Конфликт

Конфликт

В зале с зеркалами случается вдруг увидеть идущего навстречу до странности знакомого и в то же время совершенно чужого человека, внушающего смутные опасения какой-то своей неуместностью. Кто бы это мог быть? Времени между удивлением и узнаванием достаточно, чтобы спустить курок. Так по крайней мере считает патер Браун в детективном рассказе Честертона «Зеркало магистрата», герой которого увидел в собственном отражении заклятого врага.

Созданный по образу и подобию, библейский Адам был, как выясняется, не копией бога, а его зеркальным двойником с противоположными свойствами. Изгнание из рая и последующее земное странствие — пример одного из ранних конфликтов двойников. Подобные путешествия совершаются во внутреннем мире и далеко не всегда оканчиваются благополучным возвращением, заключением мира с самим собой, хотя цель их именно в этом.

После изгнания из рая первые мужчина и женщина в свою очередь принялись плодить двойников. И родила жена Каина. И еще родила брата его, Авеля. Вопреки традиции, считающей Авеля младшим, здесь нет указаний на последовательность рождения братьев, а сравнительная мифология подсказывает, что они были близнецами. Каин убивает брата своего (такое решение проблемы двоевластия близнецов существовало и в реальной жизни), отправляя его в загробное странствие.

Этот сюжет затем многократно повторен, как в зеркалах. Сыновья Авраама Иаков и Исав — зеркальные близнецы. Иаков покинул отчий кров и отправился в изгнание, опасаясь мести обманутого им Исава. Он двадцать лет — дольше, чем Геракл у Еврисфея — находился в услужении у Лавана Арамеянина. Возвращаясь, он перешел вброд через поток (реку Иавок), и боролся Некто с ним. Этот Некто явно пытался убить Иакова, но в конце концов отступился и на прощание нарек его новым именем — Израиль, что означает богоборец. Поскольку получение имени приравнивалось древними к рождению, то смысл иносказания проясняется следующим образом: Иаков встретил смерть, но превозмог ее и переродился, стал другим человеком. Лишь после этого смог он обнять брата-близнеца своего и вернуться домой. Этот наиболее разработанный вариант примечателен тем, что взятая в отдельности история Иакова-Израиля построена по схеме солнечного путешествия (см. выше). В данном случае, однако, он не целостный субъект, а один из двойников. Раздвоение получает функциональный смысл: лишь одна половина пускается в странствие и посещает загробный мир.

Только борьба между братьями может достичь такого ожесточения, как в кровавой истории пелопид или фиванском цикле. Древнеиндийская Махабхарата — это тоже летопись войны между братьями, потомками Бхараты.

У библейских патриархов рождались сыновья от законных жен и от рабынь-наложниц, зачастую одновременно. Один из этих полублизнецов, сын рабыни, был отродясь предназначен для служения другому — естественный «помощник». Случалось, однако, что они менялись местами. Апостол Павел, первым указавший на символический характер истории Агари, замечает по этому поводу: «Но как тогда рожденный по плоти гнал рожденного по духу, так и ныне» (I Кор., 4, 29). Прекрасная иллюстрация к этим словам — история братьев-полублизнецов в «Короле Лире». Незаконнорожденный Эдмунд утверждает, что сын по плоти более жизнеспособен:

В объятьях воровских природной страсти

Взял больше и в сложении, и в нраве диком,

Чем тот, кто на постылом ложе

В унынии зачат сонливом.

Сын по духу вынужден бежать и скитаться по вересковым пустошам, пока не наступит час его возвращения. Шиллер следовал той же схеме в «Разбойниках».

Не столь буквалистски, но более верно по духу повторяют историю библейских зеркальных близнецов и полублизнецов (из коих один — помощник другого) пары Дон Кихот — Санчо и Доктор Фауст — Мефистофель. Их эпигоны доктор Джекиль и мистер Хайд дают понять без иносказаний, что мы имеем дело с внутренним конфликтом в душе человека. Вышедшие почти одновременно со «Странной историей» Стивенсона (1886) «Портрет Дориана Грея» (1891) и «Голод» Гамсуна (1890) показывают, что конфликт двойников достиг опасной остроты — на грани клинической шизофрении.

После титанической борьбы Моора, Фауста, Ивана Карамазова со своими бесовскими близнецами, после дуэлей Онегина, Печорина, Пьера Безухова с двойниками-антиподами, сыновья Агари взяли верх и нависли зловещими тенями над двадцатым веком.