Снова в ПТО Управления. Открытие судоходства, Балаково, заделка водосбросных коллекторов

По возвращению из отпуска в июне 1956 г. в гидромеханизации уже не было такой «напряжёнки», хотя работы по завершению намыва плотины, дамб, выемке судоходного канала продолжались. В июне я был переведен с участка №6 в ПТО Управления, на участке меня сменил мой институтский товарищ Марселен Стилианович Триандафилов. В 1957 г. он уехал на строительство Братской ГЭС, а в занимаемую им комнату в Комсомольске вселился я, в двух соседних комнатах жил Аркадий Пахомов с семьёй, с которой я дружно жил еще в Жигулевске.

После создания водохранилища с 1956 г. в нижнем бьефе появилось много рыбы, которая останавливалась перед плотиной. Аркадий часто ездил ловить рыбу по ночам, а потом готовил вкусную уху из стерлядки. Появился рыбнадзор, в который поступило несколько гидромеханизаторов.

Но рыбнадзор был мало эффективен, ибо сам занимался браконьерством и обогащением на продаже рыбы. В первую весну после перекрытия паводок был высокий, и много рыбы погибло после спада воды на берегу, от гниющей рыбы стоял смрад. В рыбоподъемник у ГЭС рыба не шла. В компенсацию причинённого ущерба рыбному хозяйству Волги позднее строят Сусканское выростное рыбное хозяйство, которое по генподряду поручили строить гидромеханизаторам, но это уже другая история, в которой я тоже принимал косвенное участие, работая начальником Московского СУ.

В апреле 1956 г. открылось судоходство через недостроенные шлюзы и каналы. В ознаменование этого события был организован торжественный митинг на нижних шлюзах с речами и буфетом. Прошлюзовался первый пароход из водного отряда Куйбышевгидростроя «Иван Сусанин» со строителями и оркестром на борту. Было ощущение какого-то большого законченного жизненного этапа и было даже грустно, что он закончился, а оказалось всё просто. Жизнь продолжалась.

Практика катания передовиков производства и их семей на теплоходе «Иван Сусанин» продолжалась, и в одно из воскресений она закончилась трагически. При заходе в судоходный канал был допущен резкий поворот на большой скорости, теплоход перевернулся и затонул. Погибло много десятков человек, почти все пассажиры. Этот трагический случай, конечно, не афишировался, и о нём не упоминалось в печати.

В 1957 г. начинается строительство Саратовской ГЭС на Волге в Балаково. Руководить этой стройкой уехали В. В. Антонов и Иванцов, впоследствии ставшим заместителем Министра. Для организации работ гидромеханизации часть земснарядов переводятся в Балаково. Руководить этим участком командируется Виктор Игнатьевич Ойкин, а главным инженером участка назначается Георгий Михайлович Масляков, который в Балакове продолжает свою работу как производственник и набирается практического опыта.

Начальником ПТЧ в Балаково уехал молодой Евгений Александрович Левиновский. Стройка эта была неудачной. Иванцов, следуя моде на сборный железобетон, который в широкую практику жилищного строительства ввел Н. С. Хрущёв, вносит предложение о переходе на сборный железобетон в строительстве ГЭС. Строительство Саратовской ГЭС закрывают для пересмотра проекта и строительства завода по изготовлению блоков, которое продлится несколько лет.

Работая в ПТО мне несколько раз приходилось выезжать в Балаково. Помню как в Балаково в декабре 1957 г. меня забрал Борис Карлович для срочного пересмотра проекта организации зимних работ по намыву ограждающей перемычки котлована ГЭС. Застали мы довольно удручающее состояние карт намыва в виде ледяного катка. Проект организации работ я быстро переработал, подача грунта от всех земснарядов была сосредоточена на двух картах для обеспечения высокой интенсивности и непрерывности работ, главным условием качественного намыва зимой. Здесь мы поменялись ролями с Г. М. Масляковым.

Другой ответственной работой после намыва сооружений была заделка водосбросных коллекторов, тщательное их заполнение пластичным песчано-цементным раствором. Главным залогом успешного заполнения подземных труб раствором была интенсивная подача раствора с помощью автосамосвалов с бетонного завода на объект — водосбросной колодец карты намыва.

Это условие не всегда выдерживалось, при перебое в подаче раствор схватывался, и в трубе получалась бетонная пробка, а техническая инспекция стройки тщательно проверяла заделку, открывая концевую заглушку на коллекторе после бетонирования. Мне приходилось практически руководить заделкой коллекторов на объектах участка №6, и все коллектора были заделаны успешно, но этому предшествовал тщательный контроль обеспечения непрерывности подачи раствора.

На участке №2 такой контроль не был обеспечен прорабом Шальновым, кончилось это тем, что почти все коллектора на пойменной плотине были забетонированы только на половине длины, и техинспекция такую заделку не приняла. Более того, при устройстве дренажа концы коллекторов были отрезаны и засыпаны, а координаты концов труб потеряны. Б. К. Липгарт поручил мне в 1957 г. практически решить эту задачу от разработки проекта до его осуществления. Это была сложная задача.

По моему проекту была изготовлена плавучая насосная станция для подачи воды в гидравлическую трубку-щуп для обнаружения коллекторов под слоем песка на глубине до 10 м, а также опускной водоструйный насос для откачки воды из коллектора. Концы коллекторов были мною совместно с переданным в моё распоряжение прорабом А. В. Серых обнаружены. После этого на конец коллектора погружался труба-стояк Д 800 мм, в который растворонасосом нагнетался цементный раствор для получения герметичности сопряжения трубы и коллектора.

После этого буровым станком прорезалась отверстие в стенке коллектора, коллектор осушался с помощью водоструйного насоса, в него заводилась секционно трубка Д 12 мм для выпуска воздуха при бетонировании через стояк. Эту трубку нужно было заложить в коллектор на длину пустой части коллектора, которая доходила до 100 м. Здесь героизм проявил Аскольд Серых, опускаясь в стояк Д 800 мм на глубину до 10 м. После этого производилось заполнение коллектора раствором через стояк в присутствии техинспекции.

Все «закозлённые» коллектора, а их было не менее 10, были успешно «добетонированы». Вся эта сложная процедура выполнялась при набранном уже водохранилище в обводнённом теле плотины. За эту работу меня премировали денежной премией в 600 руб., это были не малые деньги, мой оклад составлял 180 руб.