4. Археология: разговор с народом

Гордон Чайлд мучительно и постоянно продумывал, в чем польза от археологии, стремясь оправдать для себя свое моральное право ею заниматься. В 1934 году он написал статью «Is prehistory practical?»[21]. Своего учителя Михаила Илларионовича Артамонова я помню на Волго-Доне, на раскопках Саркела, помню, как он, начальник экспедиции, бродил в 1950-м среди сотен зэков, орудовавших лопатами, и бормотал: «И кому все это нужно?» Сам я в своей «Истории археологической мысли» обратил внимание на то, что древние греки могли бы иметь археологию (технически это было им вполне доступно), но не завели ее, потому что не нуждались в ней. И я размышлял о том, не могут ли и ныне сложиться ситуации, в которых археология будет попросту не нужна.

Всякая наука имеет многочисленные связи с обществом: медицина должна обеспечить всеобщую осведомленность о своих достижениях (ибо они могут понадобиться каждому), социология и экономическая наука – общественное понимание своих описаний, физика – приток кадров и так далее. Это заметная часть их заинтересованности в общественных связях. Но археология не просто заинтересована в них, она целиком зависит от того, насколько общество осведомлено о ней и ее задачах, потому что самопроизвольно ее польза мало кому понятна. Если она все же имеет ассигнования, то благодаря простому любопытству и весьма туманным представлениям о ее причастности к чувству патриотизма. Да и отношение к археологическим памятникам в нашей стране оставляет желать лучшего. Поэтому для археологии ее связь с обществом – это не только насущная задача, но условие ее существования.

А связь с обществом – это прежде всего развитие научно-популярной литературы по археологии и других средств популяризации археологических знаний (музеи, фильмы, археологический туризм). Вот о популяризации знаний посредством научно-популярной литературы мне и хочется высказаться, точнее – о возможностях улучшения этого дела.

Для археологии книжная популяризация знаний имеет два варианта: собственными усилиями археологов и с помощью журналистов.

Каждый из этих способов обладает своими достоинствами и, скажем, если не дефектами, то рисками. Сами археологи лучше всех знают свой материал, не ошибутся в терминологии и деталях, но их работы часто оказываются стилистически вымученными, тусклыми, скучноватыми. Язык серый, запутанный, в лучшем случае термины разъяснены, но увлекательности нет и в помине. Журналисты обладают обычно легким красочным языком, они умеют выгодно подать материал, но глубины в их изложении часто не найти. Они поверхностно овладели темой, кое-что переврали, что-то напутали, увлеклись совершенно абсурдными идеями, и у археологов, открывших им свои знания, остается чувство досады.

Нет, конечно, не все так безрадостно. Есть несколько известных журналистов, специально сосредоточенных на популяризации археологии и успешно подвизающихся (или подвизавшихся) на этом поприще, – Джофри Бибби, К.В. Керам (Курт Марек), Зенон Косидовский, у нас – А.С. Варшавский[22]. Есть и некоторые археологи, прославившиеся своими научно-популярными произведениями, – Георгий Борисович Федоров («Дневная поверхность»), Валентин Дмитриевич Берестов, Виталий Епифанович Ларичев, академик Валентин Лаврентьевич Янин («Я послал тебе бересту»), многие книги Александра Александровича Формозова близки к этому[23].

Для журналистов, специализирующихся на популяризации археологии, серьезная подготовка к этому равносильна тому, чтобы почти стать археологом: нужно ездить в экспедиции, общаться с археологами, много читать, много продумывать. Для археологов, желающих лично погрузиться в стихию популяризации, задача много сложнее: нужно стать почти журналистом, а это одной лишь подготовкой не дается, нужно еще и талантом обладать.

Между тем именно этот вариант популяризации археологии желательнее всего: меньше риск дилетантизма, увлеченности сумасбродными концепциями, меньше вероятность элементарных ошибок. Кроме того, тут нет проблемы нарушения авторских прав – археолог рассказывает о своих открытиях, показывает свои материалы.

В 1947 году мой учитель В.Я. Пропп в письме ко мне по поводу моей курсовой работы сообщил, что его учитель академик И.И. Толстой советовал ему никогда не показывать читателю своей исследовательской кухни. Этот совет В.Я. передал мне. Многие десятилетия, прошедшие со времен Толстого и Проппа, изменили читательскую аудиторию. В предисловии к книге М.Х. Алешковского «Повесть временных лет» В.Л. Янин отмечал, что ныне от научно-популярной литературы требуется не только изложение результатов научного исследования, но и ознакомление с ее методами. «То, что раньше называли кухней науки, теперь получило привычное название творческой лаборатории»[24]. Современный читатель – скептик, он хочет в нее заглянуть. Продолжая свою мысль, Янин пишет:

«Научно-популярная литература, создаваемая самими учеными и излагающая не только вывод, но и его подробную аргументацию, приобрела качество достоверности. Поэтому она впервые сомкнулась с собственно научной литературой, разрушив тот барьер, который существовал издавна. И все чаще и чаще в популярных книгах в первый раз излагаются такие открытия, которые пока нигде еще не публиковались. И все чаще и чаще не только авторами, но и читателями популярных книг становятся сами ученые. И думается, что само развитие популярной литературы способно видоизменить жанр литературы чисто научной, сделав неприемлемым ее трудный для понимания и в общем искусственный жаргон. Научно-популярная литература нужна поэтому не только любознательному читателю, но и самой науке»[25].

