1. Парадокс в названии

Вы не заметили, что название нашей газеты (где почти все статьи этого сборника впервые напечатаны) парадоксально? Это газета ученых, занимающая просветительские и, если не прямо антирелигиозные, то уж во всяком случае нерелигиозные позиции, а «Троицкий вариант» – это ведь из религиозного репертуара. Происхождение этого названия понятно, его связь с религией – многосторонняя. Всероссийская газета возникла из газеты Троицкого наукограда, а название городка Троицка – от храма, того – от Троицы. Но парадокс и в самом этом понятии. Троица – это триединый бог в трех лицах: Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой.

Если бы я был верующим, то парадокса бы для меня не существовало: ну верую, потому что предки веровали, потому что церковь так учит – и все дела. А что несуразно, так говорил же Св. Тертуллиан вроде бы: «Верую, потому что абсурдно». В самом деле: если укладывается в логику, то и вера для признания не требуется. А вот ты поверь в несуразное! Но я поверить в несуразное не могу. Я неверующий, вольнодумец, хочу проверять все логикой, выяснять происхождение, механизмы образования. Тут и возникают проблемы. Для меня это проблемы, естественно, не теологические, а исторические и очень занятные.

Догмат Троицы отличает христиан от родственных религий. Иудаизм, из которого христианство выделилось, отличается строжайшим монотеизмом (сохранившим, правда, следы былого многобожия: одно из имен бога в Библии «Элохим» означает «боги», другое, «Адонаи» – «судьи»). Мессия (Мешиах) – это пророк, который только должен прийти в будущем. А вообще пророки – Исайя, Иеремия и другие – имеют видения бога, но сами на божественность не претендуют. Мусульманство основной своей молитвой утверждает: «Нет бога, кроме Аллаха, а Магомет – его пророк!» Бог в трех лицах – это, конечно, нарушение не только логики, но и монотеизма.

Самое любопытное – что в Библии нет ни малейшего упоминания о Троице. Ни в Ветхом Завете, ни в Евангелии. Правда, христианские теологи истолковывают некоторые места Библии как имеющие в виду троичность бога, но это все натяжки. Первое четкое упоминание Троицы (Триада) содержится у Феофила Антиохийского, жившего во II веке н. э. Но – вот удивление! – это не Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой, а «Бог, Его Слово и Его Премудрость»! Только Тертуллиан, писавший в начале III века, впервые употребил термин в современном смысле.

Ссылаются еще и на Иоанна, у которого «Отец, Сын и Дух Святый, и сии три суть едины», но из всех старых рукописей Евангелия, коих около 400, начиная с IV века, этот стих содержат только две – XV и XVI веков. Так что это несомненно благонамеренная подделка эпохи борьбы с ересями.

Оформил это учение как догмат церкви Никейский собор 325 года.

Так что лишь в III–IV веках н. э. Троица вошла в христианскую догматику, а ранние христиане ее не знали. Зачем ее ввели, более-менее понятно – чтобы всемерно возвысить фигуру Иисуса Христа, утвердить его как Бога, не нарушая в то же время принципа монотеизма. Культу Христа в это время в Римской империи приходилось бороться с другими культами – почитанием римских богов, митраизмом, вспышкой культа Антиноя. Все это боги, а Иисус будет только пророком? Это нужно было преодолеть.

Но почему не слить его просто с образом Бога? Почему не ввести на небе дуумвират? Почему не вообразить фигуру типа двуликого Януса? Зачем потребовался святой дух, как некое третье лицо божества? Это интересная проблема. Видимо, тут уже сказались подспудно действовавшие механизмы привычного формирования магических коллективных сил, сказались представления о сильных числах. Еще Аристотель придавал числу три значение «все». На древнем Востоке, в Греции и Риме многие божества выступали втроем. У греков три Парки, три Грации, три Хариты, трехглавый Цербер. У римлян три Фортуны, tria fatae, tres faciunt collegium, у германцев три норны, трехглавые божества у кельтов. У индусов Брахма носит название «отец», Вишну отождествляется с Кришной, сыном Брахмы, а Шива воплощает божественный дух, и все вместе они именуются Тримурти, как и три тела Будды, – очень схоже с Троицей. Немецкий ученый Узенер написал большую статью, в которой собрал множество таких проявлений приверженности древних числу три в мифологии.

