I. Мои корни

Фамилия "Бердышев" происходит от древнеславянского (древнерусского) слова "бердич", что означает охотник на медведя. Корень в форме "бер" произошел от названия медведя у наших арийских предков "беэр". Оно вошло в англо-саксонские языки. "Берлин" произошел от "беэрлаген" (логово медведя, берлога). Города Бьерн, Берлин, Париж и многие другие названия (Арктика, Антарктика, бор, бурелом, вурдалак и многие другие) связаны со словом "беэр" и его историческими лингвистическими изменениями — пра, ар, вур, бур. Бердич — охотник на медведей, бердыш — топор на длинной деревянной ручке, которым убивали медведя. По версии историка М. С. Волдина, "берд" это и древнеславянское слово, означающее "крепость".

В большом селе Бердичев (ныне город Бердичев на Украине) многие носили фамилию Бердышевы, Бердичевы, в том числе и два брата-кузнеца, которые ковали оружие и для войск Мазепы, и для Петра І. После победы Петра І было учинено следствие и всех казаков и сочувствующих Мазепе сослали в Сибирь. Братьев Бердичевых сослали в Алтайский край в село Гонохово, что близ нынешнего города Камня-на-Оби. Один из братьев умер, а его дети и потомки второго брата Бердичева дали начало многочисленным моим сибирским предкам Бердышевым, у которых на сибирский лад хотя и изменилась фамилия, но сохранилась профессия кузнецов.

Мать моя из рода Артамоновых — нижегородских крестьян, переселившихся в Сибирь несколько поколений назад (точное время и причины переселения мне выяснить не удалось).

Мой прадед по материнской линии Григорий Александрович Артамонов жил "долго" (Сколько, точно не знают ни моя мать, ни тетя Федора — ее сестра). Его сын Савелий Григорьевич Артамонов жил долго, умер в 1919 году в возрасте около 80 лет. Он женился на Марье Ивановне Горьявчевой, которая тоже жила долго, умерла в 1918 г. У нее болели ноги, причину ее смерти моя мать не знала. У них было три сына и одна дочь Аксеньюшка, которая умерла маленькой. Старший сын Алексей Савельевич Артамонов — отец моей матери — страдал каким-то желудочным заболеванием, умер внезапно от прободения желудка в возрасте 68 лет. Средний сын Прокопий Савельевич Артамонов жил около 90 лет. Младший сын Федор Савельевич Артамонов был убит молодым упавшей балкой при аварии на стройке.

Мой дед по матери А. С. Артамонов женился вторым браком на Марфе Осиповне Ильиных из деревни Лыски, что в трех километрах от с. Гонохово. У них было 8 детей (два ребенка умерли маленькими). Из 6 детей три сына (Федор, Алексей и Ефим) и три дочери (Федора, Анисья — моя мать и Павлина). Федор заболел на фронтах Великой Отечественной Войны (ВОВ) туберкулезом и умер в 1961 году. Алексея в 1919 году расстреляли белочехи. Ефим в 1937 году был репрессирован Сталиным и умер в лагере на острове Сахалин от туберкулеза. У Федора был сын Геннадий. Он 19-летним погиб на фронте в ВОВ. Живы дочери Федора Галина и Надежда, которая вместе с мужем также переехала на Украину. Моя мать Анисья Алексеевна Артамонова вышла замуж за Бердышева Дмитрия Антоновича. Род Бердышевых жил также в с. Гонохово. Они были сосланы Петром І из г. Бердичева, что на Украине, в Сибирь. Помню моего деда по линии отца Антона (высокого роста, богатыря, умершего в возрасте 50 лет от заворота кишок) и прадеда Ерофея, белого как лунь старика, умершего в возрасте 105 лет. Он на печке рассказывал мне сказки. В роду отца бытует легенда, что одна из основательниц рода Бердышевых прибыла в Сибирь из Европейской части России, предположительно из Нижнего Новгорода. Так что я — далекий потомок брака украинского казака Бердышева и русской женщины Артамоновой.