Поэтому, с моей точки зрения, встает вопрос о необходимости включения подготовки к популярному изложению в профессиональное образование, в том числе археологическое. Конечно, если нет таланта к этому делу – литературного дара, богатого и пластичного языка, – то никакая подготовка не поможет. Но если такие данные есть, то соответствующая подготовка их упорядочит, усовершенствует и отшлифует.

Это тем более важно, что такая подготовка одновременно является подготовкой к чтению лекций, то есть к воспроизводству профессионального археологического образования, а это способно пригодиться очень многим археологам. Многим археологам приходится работать временно или постоянно и в этой сфере.

1. Многим кажется, что писать популярно – значит просто писать доступно: заменить сложные термины описательными выражениями, разбить длинную фразу на несколько коротких, убрать ненужные подробности. Вместо «фрагмент керамики» можно сказать «черепок», вместо «сосуд» – «горшок», вместо «профиль» – «разрез». Запутанные придаточные предложения от превращения в самостоятельные только выиграют. Да все эти приемы и в научном тексте работают недурно (по крайней мере, частично), но популярной вашу работу не сделают.

2. Некоторые добавляют к этому то, что они понимают под художественностью языка: разбрасывают по тексту красочные эпитеты, кто может, добавляет сравнения и даже метафоры. Горшки «хранят аромат веков», а плинфы – «отдают седой древностью». Обычно это мало помогает: ну стал язык цветистым или напыщенным, а увлекательным не стал. Гораздо труднее сделать язык богатым и пластичным, когда у автора есть выбор из десятков выражений для решения одной задачи.

3. Но и это ведь не все. Нужно еще подыскать колоритные цитаты, ввести прямую речь, да так, чтобы она звучала естественно, ввести подходящие эпизоды из практики, из своего личного опыта, шутки и комические детали – все то, чем опытные и талантливые лекторы оживляют свою речь. Одни лишь студенческие записи в полевых дневниках способны изгнать скуку из самых нудных описаний: «Скелет лежал в позе изнасилованной женщины» (не буду указывать авторство ныне известного археолога) или «Костяк лежал головой на восток, а ногами на север». Тут уместны и просторечные выражения, если они употребляются в меру (иначе речь станет вульгарной).

4. Однако и со всеми этими стилистическими уловками нужного эффекта еще не возникает. Ведь популярное – значит прежде всего увлекательное. Многим – и не только археологам – кажется, что писать увлекательно об археологии очень просто. Ведь экспедиции – это так романтично! Раскопки древностей – тем более! Да, романтика странствий, полевой жизни и открытий неведомого, перспектива тысячелетий сами по себе очень увлекательны, но это вовсе не значит, что столь же увлекателен всякий рассказ о них. «Мы готовились, паковались, поехали, поставили палатки, устроили кухню, в первый день заложили раскоп, на второй день… на третий… на пятый день зафиксировали три фрагмента керамики… на шестидесятый день…»

Чтобы изложение было захватывающим, нужна особая структура всего текста. Скажем, такой прием, как построение рассказа в виде постепенно раскрывающейся тайны, разгадываемой загадки, трудно решаемой проблемы – обычный прием интригующего изложения, но это же и прием построения хорошей лекции. Да и научный доклад не грех строить в том же ключе.

Или другой прием – прослеживание истории вопроса, который в сущности сводится к тому же: вначале ничего не известно, затем проявляются какие-то фрагменты, потом возникают неожиданные открытия, причем выявляются их скрытые причины и, наконец, вырисовывается полная и изящная система. Именно так построено замечательное введение в первобытную археологию Ганса-Юргена Эггерса[26].

5. Наконец, есть некие законы жанра, обычные приемы литературного оформления работы. Очень помогает восприятию, когда работа четко разбита на смысловые разделы, каждый из которых озаглавлен, основные мысли сформулированы афористично и выделены шрифтом, добавлены эффектные иллюстрации.

В своей собственной практике я неоднократно замечал, что удачны у меня были те лекции, которые были построены как литературное произведение – с зачином, основной частью (а в ней все вело к кульминации) и концовкой. С другой стороны, моим научно-популярным, да и не только популярным работам сильно помогало то, что я имел большую учительскую, а затем лекторскую практику и не только привык пользоваться живым разговорным языком в популярных произведениях, но и обильно вносил живую речь в чисто научные тексты. Право, она не нарушает научность, а лишь делает ее доступнее.

Всему этому можно и нужно учить молодого археолога. В курс литературного образования, рассчитанный на такую подготовку, должны входить основы если не педагогики, то пропедевтики, а также риторика и искусство полемики, литературная стилистика и т. п. Возможно, этот курс должны вести филологи, а может быть, найдутся и археологи, способные его преподавать.

Без этой подготовки археологи в массе остаются безъязыкими и не могут толково объяснить согражданам, чем археология обогащает их жизнь.

Опубликовано: Евразийский археологический сборник. К 60-летию С.В. Кузьминых. Санкт-Петербург – Красноярск: Б.и., 2012. С. 189–292