Змея, пожирающая свой хвост

В фазе медленного сна, когда мозговая активность носит монотонный и повторяющийся характер, происходит консолидация памяти. В фазе быстрого сна (REM-сон) активность мозга гораздо сложнее и схожа с активностью во время бодрствования. В этой фазе субъективный опыт спящего человека становится осознанным – в виде снов.

Когда человек просыпается посередине REM-цикла, он почти всегда сохраняет яркое воспоминание о своих сновидениях. Этого не происходит, если мы просыпаемся в других фазах сна. С точки зрения нашего субъективного восприятия, в сновидении мы так же находимся в сознании, как и наяву. Во сне мы можем летать, разговаривать с умершими людьми, ходить по саду из металлических деревьев и даже соблюдать правила дорожного движения. Образы бывают яркими и запоминающимися, но мы странным образом упускаем из виду, что создаем их. Мы воспринимаем происходящее в сновидении как истинное описание реальности, а не игру нашего воображения.

Главное отличие сна от бодрствующего сознания – в контроле. Во сне, как и при шизофрении, мы не сознаем своего авторства в виртуальном мире. Причудливая природа снов такова, что мозг не распознает их как свои галлюцинации.

Если в фазе медленного сна циклы нейронной активности повторяются, то во время REM-сна возникают более изменчивые циклы нейронного взаимодействия, воссоздающие прошлые схемы нейронной активности и составляющие новые комбинации из их компонентов. Может быть, это метафора того, что происходит на уровне познавательных процессов? Способствует ли состояние REM-сна созданию новых идей и соединению мысленных элементов, которые оставались разъединенными в дневное время? Являются ли наши сны «фабрикой творческой мысли»?

История человеческой культуры изобилует рассказами о революционных идеях, рожденных во сне. Одна из самых известных – история Альберта Кекуле, который открыл структуру бензола: кольцо из шести атомов углерода. Во время торжества, отмечавшего эту великую веху в истории химии, Кекуле изложил историю своего открытия. После долгих лет неудач решение наконец пришло, когда ему приснился уроборос – змей в форме кольца, пожирающий собственный хвост. Нечто похожее произошло с Полом Маккартни, когда он проснулся в своей спальне на Уимпол-стрит с мелодией Yesterday в голове. Он много дней обходил магазины звукозаписи и спрашивал друзей о происхождении этой мелодии, поскольку считал, что сон был навеян какой-то уже известной композицией.

Очевидна проблема, связанная с этими историческими анекдотами: истории, которые мы осознаем, перемешаны с вымыслом. То же самое относится к нашей памяти: мы отчетливо помним эпизоды, которых никогда не было. Еще необычнее тот факт, что можно внедрить человеку воспоминание, которое он сочтет истинным. Поэтому история о вдохновенном творчестве в сновидениях может оказаться хитроумной ловушкой.

Вероятно, руководствуясь этой догадкой, химик Джон Вотиц тщательно реконструировал историю открытия бензола. Он обнаружил, что французский химик Огюст Лоран за десять лет до сна Кекулеуже объяснил, что бензол имеет кольцевую структуру на основе атомов углерода. Вотиц заключил, что рассказ о сне был частью стратегии Кекуле по сокрытию интеллектуального воровства. Кекуле умышленно манипулировал тем, чего откровенно боялся Маккартни: что его сон был отражением ранее усвоенной информации.

Но даже если отбросить подобные интриги – можем ли мы объективно, избавившись от неизбежных искажений, доказать, что творческие идеи рождаются в сновидениях? Иен Борн взялся за решение этой задачи.

Целью эксперимента был поиск точного и объективного способа измерения творческих способностей. Для этого Борн придумал проблему, которую можно было решить медленно, но эффективно, либо оригинальным простым способом, изменив подход. Участники долго работали над этой проблемой. Потом некоторые спали, а другие просто отдыхали, и все они возвращались к проблеме. Простой, но убедительный результат показал, что творческое решение гораздо чаще приходило после сна. Иными словами, часть творческого процесса происходит во время сна.

Эксперимент Иена Борна свидетельствует, что сон является элементом творческого процесса… Но это не единственный элемент. Повторение и практика, зубрежка – упорядоченная сторона творческого процесса, тоже имеет важное значение, несмотря на ее низкую популярность в последнее время. Как и другие виды неупорядоченного мышления, сны помогают появлению оригинальных идей, но лишь после того, как мы обзавелись прочной основой ранее усвоенных знаний. Это видно на примере Пола Маккартни: он обладал глубокими познаниями в музыкальном материале, поэтому мог импровизировать во сне. То же самое относится и к эксперименту Борна. Ночное время годится для творческого процесса лишь после добросовестной и методичной дневной работы, которая закладывает основу для творчества в сновидениях[56].

Вот краткое описание эффективной работы «фабрики мышления» в ночную смену. Сон – это интенсивное и неоднородное состояние умственной деятельности, позволяющее нам понять, как работает сознание. В первой фазе сна оно постепенно затухает, наступает синхронизация между разными отделами мозга, которая способствует консолидации воспоминаний и укреплению памяти. Вторая фаза имеет физиологическое сходство с бодрствующим состоянием, но образует более разрозненную схему мозговой активности. В этой фазе проявляются элементы творческого мышления, зарождаются новые возможности и сочетания идей. Она сопровождается сонными видениями, где сочетаются ужасающие, эротические и неясные образы. Но можем ли мы думать во сне или это лишь одна из многочисленных иллюзий нашего мозга?