Эти генеалогические сведения я собрал в 1983 г. со слов моей матери и ее сестры Федоры Алексеевны Спиридоновой (в девичестве Артамоновой). У моей матери было четыре сына — я, т. е. Геннадий, Виктор, Василий и Анатолий. Василия задавило машиной в возрасте 4 лет. В 1960 г. я женился на Тамаре Борисовне Дьячковской — выходце из г. Зея близ Байкала. У нас трое сыновей — Андрей (1962 г. рождения), Алексей (1963 г. рождения), Дмитрий (1967) и дочь Наталья (1973 г. рождения). Моих внучек зовут Настя, Алена, Оксана, Светлана, внуков — Александр и Владислав. Мой отец Бердышев Дмитрий Антонович сохранил родовую профессию кузнеца, работал автослесарем, автомехаником, подрабатывал парикмахером. Умер в 1997 г. 87 лет от роду в результате неудачной операции при запущенном раке простаты. Через год в 1998 году умерла моя мать Бердышева Анисья Алексеевна. Они похоронены в Новосибирске. В земле Сибирской покоятся и другие мои предки, умершие после 1721 года, т. е. после ссылки в Сибирь.

Мой дед, Бердышев Антон Ерофеевич, кузнец с. Гонохова, имел дом под железной крышей, кузницу, несколько лошадей, коров, был зажиточным по меркам того времени человеком. Его сын, мой отец Дмитрий Бердышев, 1910 года рождения, был подмастерьем кузнеца, деревенским гармонистом. В 1928 году он женился на Артамоновой Анисье Алексеевне, дочери из семьи середняка, чей брат Павел как партизан был расстрелян белочехами. Поэтому, когда моего деда Антона в 1929 году раскулачили и всю семью повезли в ссылку в соседнюю Томскую область, моя мать, будучи беременна мной, добровольно поехала в ссылку с моим отцом, дедом Антоном, его женой Марфой и прадедом Ерофеем. В дороге многие раскулаченные крестьяне умерли от холода и голода, но Бердышевы выжили, выкопали землянку и 7 ноября 1930 года в этой землянке близ села Каштаково Томской области я и появился на свет божий. Моим крестным отцом был комендант лагеря спецпереселенцев. В моем свидетельстве о рождении написано, что я — “спецпереселенец”.

В настоящих мемуарах я лишь фрагментарно рассказываю о том, как сибирский мальчик с украинскими корнями, предки которого дважды были репрессированы властями, лишены своего дома, имущества, малой родины, не умер в ссылке, получил два высших образования, вернулся на свою историческую родину, поднялся на вершину науки, создал учение (саногенику, SOS-медицину) о том, как спасти свой народ и все человечество от родовой гибели в результате повреждения генофонда. Я рассказываю здесь историю формирования саногеники, SOS-медицины и других созданных мною наук, прослеживаю свой путь от изучения природных факторов, повреждающих генофонд человека, к исследованию социальных деструеров генофонда — расизма, национализма, геноцида и других. Мой род и я лично пережили и много претерпели от геноцида, расизма, национализма, репрессий русского народа и славян вообще. Мы испытали во время войны Петра І против Карла ХІІ и Мазепы последствия ненависти русских к “предателям-хохлам”, которые и привели к ссылке моих предков в Сибирь. Сам я испытал на судьбе своего деда, родителей, на своей судьбе результаты коммунистического, сионистского и иного расизма и национализма. Я на личном опыте пришел к убеждению, что нужно бороться не только с природными факторами, повреждающими генофонд человека, но и с социальными, нужно преодолеть расизм, узколобый национализм, религиозную разобщенность, социальную агрессивность, геноцид.

Нам нужна духовная революция, ноогенез, духовное единство, возвращение к ведическим обычаям, “русскому” закалу, которые в комплексе с новыми достижениями науки способны спасти генофонд славян от вырождения, а украинцев, русских, белорусов от исчезновения с исторической арены.

Вот главный вывод из моей жизни, некоторые эпизоды которой я описываю в настоящей книге.