не считали. Было изобретено специальное устройство, не позволяющее обезьяне опускаться на четыре конечности и садиться. Принудительное развитие обезьяньей руки также не дало никаких результатов, кроме отрицательных. С обезьянами случалась истерика. Документальные кадры из научно-популярных фильмов, когда обезьяны увлеченно складывают разные кубики в домики и фигуры, по сути являлись редкой удачей. Только экспериментаторы знали, чего это стоит, и прежде всего им самим. Чаще всего обезьяны метали настойчиво подсовываемые кубики в самих экспериментаторов, что, естественно, в фильм не попадало. Обезьяны постоянно обращались к устроителям эксперимента, ища у них подтверждения правильности своих действий в виде лакомств или одобрения. Сами по себе, за так, играть в кубики обезьяны категорически отказывались. У большинства из них после многократных попыток навязать им условия игры наступала полнейшая апатия либо взрыв ярости, обращенной на двуногих зануд. Случалось, что шимпанзе даже отгрызали пальцы своим «добрым» помощникам, задавшимся целью превратить их в людей. Думается, что экспериментаторами преследовалась не благородная цель очеловечивания обезьян, а желание доказать людям, что они произошли от обезьян.

Однако всё в жизни наоборот, как в фильме «Полосатый рейс», — обученный шимпанзе открывает клетки и выпускает тигров на свободу. В цирке и Театре зверей Дурова звери проделывают разные чудеса: медведь ездит на велосипеде и мотоцикле, слон встает на задние ноги, заяц бьет в барабан и зажигает спички, енот стирает белье, лиса дует в трубу, а барсук сидит в кабинке идущего игрушечного поезда. Все это звери проделывают не потому, что у них возникло такое безумное желание стать человеком, а лишь потому, что во время представления и после него им дадут лакомство или устроят взбучку. Впрочем, звериные шоу как-то отходят в прошлое. Быть может, это потому, что люди начинают понимать, что зверям лучше оставаться самими собой, от этого зависит их нормальное самочувствие и звериное счастье.

Обезьяны — теплолюбивые животные, и живут они, главным образом, в странах с теплым климатом. В Индии, где обезьян считают священными животными, их более 40 млн. В основном это макаки резусы. Они постоянно расхищают урожай на полях, в садах и огородах, грабят склады. Обезьяны до того часто забираются в дома, портят вещи и продукты, воруют мелких животных и даже детей, что встает невольный вопрос: чем именно насолили им люди в далеком прошлом?

Другой пример — шимпанзе. Живут они в Западной и Центральной Африке. Эти обезьяны хорошо знают расположение «границ»: здесь живут обезьяны, а здесь — люди. Забредая на чужую территорию, они сразу же замолкают и движутся крайне осторожно, стараясь ничем себя не выдать. Они не только не издают звуковых сигналов, но даже избегают наступать на сучья и шуршащие листья. Если присутствующие в группе детеныши начинают шуметь, им мгновенно и решительно затыкают рот. Это, кстати, говорит о наличии у шимпанзе «гипотезы о чужом сознании», т. е. представлений о том, что есть другие существа — люди, которые могут услышать чуждые звуки и прореагировать на них так, как это сделали бы обезьяны, обнаружив вторжение на свою территорию. Лишь после того, как обезьян обнаружат, они поднимают шум и визг.

Шимпанзе.

Орангутанги и другие обезьяны часто бросают палки и ветви с деревьев, стараясь попасть в людей, присутствие которых их почему-то раздражает. Для шимпанзе наиболее типично использование камней как метательных снарядов. Ими швыряют в людей, соперников и добычу. В неволе обезьяны действуют иначе: виток проволоки распрямят, согнут кочергой и будут пытаться через решетку достать фрукты, которые исследователи специально положили так, чтобы до них нельзя было дотянуться рукой. Шимпанзе способны вставить конец палки в отверстие трубки, а если палка слишком толстая обкусают конец. Капуцины без подсказки вывинчивают рукоять щетки и ввинчивают ее обратно. Другие обезьяны нагромождают ящики, взбираются наверх и достают свисающий с потолка банан. Однако в девственном лесу, где нет ни трубок, ни мотков проволоки, ни щеток, ни ящиков, обезьяны так не действуют. Длительные природные наблюдения за обезьянами показали, что они уже обладают способностью к изготовлению орудий, которая присутствует у них в неразвитой форме, но реализуется она только в неволе, под воздействием искусственных условий содержания. Может быть, люди со своими экспериментами заставляют обезьян вспомнить многое из того, что знали их более развитые предки?