Таким образом, в формировании Троицы сказался своеобразный компромисс монотеизма с живучим и проступающим исподволь язычеством. Но это и вообще во всей системе христианства чувствуется. Дело не только в том соединении языческих обрядов, обычаев и привычек, которые получили в России название «двоеверия». Дело еще и в том приближении функций священных фигур к божественным, которое, при формальном признании монотеизма, фактически приближается к многобожию: Богоматерь, пророки и святые не признаются богами (официально), но им молятся, приносят жертвы (например, ставят свечи), водружают идолов (скульптуры и иконы), на них также крестятся и молятся, ожидают от них чудес.

Мудрено ли, что Троицу далеко не все христиане признают! Ее решительно отвергали ариане (объявленные еретиками), ныне не принимают Свидетели Иеговы, мормоны, унитарии, субботники, адвентисты Седьмого Дня. Не признавал Троицу и Лев Толстой. В своем «Исследовании догматического богословия» (Полное собрание сочинений в 90 томах. Т. 23) в главе II «О боге, троичном в лицах» он писал:

«Троица есть бог. Что есть бог и как он существует, превышает мое разумение. Но если существо бога превышает мое разумение, то я и не могу ничего знать о существе божии. Если же мы знаем, что он есть триедин, то надо сказать, что мы разумеем под этим знанием… Ибо если я, не понимая, скажу, что я верю, и все, кто скажет, что он верит, что бог один и три, тот солжет, потому что нельзя верить в то, чего не понимаешь. Язык повторить может, но верить нельзя в слова, которые не то, что не имеют смысла, а прямо нарушают здравый смысл».

Надо оговорить, что и христианские конфессии, признающие Троицу, признают ее по-разному. Безоговорочно признают католики – в их вероучении Святой Дух исходит и от Отца и от Сына, а в православном вероучении – только от Бога Отца. Сын чуть ближе к простому пророку.

С другой стороны, популярность Троицы в православии значительно выше, чем в католичестве и протестантских церквях. Сколько у нас Троицких соборов, сел Троицкое, городов Троицк! Мне представляется, что дело здесь совсем не в особом пристрастии русских к нарушениям логики. Просто здесь сказывается более живо сохранившаяся у восточных славян традиция весенних языческих праздников: с иудейской Пятидесятницей, к которой христианская церковь приурочила снисхождение Святого Духа на апостолов и тем самым отмечание Троицы, совпадают важные языческие славянские праздники – «родительская суббота» (поминание предков), семик и другие.

И уж глубоко под всем этим, в глубине, измеряемой тысячелетиями, проступает приверженность огромных массивов населения разным числовым предпочтениям – тут уж я могу включиться как археолог. В Подунавье, где был большой приток переднеазиатского населения, и на Кавказе, предпочитали число три. Если ставили сосуд на ножки, то их три. Если размещали ручки, то по треугольнику. Индоевропейцы, к которым принадлежат славяне, вообще-то искони предпочитали число четыре. Это культуры северной и центральной Европы. Когда там делали ножки, то четыре. Когда там делали сосуды, то ручки размещали крестообразно, и даже если три ручки, то не в треугольном расположении, а по трем концам воображаемого креста. Четыре стороны света, квадратные дома…

А Троица шла с Юго-Востока. «Троицкий наукоград» – это, конечно, антагонистическое словосочетание. Все равно как «атеистическая епархия». Но говорят же верующие и неверующие по традиции «слава богу» (возглас облегчения), «ради бога» (просьба и разрешение), «спасибо» из «спаси боже» (благодарность). Для большинства эти слова утратили свой прямой смысл и стали простыми знаками учтивости в соответствующих ситуациях. А «Троицкий вариант» – не вариант веры, а название газеты ученых, весьма далекой от религии.

Написано в декабре 2008-го, не публиковалось