Во многих древних преданиях, дошедших до нашего времени, о происхождении обезьян рассказываются удивительные вещи. Согласно некоторым из них, обезьяны являются одичавшими потомками людоедов. Такие легенды имеют хождение в Тибете, у племен хадзапи в Южной Африке, а также у бушменов. У африканских народов бамбути и эфе распространено поверье, что шимпанзе — это древнее племя людей, изгнанное в лес другими племенами за свой злобный нрав и одичавшее там. Биологи обращают внимание на странную форму каннибализма, отмеченную у шимпанзе. Они воруют и съедают детенышей у собственных сородичей, нередко даже внутри одной группы, при этом родители съеденных детенышей проявляют удивительное равнодушие. Подобное поведение вполне могло быть унаследовано шимпанзе от своих предков — человекообразных каннибалов. Отмечено и множество случаев нападения шимпанзе, чаще самцов, на различных животных, а иногда и на человеческих детей. И это несмотря на то что шимпанзе долгое время считались вегетарианцами. Пойманную жертву убивают разными способами: кусают в голову, топчут ногами или с размаху ударяют о камень. Часто шимпанзе начинают и продолжают трапезу, когда жертва еще жива. Особенным деликатесом считается мозг. Чтобы извлечь его из более крепких черепов, приходится делать дыру в основании рядом с большим затылочным отверстием, через которое проходит спинной мозг. Подобные следы «сознательной» деятельности встречаются и на разбитых черепах австралопитеков и других человекоподобных существ, которые прочат нам в предки.

Но если у австралопитековых и иных «предков» человеческих увеличение массы их собственных мозгов объясняют питанием калорийным мозгом, то в случае с шимпанзе этого не утверждают. Ясно видно, что хотя шимпанзе изредка и едят сырое мясо, анатомически они имитируют тело человека и не являются настоящими хищниками. Несмотря на большие клыки, разделывание трупа дается им с невероятным трудом, так что проходит немало времени в попытках откусить кусок или оторвать его руками, прежде чем трапеза становится приятным занятием. Но желание отведать «свежатинки» у них огромное. Это говорит о том, что вынужденные вегетарианцы, шимпанзе, относительно недавно стали осваивать для себя амплуа хищников: их зубы еще не приспособлены для умерщвления и разрывания добычи, а вместо ногтей у них еще не появились острые когти.

Но зато у обезьян, оказывается, прекрасная родовая память. Невооруженных людей или человека с палкой они подпускают довольно близко. Но стоит появиться вдали человеку с огнестрельным оружием, как обезьяны, хорошо осведомленные о его смертоносном действии, тут же пускаются наутек. Во время испано-рифской войны в 1920 г. на севере Марокко испанские солдаты стреляли по макакам, тренируясь в меткости. Они наблюдали, как обезьяны уносили раненых, совсем как люди. У макак не было только ружей, чтобы открыть ответный огонь. Как показали опыты, обезьяны легко обучаются стрельбе из автоматического оружия. Известны даже отдельные попытки использовать обезьян в военных действиях. В США в одной лаборатории по исследованию приматов самка по кличке Сара благополучно расстреляла холостыми патронами человека, которого невзлюбила, а в дрессировщика, который пользовался ее симпатиями, категорически отказывалась выстрелить даже за вознаграждение.

Вообще шимпанзе свойственна крайняя ксенофобия. Вид чужаков даже одного с ними роду-племени вызывает у них сильное чувство враждебности. Отсюда склонность рассматривать членов других групп как «нешимпанзе», с которыми нужно не просто бороться, а уничтожать их. Во время обезьяньих «войн» атаки отличаются крайней жестокостью и кровожадностью, так как ведутся не по образцу внутренних стычек, а со всеми атрибутами охотничьих вылазок. Практикуется выворачивание конечностей в попытке оторвать их (вспомните часто употребляемое выражение: «Я тебе руки оторву»), разрывание частей тела и питье крови из груди беспомощно лежащей жертвы. Подобное поведение вполне могло быть унаследовано шимпанзе от своих предков — людей, которые, как хорошо известно, большие любители повоевать!

При встречах двух враждебных группировок обезьян исход встречи зависит от состава обоих отрядов. Если одна из сторон слабее, она подвергается настоящей атаке; при этом самцы могут быть избиты или ранены. Но если чужая группа имеет самку, то поведение нападающих становится двусмысленным: они то угрожают незнакомке, то ухаживают за ней. Обычно сексуальная привлекательность берет верх, и самки уводятся победителями как военный трофей. Последующее спаривание тоже организуется по установленному образцу. В присутствии нескольких самцов самка в эструсе (состоянии сексуальной готовности) становится центром сексуальной группы. Самцы по очереди спариваются с ней, не проявляя враждебности друг к другу, так что действие приобретает вполне ритуализированный характер. Самка проходит через 20–30 «раундов» спаривания по три раза в течение 5 минут. Благодаря крупным семенникам самцов, составляющим 0,27 % от веса тела, что в 3 раза больше, чем у человека, спермы у них образуется в изобилии. Все это очень похоже на оргическое спаривание победителей с женами побежденных, известное у древних народов. Кроме того, увеличенные семенники шимпанзе и сокращенный мозг указывают на постоянный интерес самцов к сексу. Надо отметить, что горилл секс интересует гораздо меньше, чем их собратьев — шимпанзе. Сексуальность шимпанзе более высокая, чем у человека, хотя, конечно, возможны варианты.

Вообще поведение высших обезьян сильно ритуализировано. Это может являться доказательством, что антропоиды ведут свое происхождение от людей. Некоторые ритуалы вполне недвусмысленно указывают на их человеческое происхождение. Так, молодые самки шимпанзе, чувствуя себя в чем-то обделенными, могут разыграть целый спектакль перед сородичами или людьми. Они начинают неистово хлестать ладонями себя по щекам, причитать и плакать навзрыд. Если это не возымело действия, они вздымают руки к небу, запрокидывают голову и протяжно воют, словно призывая Бога. Интересно, кто им сказал, что Бог находится именно на небе? Если и этого недостаточно, они валятся навзничь и принимаются кататься по земле, и все это сопровождается диким визгом. Тут уж эффект оказывается полным, и они добиваются от других того, что хотели. Самки будто подсмотрели эти сцены у людей, с тем чтобы включить в свой репертуар…

«Этапы большого пути».

Не прочь шимпанзе и потанцевать, когда нахлынет хорошее настроение или улыбнется удача. На научной станции в Тенерифе самцы становились в круг, ритмично ударяя в ладоши и энергично топая ногами: два притопа, два прихлопа. В центре круга оказывались самки, которые кружились вокруг собственной оси, раскинув руки. Подобным танцам и хороводам обезьян никто не учил, поэтому для учёных это стало подобно откровению. Самцы горилл устраивают танцы. Топают, кружатся на месте, рвут и бросают себе под ноги листья и ветки, а также бьют себя в грудь. У людей ветки и листья обычно кидают под ноги танцующих неучаствующие в танце. Что касается битья себя в грудь, то люди делают это не с меньшим энтузиазмом, чем гориллы. Гориллы угрожают, сурово насупив брови и сжав зубы. Не то же делаем и мы? В ярости самцы колотят кулаками по земле. Не то же самое делают люди, желая заявить о своем превосходстве, стучат кулаком по столу? Когда горилла менее высокого ранга хочет выразить свое почтение горилле более высокого ранга, она падает перед ней на живот и обхватывает то свою голову руками, то ноги «высокопоставленной». Неужели этот обычай ползать на брюхе перед начальством гориллы подсмотрели у людей, которые очень любят этим заниматься? Некоторые исследователи, наблюдающие за жизнью обезьян в природе, утверждают, что видели, как обезьяны встают на колени друг перед другом. У них, как и у людей, кивок головой — знак согласия, а рукопожатие — дружелюбное приветствие. Даже полуобезьяны, живущие на обломке Лемурии — о. Мадагаскар, лемуры вари и сифака после ночных трудов, забравшись на верхушку дерева и прижавшись спиной к стволу, подняв руки и расставив ноги, обращают лицо к восходящему солнцу и приветствуют его первые лучи. Жители Мадагаскара утверждают, что при этом губы их шевелятся — лемуры читают молитву Солнцу… Постояв так несколько минут, лемуры укладываются спать. Разве лемуры солнцепоклонники? Что как не древние ритуалы предков оставили след в поведении современных обезьян?..